Глава Собора покачал головой.

– Я тоже знаю мало. Но и того, что я знаю, более чем достаточно. Все оказалось даже серьезнее, чем нам представлялось. Нежелательность визита к старшим братьям по разуму подтвердил Фома. А доказательства преступности замысла Фукуро предоставил ты…

– Я?

– Именно. Мы убедились в этом, анализируя полученные от тебя сведения. Мы не можем допустить старт звездолета. Людям, которые находятся на борту, грозит безумие.

Оторвавшись от монитора, я выглянул в окно автомобиля, в ночь. Пекин остался позади. Машина мчалась по темному полю. В небе неярко светили звезды – наше искушение, наша цель… И источник опасности для нас.

– Они повредятся в рассудке, когда достигнут Сириуса?

– Гораздо раньше. Информация с кристалла, которую ты передал нам из гостиницы, полностью расшифрована и проанализирована. Разработки ученых Нетонга опережали свое время лет на тридцать… Современные исследователи только приближаются к созданию психотропных технологий, опробованных в Нетонге. Узнав законы генерации кода влияния, мы раскрыли диверсионную сеть в столице. Ту самую сеть, с помощью которой тебя едва не остановили прямо на выходе из резиденции Собора…

Я знал Диомида слишком хорошо, чтобы не сомневаться – лишнего он не скажет. И если сейчас он заговорил о кристалле и об агентурной сети тайной организации – значит, это имеет непосредственное отношению к звездолету « Великий поход». Но, хотя я не перебивал магистра, он замолчал, словно о чем-то задумавшись.

– По всей видимости, люди сами не подозревали о том, что над их сознанием кто-то берет контроль? И вам достаточно было ликвидировать верхушку? – уточнил я.

– Да, конечно, – кивнул Диомид. – К сожалению, предатели нашлись и в наших рядах.

– Предатели? Чем можно соблазнить магистра?

– Знаниями, – ответил глава Собора. – Конечно же, их соблазнили знаниями… Как и тех, кого пригласил на борт своего корабля господин Фукуро. Лучших из лучших… Их разум сейчас в непосредственной опасности.

– Почему? – было удивительно, что приходится торопить Диомида.

– Потому что основным двигателем « Великого похода» станут не электромагнитные ускорители, не ионные и не фотонные двигатели, – ответил магистр. – А усилия людей… Организм человека пока еще остается самым совершенным из известных нам механизмов. Поэтому корабль будет разгоняться усилиями магисиков, соединенных в особую сеть. Такую, где каждый из них перестает быть личностью… Они искривят пространство, замедлят время – и создадут гравитационную линзу, которая и станет главным ускорителем «Великого похода». Но одному человеку это не под силу. Магисики сольются сознаниями, перестанут быть самостоятельными личностями.

– Мрачно, – заметил я.

– Самое мрачное – не это. Магисики все равно потеряны для общества. Как правило, они понимали, на что идут, когда изменялись. Излучение сети магисиков будет так сильно, что под ее действие попадут все шестьдесят членов экипажа. Они тоже обретут общее сознание и утратят индивидуальность. Даже если их не будут подключать к «живой сети» специально.

– Да… И что подумают о нас обитатели системы Сириуса…

Отец Диомид резко повел рукой, словно отсекая мой вопрос.

– Неужели ты на самом деле думаешь, что дело в их мнении? Постоянная попытка повлиять на тебя с помощью психотропных излучателей, видимо, слегка затмила твой разум… Наблюдатели с Сириуса присутствуют на Земле постоянно. С древних времен. Они не вмешивались, когда люди уничтожали друг друга тысячами, сотнями тысяч, а потом и миллионами. Когда мы создавали страшное оружие и совершали преступления против разума и человечества. Когда в погоне за выгодой истребляли природу, когда не щадили людей во имя казавшихся великими целей, на поверку обернувшихся никому не нужными и вредными прожектами… В конце концов, всего лишь несколько дней назад они наблюдали уничтожение монастыря в Мендонг-Гомпа – и не вмешивались… Видел облако над горами?

– Чувствовал, – кивнул я, вспомнив об ощущении присутствия, о странном явлении, встретившемся нам в горах Северной Индии.

– Это были они. Наблюдали за событиями у озера Теринам… Они почему-то сделали невидимым ваш планер. Но не остановили бомбардировку монастыря, хотя могли бы просто вышвырнуть термические ракеты в никуда… Обитатели Сириуса вмешиваются только в редчайших случаях, влияя на события в локальном объеме. То есть они могут спасти одного человека, группу людей – но никогда не остановят войну. Почему – я не знаю, только догадываюсь. Скорее всего у них действует мораторий на вмешательство в нашу историю. Один человек – это еще не история. Десять – тоже. Но глобальные события должны происходить по воле людей, без вмешательства извне. Так я полагаю…

– Ясно. Разрушение монастыря – событие значительное, старт первого звездолета – тем более…

– Вот именно. Да и в любом случае, что для них потеря шестидесяти человек, соединенных в одно уродливое существо? Не более чем еще одна наша ошибка. Предотвратить эту ошибку важно для нас. Для людей.

– Понял, – кивнул я. – Значит, обитатели Сириуса выглядят как облако, состоящее из многих разумных особей? Они живут роями?

– Облако, которое ты видел, – подобие наших роботов, – ответил отец Диомид. – Настоящие инопланетяне выглядят совсем не так.

– А как?

– Не знаю, – просто ответил Диомид.

– Фома не показал вам?

– Он не показал, а я не просил его об этом. И никогда не попрошу. Есть знания, которые не должны становиться доступными для людей раньше положенного срока. Я тоже боюсь впасть в искушение…

– А магистр Фома?

– Магистр Фома не будет жить на Земле. Это его решение. Он слишком изменился, чтобы оставаться с людьми…

Да… Пусть магистр и похож на бревно с глазами – кого это в наше время, когда по улицам бродят человековолки и человекокоты, смутит? Дело в другом. В отличие от нас, Фома видел тех, кто живет рядом с Сириусом. Общался с ними. И сам образ его мыслей изменился настолько, что он боится изменить людей. Повлиять на них недолжным образом. Поэтому, выполняя долг любого магистра, Фома заботится прежде всего об интересах человечества и лишь потом – о себе.

– Куда же направится магистр? Он ведь по-прежнему магистр?

– Не знаю… – грустно улыбнулся Диомид, отвечая, наверное, сразу на оба моих вопроса. – У него впереди – долгая жизнь. Возможно, когда-то он вернется на Землю. А может, ему это и не понадобится.

Я не стал спрашивать, за счет чего и поступившись чем обрел свои способности Фома. Не мы придумали, что за все надо платить. За долголетие – здоровьем и активностью. За мои сверхчеловеческие способности и долгую, очень долгую жизнь – невозможностью получать удовольствие и что-либо забывать…

На самом деле магистром быть страшно. Очень страшно. Ты словно смотришь в черную бесконечность – и не имеешь возможности даже на мгновение прикрыть глаза… Именно поэтому далеко не все люди стремятся получить сверхспособности и стать магистрами. А мы, магистры, не спешим обрести бессмертие… Неуязвимость… Потому что плата может оказаться еще более высокой.