— Какое приятное совпадение, Верити! Я как раз шел искать вас!

Верити застыла на месте и медленно обернулась к нему, усилием воли заставив себя рассуждать логично.

Не исключено, что Джонас все еще в студии Кейтлин.

Значит, ей нужно попытаться задержать Кинкейда.

— А я как раз шла к себе, чтобы немного освежиться! — прощебетала она, ослепительно улыбаясь. — А вы были на улице? Кажется, там льет как из ведра!

— Да. Сегодня очень коварная ночь. — Кинкейд подошел ближе. Верити показалось, будто светловолосый дьявол шагнул к ней из мрака и остановился у подножия лестницы. Он даже не подумал включить свет. — Страшная ночь.

Впрочем, даже в темноте было заметно странное возбуждение, исказившее красивые черты Кинкейда. Верити испугалась. Господи, что это с ним такое?! Руки у нее задрожали, и девушка судорожно вцепилась в подол своего платья. Однако ослепительная улыбка по-прежнему безмятежно сияла на ее лице. Такую особую, автоматическую, улыбку хозяйка кафе выдает своим трудным клиентам.

— Так, значит, вы выходили немного освежиться? — любезно продолжала она. — Прекрасно вас понимаю. В зале невыносимо тесно и душно.

«Господи, да сколько же Джонас будет еще торчать там наверху, — с тоской подумала Верити. — И как он будет спускаться — по этой лестнице или все-таки по главной?»

— Вы правы. Внизу слишком много народу, — невозмутимо сказал Кинкейд. — Пожалуй, я составлю вам компанию, — продолжил он и поставил ногу на первую ступеньку:

Верити инстинктивно поднялась повыше. Боже, ну почему она не догадалась зажечь свет? Насколько спокойнее было бы теперь!

Ужас тошнотой подкатывал к горлу. Сейчас Кинкейд выглядел особенно зловеще. Свой костюм итальянского кавалера он носил с небрежностью Борджиа. Кроме Джонаса, Кинкейд был единственным, кто выглядел непринужденно в старинной одежде. Стараниями Кейтлин Эванджер весь этот вечер отдавал каким-то дьявольским сюрреализмом.

— Простите, но я ищу дамскую комнату, — как можно спокойнее улыбнулась Верити. — Если не возражаете, то увидимся в зале через несколько минут.

Верити потребовалась вся ее отвага, чтобы повернуться спиной к этому страшному человеку и подниматься по лестнице с безмятежной раскованностью женщины, идущей немного привести себя в порядок.

Однако с Кинкейдом этот номер не прошел. В два прыжка он бесшумно настиг ее и схватил за горло. Холодное дуло пистолета уперлось в шею Верити.

— Ни звука, миледи, или я выпущу весь воздух из вашего горлышка. — Кинкейд не скрывал, что подобный исход доставил бы ему немалое удовольствие.

Верити ни на секунду не усомнилась в этом… «Господи, где же Джонас?»

— Вы понимаете, что делаете?! — прохрипела она.

— Вношу коррективы в сегодняшнюю повестку дня.

Идем, моя крошка. — Он грубо подтолкнул Верити. — Дадим добряку Тресслару несколько минут на то, чтобы завершить свое дело, потом я свяжусь с ним и поручу переправить вас в более уединенное местечко. Я ведь собираюсь не спеша потолковать с вами, моя милая Верити Эймс… Вы подробно ответите мне на все вопросы, которые я так и не смог задать Куаррелу.

Верити нервно обернулась — стальное дуло немедленно уперлось ей в висок.

— О чем вы говорите?! Кто такой Тресслар? И где Джонас?!

— Тресслар работает на меня. А что касается вашего дружка… думаю, он уже выбыл из числа действующих лиц нашей маленькой пьески. Надеюсь, я не ошибся, избавившись от него. Ведь у меня есть вы. И вы расскажете мне все, Верити. Но это чуть позже. Сейчас я должен вернуться в зал, пока наше с вами отсутствие не бросилось в глаза.

— Вы просто сумасшедший! Что вы сделали с Джонасом?!

— Забудьте своего бывшего любовника.

— Будьте вы прокляты! Где Джонас?! — забыв о грозящей опасности, закричала Верити и начала отчаянно вырываться от Кинкейда.

Тогда он с такой силой сжал ее горло, что Верити стала задыхаться. Смертельный ужас охватил ее. Дико извиваясь, Верити пыталась достать до своего врага кулачками, ударить ногой. К сожалению, тяжелая длинная юбка делала последнее практически невозможным.

— Да прекратишь ты или нет, маленькая дрянь! — потерял терпение Кинкейд и с размаху ударил ее по голове рукояткой пистолета.

Удар на какое-то время полностью оглушил Верити. Она покачнулась и начала медленно оседать на ступеньки, едва не утянув за собой Кинкейда. Тот чуть было не упал, однако удержался на ногах, торопливо поднявшись вверх.

— Будьте благоразумны, мисс Эймс, пока я, не дай Бог, не решил, что с вами слишком много возни. Тогда я откажусь от мысли продлевать вашу и без того коротенькую жизнь.

Верити не смогла ответить. Перед глазами у нее все поплыло, лестница мягко прогнулась под ногами… Когда она немного оправилась, Кинкейд уже втащил ее на верхнюю площадку. Верити глубоко вдохнула, собираясь закричать, но мучитель тут же втолкнул ее в темный коридор. В отличие от парадной черная лестница проходила лишь в одном крыле, поэтому Кинкейд и Верити сразу оказались перед спальней Джонаса.

— Пожалуй, я спрячу вас в вашей же комнате, — заявил Кинкейд. — По моей просьбе Тресслар заранее обследовал дом и выяснил, куда вас поместят. Так что до его прихода посидите у себя.

Он остановился перед дверью, повернул ручку и грубо втолкнул Верити в темную спальню. Девушка пошатнулась, неловко оступилась и ухватилась за столбик кровати, чтобы не упасть. Заметив, что Верити снова открыла рот, чтобы позвать на помощь, Кинкейд пихнул ее с такой силой, что она не удержалась и навзничь рухнула на кровать. Тяжелые бархатные юбки взлетели к коленям. Верити неистово рванулась, пытаясь подняться, и платье задралось еще выше, к самым бедрам.

Кинкейд отложил пистолет на ночной столик и обеими руками прижал к постели свою жертву. Он знал, что Верити еще не оправилась от удара по голове и не сможет оказать ему достойного отпора.

Но Верити никак не хотела смириться с собственным бессилием и бешено извивалась в его руках. Тогда Кинкейд навалился на нее всем телом и закрыл ей лицо подушкой.

Верити начала задыхаться… «Сейчас я умру, — пронеслось в ее туманящемся сознании. — Умру здесь, на этой ужасной постели. Кинкейд задушит меня… И Джонас тоже мертв… Мертв».

Она смутно отметила, что Кинкейд уже возбужден.

Мысль о том, что ее последние судороги доставляют ему сексуальное наслаждение, на какой-то миг придала ей сил, и Верити вцепилась ногтями в руки Кинкейда.

— Проклятие! — прошипел он, разъяренный ее слабым сопротивлением. — Прекрати это, или я убью тебя!

В эту секунду дверь с грохотом распахнулась, и яркий свет залил комнату.

— Нет, Кинкейд, это ты сейчас умрешь, — прозвучал неестественно спокойный голос Джонаса.

— Куаррел?! — Казалось, Кинкейд ожидал чего угодно, только не этого. Какое-то время он просто отказывался верить своим глазам. Потом стремительно оторвался от Верити.