Подтянувшись на руках, я забралась на крышу и стала наблюдать за зверем в приоткрытую крышку люка. Надеюсь, он не учует меня. Зверь просунул лапу еще дальше и задел ей рядом два рядом стоящих ящика. Верхний ящик с грохотом упал на пол. Зверь дернулся, но поняв, что опасности нет, продолжил пробираться внутрь. И вот в салон уже просунулась его мерзкая морда, оголенные десны, хищные желтые глаза, кинжальные клыки. Я поморщилась и сжалась. Это не падальщик. Падальщик – мерзкая лысая тварь, но трусливая, а это хищник другого рода.

Монстр осторожно вошел в вертолет. Огромная, ростом с человека, волосатая тварь, похожая на мутировавшую собаку. Она стояла на мощных задних ногах, слегка согнувшись и втягивая носом воздух. Я сидела тихо, как мышь, боясь шелохнуться, чтобы не привлечь ее внимание. Между тем зверь освоился и начал бродить по салону, принюхиваясь и касаясь носом и передними лапами всего, что его интересовало.

Вдруг что-то заставило меня обернуться в сторону леса. К вертолету бодро направлялся вампир. Увидев меня на крыше, он улыбнулся и крикнул:

– Не устаешь меня удивлять, рыжая!

Идиот! Я замахала ему рукой, чтобы он уходил обратно. Зверь в салоне уже занервничал, он замер. Слушает. Я быстро прислонила к губам указательный палец. Раскрой свои упырячьи зенки! Смотри на меня!! Господи, я же показываю тебе «уходи!» Только не кричи, Лекс, не кричи…

– Погода потрясающая. Я решил прогуляться. А ты зачем туда залезла?

Лекс, какой же ты дурак!! Зверь метнулся на улицу.

– Беги!! – заорала я.

В следующий миг зверь обогнул вертолет и понесся на вампира. Я открыла огонь. Зверь упал, но мгновенно вскочил и кинулся теперь уже в мою сторону. Я снова начала стрелять. Эту тварь, кажется, ничего не берет… Надо было брать МХ-16, я же взяла обычный «Калаш». Дура! Зверь легко запрыгнул на вертолет, а я свалилась на землю и сделала первое, что пришло на ум – закатилась под вертолет. Огромная лапа тут же разрыхлила землю там, где я приземлилась. Зверь пытался достать до меня, он хрипел и царапал землю, стараясь залезть под вертолет, но не мог, дно слишком низкое. Где автомат?! Он за спиной монстра. Когда я падала, умудрилась уронить. Зверь начал копать. Стоит попытаться вылезти с другой стороны, заскочить в салон и закрыть дверь. Это даст мне время взять оружие. Но едва я дернулась, зверь тоже сорвался на другой борт. Я не успею вылезти, он быстрее.

Выстрел. Зверь мгновенно исчезает. Автоматная очередь. Пригибаю голову и пытаюсь разглядеть через шасси. Лекс?! Разве он не убежал?! Он отстреливается от этой твари, не подпуская к себе. Похоже, он взял МХ-16, патроны против вампиров. Умница! Он перебил твари ногу. Ну же! Почему он не стреляет? Он только пятится. Патроны кончились? Зверь убьет его… Как бы мы с Лексом не ругались, я не позволю убить его какому-то облезлому псу!

Я выползла из-под вертолета и кинулась в салон за другим автоматом. Через лобовое стекло вижу Лекса. Зверь бросился на него. Лекс увернулся. Он держится за плечо, пытаясь сохранять дистанцию. Я выскочила на улицу и снова открыла огонь. Зверь заревел и кинулся на меня. Я бросила в него гранатой, но тварь лишь кувыркнулась, отброшенная осколками, и снова вскочила. Как такое возможно?! Я пятилась и продолжала стрелять, а он несся на меня как разъяренный вепрь, готовый порвать на куски. Почему он не падает?! Я же нашпиговала его пулями по самое не хочу! Так не бывает… Это абсурд! Неужели… все? Зверь все ближе, нет смысла бежать. Даже Лекс не успел увернуться. Говорят, перед смертью вся жизнь за доли секунды пролетает перед глазами. Но я вижу только желтые глаза зверя…

Резкий удар в бок! Я отлетаю в сторону и, больно ударившись о землю, качусь кубарем по земле. Звук разрываемой плоти, тяжелые удары о землю, визг, хрип, хруст – все смешалось в единый сумасшедший поток. И внезапно затихло. С трудом поднимаю голову от земли. Где-то писали, что при виде хищника надо притвориться мертвой. Что-то подсказывает мне, что это не поможет. Либо я сейчас сдохну, либо нет. Но тварь не нападает. Почему?

