И все же, несмотря на мечты о мести, он никогда не вставал против другого человека с оружием в руках, намереваясь его убить. Он чувствовал, что это неправильно.

Арлиан посмотрел на Тирифа, молча сидевшего в карете, но аритеянин так ничего и не сказал.

— Он выше тебя, — продолжал Ворон, спрыгивая на землю. — Его рука с клинком будет длиннее. Не позволяй ему воспользоваться этим преимуществом; держись поближе к нему или разрывай дистанцию.

— Ты уже говорил, — заметил Арлиан.

— Знаю — но я хочу, чтобы ты ничего не забыл! — проворчал Ворон. — Ты должен победить.

Арлиан ничего не ответил и вылез из кареты. Он потянулся, поправил камзол и пояс со шпагой, после чего взглянул на дом своего врага.

Сегодня выдался самый теплый день за последние несколько недель, прохладный воздух был напоен ароматами весны. Виноградная лоза обвивала воротный столб, рядом распустились голубые цветы, тянувшиеся к яркому полуденному солнцу. Ворота особняка лорда Карувана оказались закрыты — вчера обе створки стояли широко распахнутыми. Перед воротами застыли два стражника в бордовых с золотом цветах дома Карувана, только сегодня они надели доспехи и держали в руках пики.

Однако самого Карувана, как и двух женщин, которых он увез с собой из борделя в Вестгарде, нигде не было видно. Арлиан поднял глаза к небу — солнце стояло в зените.

Неужели он ошибся, считая, что Каруван будет чтить традиции? Что, если его враг сбежал, чтобы не участвовать в дуэли? Не следует забывать: в свое время Каруван готовился поспешно покинуть Мэнфорт.

Однако стражники остались. Зачем они здесь, если Каруван бежал?

И тут огромные створки медленно распахнулись и навстречу Арлиану вышел седой управляющий. Он остановился в нескольких шагах от Арлиана и низко поклонился.

— Лорд Обсидиан, — сказал он.

— Сэр, — ответил Арлиан и сделал шаг вперед, остановившись возле самых ворот. — У меня свидание с вашим господином.

— Совершенно верно, — ответил управляющий. — Однако лорд Каруван просил меня сначала поговорить с вами.

— Неужели? Что случилось? — Арлиан положил руку на рукоять шпаги, показывая тем самым свое нетерпение.

— Милорд, он надеется предотвратить ненужное кровопролитие. В то время как его не тревожат мысли о собственной безопасности, он не хочет лишать Мэнфорт человека с вашим несомненным умом, способностями и мужеством, а посему надеется, что ваша ссора может быть разрешена мирным путем.

— И он готов сделать предложение, искупающее его преступления?

— Да, — кивнул управляющий. — Он предлагает передать вам двух рабынь в обмен на золото, которое вы у него забрали. Он не станет претендовать на проценты или прибыль за использование украденной суммы.

— А как насчет четырех женщин, в убийстве которых он участвовал? Как насчет Розы, Шелковицы и остальных? Как насчет искалеченных ради прихоти и денег женщин?

Управляющий нахмурился:

— Мне ничего об этом не известно, а в моих инструкциях нет соответствующих указаний. Лорд Каруван лишь заверил меня, что не нарушил никаких законов и ваши обвинения беспочвенны.

— Эти женщины были рабынями — но оставались женщинами, а не животными. — Арлиан колебался.

Он никого не хотел лишать жизни — но Каруван преступник. Никто не имеет права калечить и безнаказанно убивать другие человеческие существа.

И все же, если ему удастся наказать Карувана другим способом…

— У меня встречное предложение, — заявил Арлиан. — Если лорд Каруван освободит всех своих рабов и поклянется никогда больше не держать у себя в доме невольников, я буду считать нашу ссору улаженной, а справедливость восстановленной. Он не может оживить убитых женщин, а оставшимся в живых не в силах вернуть ноги, но если он гарантирует жизнь и свободу остальным — что ж, тогда я буду считать, что его счета оплачены.

Управитель, естественно, не мог сам принять решения.

— Я должен проконсультироваться со своим господином, — наконец сказал он и повернулся, чтобы уйти.

Арлиан молча смотрел ему вслед, когда к нему подошел Ворон.

— Тириф говорит, что не чувствует никакого волшебства, — прошептал Ворон. — На твоем месте я бы согласился на предложение Карувана.

Арлиан покачал головой:

— И предоставил ему возможность продолжать мучить и убивать тех, кто имел несчастье стать рабом? Нет, это меня не устраивает.

Ворон пожал плечами:

— Решение принимать тебе.

— Приготовь деньги, — сказал Арлиан.

Несколько секунд спустя дверь особняка распахнулась, лорд Каруван пересек маленький вымощенный двор и направился к своему противнику. На нем были кожаный жилет и пара потертых кожаных штанов, Каруван отказался от роскошных одеяний, в которых вчера принимал Арлиана. Он явно приготовился к дуэли, на поясе висели шпага и мечелом. Арлиан потянулся к пряжке плаща.

— Еще не время, — прошептал Ворон. — Дай ему шанс. Он может отступить.

— А если я отпущу рабов, — крикнул без всяких предисловий Каруван, еще не доходя до ворот, — что тогда? Ты продолжишь свой безумный поход против моих друзей и компаньонов? Неужели ты намерен уничтожить рабство, чтобы бедные умирали от голода в канаве и некому было выполнять полезную для всех работу?

— Именно, — крикнул в ответ Арлиан. — Сомневаюсь, что я проживу достаточно долго, но меня вполне устроило бы, если бы рабству был положен конец.

— Если я заключу с тобой мир, ты не откажешься от планов своей безумной мести? Вызовешь на поединки Дришина, Энзита и остальных?

— Совершенно верно, — ответил Арлиан.

— Значит, ты действительно не в своем уме, — заявил Каруван, — и я не могу принять твое предложение. Разве можно верить сумасшедшему? Где гарантии, что он сдержит свое слово и не вернется с какой-нибудь очередной безумной идеей, не придумает новых воображаемых преступлений, за которые захочет отомстить? Такие люди угрожают существованию всего общества, и мой долг избавить от тебя город Мэнфорт.

— Или умереть, пытаясь это сделать, — заметил Арлиан, надеясь смутить Карувана, его самого трясло от нетерпения.

— Ха! — Каруван сделал знак своим стражникам, после чего обнажил шпагу и мечелом.

— Подожди! — воскликнул Арлиан, и его голос дрогнул. — Где женщины?

Каруван бросил через плечо:

— Принесите.

Дверь особняка вновь распахнулась, и на пороге появились слуги, которые несли на руках обнаженных женщин — Пушинку и Киску. Яркий солнечный свет заставил их зажмуриться.

Каруван махнул рукой, и слуги посадили женщин на каменную скамейку возле входа в дом. Они с недоумением оглядывались по сторонам. Киска попыталась спрятать щиколотки под скамейку, чтобы никто не заметил, что у нее нет ступней; Пушинка сидела неподвижно. Хотя воздух был достаточно прохладным, они не обращали внимания на отсутствие одежды — в отличие от Арлиана. Он старался не смотреть в их сторону. Потом он вспомнил, что привык к обнаженным женским телам, когда жил в «Доме плотских утех», и постарался напустить на себя равнодушие. К несчастью, с тех пор прошло два года.