– Что ты ржешь, адово изобретение, – зашипела я, задыхаясь от силы притяжения своих мужчин к одной хрупкой мне. – Вытащи меня отсюда!

Серафима перетекла в вертикальное положение, подмигнула и заговорила хорошо поставленным безэмоциональным голосом:

– Тайлар командир Ардэн, нас атакуют зеленые человечки.

Дима моментально подорвался, стирая рукой с лица остатки сна.

– Общую картину, связь с клиньями. Командующих офицеров на мостик, – отчеканил он и скрылся в душе.

– Тайлар первый помощник Грейн, – продолжала Серафима. – Тайлар командир Ардэн выведен из строя, управление базой перешло к вам. Протокол три нуля, два, один.

Рома метнулся с кровати, отчего мои ноги подлетели выше моей же головы.

– Перевести на меня управление, полный допуск, данные о состоянии командира Ардэна, – проговорил он и тоже стремительно направился в душевую, дверь которой открылась, и в каюту вошел Дима, глядя на Симу тяжелым взглядом.

Рома замер, оценил командирское состояние лично и тоже придавил Серафиму недобрым взглядом. Сима выдала с могучим кавказским акцентом:

– Это не я, мамой клянусь, командир, брат, – и спряталась с другой стороны кровати.

Два взгляда сошлись на мне. Я гулко сглотнула и натянула умное покрывало до глаз.

– А я чего? – возмутилась я из своего укрытия. – Это вы сами виноваты, чуть не раздавили. Ситуация была критическая, меры экстренными… – Я осеклась, глядя на то, как самцы дружно шагнули к кровати. – Вы чего? – с подозрением спросила я, подумывая о спешной эвакуации своего тельца с ложа любви.

– Ситуация критическая? – переспросил Дима, отнимая у меня покрывало.

– Экстренные меры? – уточнил Рома, нависая сверху.

Мужики переглянулись и сделали какой-то неверный вывод.

– Требуется немедленная реанимация, – совершенно серьезно сказал Дима.

– Совершенно с вами согласен, коллега, – не менее серьезно кивнул Рома.

– Вот это консилиум, – восхитилась Сима и исчезла, а два липовых докторишки остались.

– Помогите, – пискнула я, порывисто садясь.

– «Скорая помощь» уже здесь, детка, – похотливо подмигнул Грейн.

– Лежите, больная, – сурово велел Ардэн и завалил меня обратно на кровать. – Врачи сами все сделают.

– Коновалы, – простонала я.

– Спасатели, – не согласился Дима, устраиваясь у меня между ног. – Искусственное дыхание, – провозгласил желтоглазый маньячина, припадая своим порочным ртом к сокровенному.

– Доктор, я дышу другим местом, – возмутилась я абсолютным незнанием реаниматором человеческой анатомии.

– Не переживайте, мы обследуем все места, – успокоил меня Рома и завладел моим ртом.

Чип и Дейл, блин, успела я усмехнуться про себя и потеряла связь с реальностью.

– Любимая, скоро вернемся, – поцеловал меня Грейн в затылок.

– Уже скучаем, – чмокнул в плечо Ардэн.

– Угу, – промычала я, распластавшись бесхребетной медузой на ложе, все еще находясь в состоянии нирваны.

Как только двери за ними закрылись, я открыла глаза, подумала и снова их закрыла. Ну на фиг, никуда вставать не буду. Если что, вынесут первой, переживать не о чем.

– А вот вернутся они, а ты тут такая голенькая лежишь… – задумчиво произнесла Сима, и я подскочила с кровати, словно меня пружина в зад уколола.

– Отставить! – рявкнула я. – Это все классно, но хорошего тоже нужно в меру.

– Боишься стереться? – ехидно спросила Серафима.

– Боюсь, – честно призналась я и опять умотала в душевую.

Через полчаса я уже сидела в кресле и смотрела последние новости, которые Сима успела хапнуть на Земле. Уже и не новости, в общем, но под чашечку ароматного напитка было как-то очень по-домашнему. Впервые в жизни я поняла, что новости – это интересно. Хотя, в общем-то, по дому я сильно соскучилась. Вздохнув, я поднялась с кресла.

В этот момент открылась дверь и вошел Рома.

– Идем, – он взял меня за руку.

– Куда? – удивилась я.

– Мы подлетаем к Аттарии, скоро посадка, – ответил Грейн.

Спорить не стала. Любопытно. Мы пришли на мостик, и я сразу встретилась с теплой улыбкой Димы. Меня усадили в кресло и занялись своими делами. Я смотрела вперед, где виднелся край светлого шара, такого огромного, что даже страшно было представить его истинные размеры. Но почему-то мне казалось, что Аттария значительно больше Земли. Мы приближались. Краем сознания я улавливала негромкие команды Димы и ответы его экипажа. У всех было заметно приподнятое настроение, они возвращались домой. А я? А я даже не знала, смогу ли я когда-нибудь еще увидеть свой дом, маму…

– Ты что, сердечко? – Рома склонился ко мне. – Не переживай, тебе здесь понравится.

Я вяло улыбнулась. Мне и дома очень нравилось. Наверное, единственное, что оставалось темным пятном в наших отношениях, это мое похищение. И пусть оно привело меня к двум лучшим мужчинам во всей Вселенной, но оторвало от родных, которые не просто переживают мое исчезновение, это ведь горе для них.

– Мы скоро будем дома, – сказал Дима, вставая рядом.

– Это ваш дом, – глухо ответила я, не сумев сдержать горечи.

– Инна…

Они отвели взгляды, и я снова посмотрела перед собой. Мы уже вошли в атмосферу и теперь шли на снижение. Еще невозможно было разглядеть планету, но мне уже заранее здесь не нравилось. Может, это было из-за переживаний, что заполнили меня, но к Аттарии я испытала острую неприязнь. Жить здесь я не хотела!

– Как только утрясем здесь все вопросы, мы отправимся на Землю, – неожиданно сказал Дима.

– Правда? – Я вскинула на него взгляд и увидела ласковую улыбку.

– Правда, – кивнул Ардэн.

Я перевела взгляд на Рому, он тоже улыбался, и сразу стало легче. А затем я вдруг так ясно представила, как я вваливаюсь домой и сообщаю, счастливо скалясь:

– Мама и папа, я живая, а это мои мужья. Они вообще-то не из нашей Галактики, но ребята классные. – Ой, что буде-е-ет…

Малодушие задавила на корню. Разберемся. Главное, родных успокою, а там можно и счастливую семейную жизнь налаживать. Кстати, вопрос насущный – где я буду жить? И куда направлюсь, когда «Гордость» совершит посадку? А еще – как встретят меня их родные и как воспримут этот тройственный союз? И как насчет постоянного союза, можно ли его заключать сразу с двумя? Об этом я спросила, как только мы покинули мостик и отправились собираться. Радостно возбужденные мужчины, томимые желанием показать мне свой мир, вдруг застыли на месте и хором ответили:

– Ко мне поедешь.

Обменялись взглядами и помрачнели. Я уловила прежнюю ревность, мелькнувшую в глазах моих любимых, и «рубанула шашкой»: