– Ишь ты – гусь какой! А глаза у тебя, Ворон, не красивые, а бесстыжие!

– Ладно, пожалуй, и бесстыжие, но бабам по душе! А чего это мы стоим? Пойдём-ка, я тебя со своими познакомлю! – Эл кивнул в сторону Наира и Насти, оставшихся у стола.

Старик сделал знак рукой двум молодцам за его спиной, и те остались стоять в сторонке.

– Я гляжу, ты стражей обзавёлся, старый мошенник… На что тебе эти головорезы? Неужто найдётся охотник до твоей поношенной шкуры?

– Эти… – незнакомец обернулся на телохранителей, – дак, это сынки мои. Двойняшки – Болдар и Илдар.

– Ой, сам-то не бреши! Ты же ростом всегда со свечной огарок был! А эти громилы, небось, с одного удара быка завалят. Непохожи на сынков! Да и откуда у тебя детям взяться, ты из своей эсендарской конторки всю жизнь носа не показывал?

– Так тож приёмыши мои. Обженился я в прошлом годе, а это – Милодины моей сынки. Стало быть, мои теперь. Во всяком деле помощники. Да ты не смотри, что с виду дурни! Толковые ребята.

– Ишь ты, чего это тебя под сраку лет на женитьбу потянуло?

– Так, поди, пора уже на покой, а старость одному встречать не хочется… Ты лучше скажи, как здесь очутился?

– Да, по делам. Садись за стол, знакомься! Это мой приятель из Лэрианора, Наир – единственный сынок Старшего, между прочим! А эту рыжую красавицу зовут Дэини.

Старик галантно поклонился.

– Премного рад знакомству! – он, прищурившись, оглядел лэриана и девушку.

– Это приятель мой, ещё по Эсендару, Зинат, первый мастер по подделке всяческих бумаг, как-то родословные, подорожные, завещания, купчие и… Чем ты там ещё, шельма, промышлял?

– Всем понемногу, – кивнул старик. Добавил негромко: – Но необязательно об этом докладывать всем вокруг! Тут меня знают, как эрра Зара, честного и почтенного старика.

«Зинат-Фальшивка!» – осенило Романову, и она с любопытством уставилась на мошенника, о котором некогда рассказывал ей Эл.

– Нашёлся мне – честный добрый малый! – хмыкнул Эливерт. – Ну, присаживайся! Хошь сюда, а хошь поближе к этой рыжей красотке.

– И впрямь красотка! – согласился Зинат, но всё же остался стоять. – Я смотрю, годы идут, а ты не сильно меняешься. К прелестницам тебя так и тянет… Пропащая твоя душа, Ворон! Говорил я тебе не раз, доведут тебя прекрасные глаза да пышные бюсты до каторги или того хуже! Нашёл бы себе какую неприметную, она бы тебя любила, и нечего было бы опасаться. Я вон женился – ну, не красавица! Зато моя Милодина при деньгах, и хозяйка хорошая. А что уродлива, как старый пень, так ведь к этому и привыкнуть можно. Днём она по делам копошится, особливо на глаза не попадается, а ночью, в темноте, всё рано не видно.

– Ишь ты умный какой! Сам – урод, так тебе и уродка – пара подходящая. А мне страшилище не надо. Я привык всё лучшее получать. Глянь, разве можно такой цветочек стороной обойти? Аж глаз радует!

Анастасия смущённо зарделась, безуспешно пытаясь вставить в разговор хоть пару слов и пояснить Зинату, что тот ошибся, и она вовсе не очередная пассия атамана. Но мужчины бурно спорили, не давая ей такой возможности.

– Да! Одна уже порадовала… Иль забыл, чем за такой цветочек расплатился? Глаз радует! Чуть там, в Эсендаре, вовсе без глаз не остался! Вон до сих пор шрам не сошёл – пол-лица было распорото. Про остальное вовсе молчу. Нет, друг, правду говорят: «Что ни баба, то беда – иль темница, иль петля». А красивая девка – вовсе пакостное дело! Куда весь ум у мужика деется, когда красивая девка показывается?

– Да брось, Зинат, завёл старую песню! Просидел всю жизнь в своей норе, на мир смотрел сквозь замочную скважину, а на старосте лет на страшилке какой-то женился и умничает. Рыжая – девчонка что надо! Хоть и красивая, а не дрянь. К тому же послала меня, куда подальше, что тоже говорит в её пользу. Так что зря ты тут распинался! Скажи лучше, старый лис, что ж тебе дома не сидится, если ты так хорошо у жёнушки под крылышком обустроился? Ты нынче где? Всё там, в Эсендаре?

– Нет, в столицу перебрался…

– А тут что же? – не унимался Эл.

– Тут… по делам, проездом… – словоохотливый старик стал на удивление лаконичен.

– Да садись, Зинат, выпьем по кружке, расскажешь, что у тебя за дела! – вновь пригласил Эливерт.

– Ты же знаешь, что я об этом не болтаю. Потому и до почтенных седин дожил – умел язык за зубами держать.

– Да что я из тебя клещами тянуть стану? – хмыкнул Эл. – Мне до твоих дел – дела нет. Любопытно просто. К тому же семи пядей во лбу быть не надо, чтобы понять, какого тебя занесло в такую даль. Дороги здесь всего две: на Жемчужные Сады, да в Кирлиэс. Если сейчас ты в столицу торопишься, значит, из Садов. По мелочам ты уже давно не работаешь, стало быть, от самой хозяйки. Хм, забавно!

– Что забавно? – нахмурился старик.

– Да вот вроде миледи Лиэлид – дама вполне приличная, а всякую оторву со всей Кирлии привечает. Забавно это. И странно… Давай, Зинат, поболтаем! Неужто не найдётся, о чём нам вспомнить? Года два не виделись!

– Кажись, поболе даже будет, – подсчитал Зинат. – Но не могу, Ворон, спешу. Да ведь и знаю, как пить с тобой… Ты ж, змей хитрый, так слово за слово, все, что тебе знать надобно, выведаешь. А мне лишнего болтать нельзя. Тайное моё дело. Нельзя. Рад был увидеть тебя и убедиться, что ничегошеньки тебе, шельмецу, не делается! Ну, удачи!

– Зинат, давай хоть по кружечке!

– Нет, нет, тороплюсь. Миледи, милорд лэгиарн, позвольте откланяться! – он улыбнулся Насте и Наиру. – Ну, бывай, лис вифрийский! Ещё свидимся, тогда, может, и по кружечке выпьем, да не по одной… Доброго пути! Доброго здравия!

Зинат обнял Эла за плечи и поспешил к своим сынкам-богатырям.

– Сам не сдохни! – любезно крикнул ему вдогонку Эливерт.

– Да иди ты! Вперёд меня не окочурься! А я ещё молодой, мне рано! – обернувшись, ответил не менее любезный старик.

Эливерт смотрел, как троица вскочила в седла: братья-телохранители быстро и ловко,