Пересилив себя, я поднимаюсь, опираясь на руки. Пролетела метров десять. Тело отозвалось жуткой болью. Я простонала. Кажется, сломано несколько ребер и… Лекс… Он лежал неподвижно сбоку от вертолета, а рядом дохлый зверь с разорванной пастью. Я заставила себя встать на ноги. Если Лекс жив, то ему сейчас гораздо хуже, чем мне. Добравшись до него, я упала на колени. Он тяжело дышал. Его плечо было разодрано, на правом боку зияла огромная рваная рана. Бардовая кровь заливала траву, не успевая впитываться в землю. Мои губы задрожали, он умирает… Из-за меня.

– Лекс, – прошептала я, поднимая трясущимися руками его голову.

Он слабо приоткрыл глаза и посмотрел на меня.

– Не умирай, пожалуйста, – я заплакала. – Не вздумай, понял меня? Это приказ. Ты обязан подчиняться!

Я должна помочь ему. Но я же ничерта не смыслю в анатомии вампиров! Да черт с ним! Сделаю, что смогу. Я поднялась и так быстро, как могла, шатаясь, побежала за аптечкой. Когда я вернулась, Лекс почти не дышал. Пульс едва прощупывался.

– Держись, пожалуйста, – прошептала я, набрала десять миллиграмм адреналина и воткнула ему в кожу.

Не вышло, иголка отпружинила. Его кожу не проколоть. Выбора нет. Я вколола адреналин прямо в рану. Из университетского курса я помню, что пять миллиграмм допустимо вводить человеку, значит, вампиру можно больше.

– Держись, ты сможешь. Я хочу, чтобы ты жил… – прошептала я.

Дыхание все слабее… Он не дышит.

– Лекс! Лекс! – пропищала я. – Ну ты чего, Лекс?

Слезы полились по щекам сплошным, нескончаемым потоком.

– Да черта с два ты у меня сдохнешь!

Запрокинув ему голову, я начала делать Лексу искусственное дыхание. Дыши, пожалуйста, дыши. Не дышит, сердце еще бьется, значит, есть шанс. Я взглянула на аптечку. Адреналин отдыхает по сравнению с тем, что содержится в ампуле под названием «9а». Это вещество было разработано год назад. Состав его неизвестен никому, кроме группы ученых-разработчиков. В каждой аптечке лежала всего одна ампула на самый крайний случай, но по заверениям ученых «9а» способно вытащить с того света. Препарат не прошел должной проверки, это лишь эксперимент. Но выбора нет. Я вколола раствор в рану Лекса. Теперь все зависит от него.

– Лекс, – прошептала я, сжимая его руку. – Борись. Не сдавайся. Я прошу тебя…

Я кое-как стянула скобами края его раны, кровь больше не шла. Если там что-то осталось. Я знаю, что сделала все, что могла. Но мне не легче. Я буду винить себя в его смерти. Я села около него и снова заплакала. Раньше я бы в бреду не подумала, что смогу плакать из-за умирающего вампира. Но плачу. Да, Лекс – сволочь и все такое, но я не хочу, чтобы он умирал. Я хочу снова ругаться с ним, как раньше, хочу, чтобы он называл меня рыжей. Как я хочу, чтобы он жил…

Я не знаю, сколько времени прошло. Я уже перестала плакать, сил не осталось. Меня не беспокоили мои царапины и, вероятно, сломанные ребра. Я смотрела на Лекса, гладила его по волосам и периодически проверяла пульс. Все такой же слабый, но он есть. Кому расскажи, Валькирия плачет из-за вампира… Да, это так. И пусть. Лекс спас меня. Он оттолкнул меня с дороги зверя, а сам попал ему в зубы.