«Даже так?!» — молчаливо изумился Штубер, резко взглянув при этом на женщину, и чуть было не слетел с насыпи, которой слегка заснеженная, промерзшая дорога подступалась к небольшому мосту.

— И если вам объяснят, что ликвидировали их некие чужеземные диверсанты, не верьте, — голос Софи в эти минуты звучал елейно, как голос восставшей с храмового иконостаса девы

Марии. — На самом деле это будут люди Геринга, которым совершить эти акты возмездия не составит никаких усилий и которые давно взбунтовались против натиска на своего рейхсмаршала со стороны фюрера и Гиммлера. Кстати, именно эти люди сопровождали меня до замка «Штубербург» и рекомендовали вашему отцу. Они же доставили меня к вашей квартире в Бранденбурге, по улице императора Вильгельма, 13. Несчастливое число. Не находите, барон? Нет, в здание я не входила, это уже было бы слишком коварно; по-женски... коварно, я имела в виду. Однако возникает вопрос: стоит ли подвергать себя такому риску, барон?

Штубер проскрипел зубами и зло выругался. Но опять же про себя. Изрыгать на Софи потоки ярости не было никакого смысла. Он и сам мог бы догадаться, что без подстраховки на подобные откровения тайный агент СД, а также тайный агент «разведки Геринга» и, очевидно, английской СИС, обер-лейтенант Жерницки не решилась бы.

«А может, и агент НКВД? — вопросительно взглянул на Софи. — Вот этого не хотелось бы! С румынской и английской он еще может смириться, но с русской... Это уже был бы явный перебор».

Что касается связей с англичанами... Так ведь их сейчас ищет почти вся верхушка рейха, напомнил себе Штубер. Подключая все свои связи, на свой страх и риск. Опасаясь быть обвиненным в предательстве или, в лучшем случае, в пораженческих настроениях. Что, впрочем, одно и то же, по крайней мере для следователей гестапо.

— Почему бы нам не войти в лагерь СС со стороны дота «Шарнхорст»? — вырвала его из потока сумбурного самопознания Софи. — Хотелось бы взглянуть на это чудо фортификационного строения поближе, а затем, желательно, осмотреть его изнутри.

— В СИС так заинтересовались этим дотом? С чего вдруг?

— Разве я хоть словом обмолвилась об английской разведке?

— Просто интересно, зачем это англичанам, — не стал вдаваться в объяснения Штубер. — Ведь не им же штурмовать, а русским.

— Понимают, что когда в доте уже будет укомплектован русский гарнизон, интересоваться его архитектурными прелестями будет бессмысленно. А штурмовать рано или поздно придется. Причем плечо в плечо с германскими солдатами. Сомневаетесь?

Уже через несколько минут пребывания в постели с Кровавым Зомби неутомимая в сексуальных игрищах Эльза Аленберн поняла, что явно не рассчитала ни страсти своей, ни физических ешь

Нет, поначалу этот самец вел себя как-то слишком уж смирно и почти застенчиво. Представленный Лансом, он уселся на невысокий лежак, служивший начальнику подземного лебенсборна постелью, и бессловесно следил за выражением её лица, за каждым движением тела, словно змей, «пляшущий» под дудку заклинателя.

В течение какого-то времени гауптштурмфюрер Аленберн не могла понять, чем объясняется это его бездействие: то ли прирожденной застенчивостью, то ли, после долгого, почти монашеского воздержания, унтер-офицер Клыков впал в сугубо мужской ступор, из которого его надлежало теперь вывести.

Для Эльзы никогда не возникало вопроса: каким образом растревожить, пробудить в мужчине мужчину? Она всегда свято помнила «заповедь француженки»: «Для настоящей женщины не существует понятия «нельзя», она лишь меняет способы и позы». Не зря в лебенсборне за Эльзой закрепилась слава жрицы любви, способной взбодрить не то что импотента-меланхолика, но и фонарный столб.

И все же к этому молчаливому гиганту Аленберн подступалась с опаской. Слишком уж он казался угрюмым, к тому же она не могла забыть прозвища этого увальня — Кровавый Зомби, а главное, того, что он действительно зомби. Пусть даже какой-то, как утверждает Ланс, недозомбированный. Женщина подкрадывалась к нему как пугливая кошка. Не повалила, как обычно, а мягко уложила на лежанку, исподлобья проследила за его реакцией, затем стала расправляться с брюками, краем глаза отслеживая его поведение, готовая в любую минуту метнуться к двери, за которой томился выставленный по ее просьбе — чтобы чувствовать себя хоть немного защищенной — часовой.

Мастерство орального секса было доведено у нее до совершенства, но Эльза прекрасно понимала, что таким способом мужчины ей не познать — ни силы его, ни выносливости, ни способности и желания ласкать и быть обласканным. Возможно, на сей раз ле-бенсборнская жрица не стала бы рисковать, однако, приведя Кровавого Зомби, его покровитель поставил жесткое условие, выдвинутое докторами Мартье и Гамборой: она обязана будет описать поведение этого «недочеловека» во всех его проявлениях.

— Обычно все мои сексуальные страсти остаются в ларце женской души, — попыталась было Эльза возмутиться этим требованием, пока Клык все еще дожидался своего «выхода на арену» за дверью. Однако Ланс встретил ее слова абсолютным непониманием.

— На сей раз вам придется отказаться от своих принципов, га-уптштурмфюрер. Верховный жрец доктор Мартье и начальник «лаборатории призраков» Фризское Чудовище только потому и согласились отдать вам на растерзание этого полузомби, что воспринимают ваши забавы как важный научный эксперимент. Вы станете первой женщиной, оказавшейся в постели с этим «Минотавром», к тому же нашим жрецам повезло, что речь идет о женщине не только обладающей огромным опытом обращения с мужчинами, но и обучившей этой тонкой богоугодной науке десятки других женщин. Кстати, это правда, что вы являетесь автором нескольких научных статей по проблемам воспитания лебенсборянок и в том числе по проблеме сексуального воспитания?

— Об этом в подземелье вашем мог знать только один человек — барон фон Штубер.

— Именно он и поведал мне эту тайну. А коль так, тогда наш выбор оказался правильным.

— Хотите сказать, что ему тоже известно о моем секс-эксперименте с зомби? — вежливо ужаснулась Эльза.

— Без согласия штурмбанфюрера Штубера мы не имеем права каким-либо образом распоряжаться Кровавым Зомби. Он здесь на особом учете начальника службы безопасности «Регенвурмлагеря».

— Так почему бы вам — то есть Штуберу, Мартье, Фризскому Чудовищу, Гамборе и еще кому-то там — не собраться в этом отсеке и не устроить массовый просмотр моих сексуальных экзальтаций? Причем совершенно бесплатно, в виде благотворительной акции.

Ланс недовольно покряхтел и бледновато-серое лицо его покрылось багровым пятнами. Он уже не раз пожалел, что поддался на эту авантюру с зомби Клыком. Какой, к черту, «сексуальный эксперимент»? Это с ним, оберштурмфюрером Лансом, должна была провести нынешнюю ночь Эльза Аленберн. Это его Эльза должна была сейчас соблазнять и сексуально ублажать. И только этот взрыв негодования по отношению к самому себе заставил начальника подземного лебенсборна сорваться: