Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он говорит: «Il se promene, lisant au livre de lui-meme»[689], понимаете, читая книгу о самом себе. Он описывает, как дают «Гамлета» во французском городке, понимаете, в провинции. Там выпустили такую афишу.
Его свободная рука изящно чертила в воздухе маленькие значки.
HAMLET ou LE DISTRAIT
Piece de Shakespeare[690]
Он повторил новонасупленному челу Джона Эглинтона:
– Piece de Shakespeare, понимаете. Это так похоже на французов, совершенно в их духе. Hamlet ou…
– Беззаботный нищий[691], – закончил Стивен.
Джон Эглинтон рассмеялся.
– Да, это подойдет, пожалуй, – согласился он. – Превосходные люди, нет сомнения, но в некоторых вещах ужасающе близоруки.
Торжественно-тупое нагроможденье убийств.
– Роберт Грин назвал его палачом души[692], – молвил Стивен. – Недаром он был сын мясника[693], который помахивал своим топором да поплевывал в ладонь.
Девять жизней заплачено за одну – за жизнь его отца[694]. Отче наш иже еси во чистилище. Гамлеты в хаки стреляют без колебаний[695]. Кровавая бойня пятого акта – предвидение концлагеря, воспетого Суинберном[696].
Крэнли, я его бессловесный ординарец, следящий за битвами издалека.
Врагов заклятых матери и дети,
Которых кроме нас никто б не пощадил…
Улыбка сакса или ржанье янки. Сцилла и Харибда.
– Он будет доказывать, что «Гамлет» – это история о призраках, – заметил Джон Эглинтон к сведению мистера Супера. – Он, как жирный парень в «Пиквикском клубе», хочет, чтоб наша плоть застыла от ужаса[697].
О, слушай, слушай, слушай![698]
Моя плоть внимает ему: застыв, внимает.
Если только ты…
– А что такое призрак? – спросил Стивен с энергией и волненьем. – Некто, ставший неощутимым вследствие смерти или отсутствия или смены нравов. Елизаветинский Лондон столь же далек от Стратфорда, как развращенный Париж от целомудренного Дублина. Кто же тот призрак, из limbo patrum[699] возвращающийся в мир, где его забыли? Кто король Гамлет?
Джон Эглинтон задвигался щуплым туловищем, откинулся назад, оценивая. Клюнуло.
– Середина июня, это же время дня, – начал Стивен, быстрым взглядом прося внимания. – На крыше театра у реки поднят флаг. Невдалеке, в Парижском саду, ревет в своей яме медведь Саккерсон. Старые моряки, что плавали еще с Дрэйком, жуют колбаски среди публики на стоячих местах[700].
Местный колорит. Вали все что знаешь. Вызови эффект присутствия.
– Шекспир вышел из дома гугенотов на Силвер-стрит. Вот он проходит по берегу мимо лебединых садков. Но он не задерживается, чтобы покормить лебедку, подгоняющую к тростникам свой выводок. У лебедя Эйвона иные думы[701].
Воображение места. Святой Игнатий Лойола, спеши на помощь![702]
– Представление начинается. В полумраке возникает актер, одетый в старую кольчугу с плеча придворного щеголя, мужчина крепкого сложения, с низким голосом. Это – призрак, это король, король и не король[703], а актер – это Шекспир, который все годы своей жизни, не отданные суете сует, изучал «Гамлета», чтобы сыграть роль призрака. Он обращается со словами роли к Бербеджу[704], молодому актеру, который стоит перед ним по ту сторону смертной завесы, и называет его по имени: