классового врага», — заумь вновь подвергается обсуждению. Итак, можно выделить два периода в дискуссиях по поводу зауми. Первый восходит к началу 1920-х годов и ориентируется на лингвистические и поэтические аспекты зауми, в то время как второй развертывается примерно в 1925 г. и, отвечая идеологическим требованиям, направлен на философию языка. О первом периоде см.: Бодуэн де Куртене И.А. Слово и слово // Отклики. 1914. № 7; он же. К теории слова как такового и буквы как таковой // Отклики. 1914. № 8. С. 2. (переизд. обеих работ: Бодуэн де Куртене И.А. Избранные работы по языкознанию. Т. 2. М., 1963. С. 240—242 и 243—245); Чуковский К. Эгофутуристы и кубофутуристы // Шиповник. 1914. № 22 (переизд.: Лики и маски. Пг., 1914; Футуристы. Пг.: Полярная звезда, 1922; во французском переводе: Les futuristes. Lausanne: L'Age d'Homme, 1976); Шкловский В. Воскрешение слова. Пг., 1914 (переизд.: Шкловский В. Гамбургский счет. М., 1990). Большую роль в формировании теории поэзии сыграло издание первого из «Сборников по теории поэтического языка» (Пг., 1916), который содержит следующие статьи: Я кубинский Л. О звуках стихотворного языка; Кушнер Б. О звуковой стороне поэтической речи; Поливанов Е. По поводу звуковых жестов японского языка; и, конечно, статья В. Шкловского «О поэзии и заумном языке» (переизд.: Шкловский В. Гамбургский счет). Все эти статьи воспроизведены в сборнике «Поэтика» (Пг., 1919). Этот сборник получит огромный резонанс и будет служить настольной книгой на протяжении всех двадцатых годов, в особенности для Туфанова. По этому поводу см. также: Якобсон Р. Новейшая русская поэзия. Прага, 1921 (переизд.: Якобсон Р. Работы по поэтике. М.: Прогресс, 1987). Во втором периоде заумь будет рассматриваться как феномен, принадлежавший уже прошлому, о чем свидетельствуют следующие статьи: Винокур Г. Футуристы — строители языка // Леф. 1923. № 1. С. 204—213; он же. Речевая практика футуристов // Культура языка. М., 1925. С. 189—199; Арватов Б. Речетворчество: (По поводу заумной поэзии) // Леф. 1923. № 2. С. 79—91 (итал. перевод: La creazione verbale // II verri. 1983. № 31—32); Малахов С. Заумники // На литературном посту. 1926. № 7—8. С. 11—16. По вопросу языка в соотношении футуризм/коммунизм (новый язык/ новый мир) см.: Горлов Н. Футуризм и революция. М., 1924; он же. О футуризмах и футуризме // Леф. 1924. № 4. С. 6—15 (в оглавлении: «Футуризмы и футуризм»; речь идет об ответе Л. Троцкому). Следует указать также: Энгельгардт Б. Формальный метод в истории литературы. Л., 1927; Жирмунский В. Вокруг поэтики Опояза // Жирмунский В. Вопросы теории литературы. Л., 1928. С. 337—356; Поливанов Е. Общий фонетический принцип всякой поэтической техники // Вопросы языкознания. 1963. № 3. С. 99—112 (статья 1930 г., не изданная в свое время). По поводу глобального взгляда на эту дискуссию см. книгу в переводе и с комментариями: Conio G. Le formalisme et le futurisme russe devant le marxisme. Lausanne: l'Age d'Homme, 1975.

13

9 июня 1925 г. он пишет в своем дневнике по поводу занятий в Электротехникуме: «Gott mach dass ich hier lernen weiter werde» (Хармс Д. Записные книжки // ОР РНБ. Ф. 1232. Ед. хр. 73). Хармс знал немецкий, так как изучал его в Peterschule.

14

Писатель пользовался многими псевдонимами, но только «Хармс» встречается на протяжении всей его литературной карьеры. В его записной книжке 1924 г. уже на первой странице латинскими буквами написано: «Daniel Charms», что еще раньше встречается в подписях к его рисункам. Эта орфография доказывает, что изначально это слово образовалось от английского «charms», тем более что в нескольких случаях встречается «Чармс». Но не стоит совсем игнорировать английское слово «charm», несущее в себе идею страдания, что подтверждает и художница Алиса Порет. Подруга поэта рассказывает в своих воспоминаниях, что однажды на концерте Хармс передал ей билет с надписью: «Д. И. Хармс меняет фамилию на Чармс»: «Мне он объяснил, что по-английски Хармс значит — несчастье, а Чармс — очарование и что от одной буквы зависит многое» (Порет А. Воспоминания о Данииле Хармсе // Панорама искусств. Вып. 3. М.: Советский художник, 1980. С. 345—359). Следовательно, почти систематическое употребление псевдонима «Хармс» само по себе уже имеет большое значение, что доказывает неправильность объяснения А. Александрова, который, следуя французскому слову «charme», переводит «скрытый смысл» этого имени: «Даниил Чародей» или «Даниил Колдун» (см.: Александров А. Чародей // Хармс Д. Полет в небеса. Л.: Советский писатель, 1988. С. 14). Вот псевдонимы, которые нам удалось обнаружить; мы также указываем и периоды, к которым они относятся. В своем большинстве они использовались два или три раза:

1924 и ранее: Daniel Charms (латинскими буквами).

1924—1925 (может быть, даже и раньше): Даниил Хармс.

1929 (около): Даниил Ххармс, двойное «х» позволяет поэту создать следующую фигуру: ⊃О⊂ и далее ⊃ʘ⊂, содержащую в себе одновременно круг и окно — оба символа очень важны для Хармса.

1930: Даниил Хормс — подпись к пьесе «Гвидон» (см.: Хармс Д. Собр. произв. Т. 2. С. 109).

1931: Даниэлъ Хаармсъ или Хаармс.

1931 (15 апреля): Хоермс — подпись к поэме «Здравствуй стол...» (см.: Хармс Д. Собр. произв. Т. 3. С. 94).

1933 (июль): Даниил Протопласт — в подписи к «Трактату о красивых женщинах», который мы приведем в главе 3, в части, посвященной Л. Липавскому.

1933: Д.И. Дукон-Хармс.

1934 (сентябрь — октябрь): Даниил Дандан.

1935: Даниил Шардам.

1936—1937: Чармс (в некоторых случаях). Это наиболее распространенный после «Хармс» псевдоним.

1938 (3 января): Гармониус. Можно заметить, что «Harmonius», написанное латинскими буквами, содержит: «Harm...s». Этот псевдоним помещается внизу текста, где обычно стоит подпись, но он возникает также и как название тетради, в которой собраны произведения этого времени. Следовательно, возможно, что это слово было выбрано для того, чтобы обозначить тему стихотворений, объединенных в этой тетради (см. примеч. 346 к главе 4).

Надо также упомянуть псевдонимы, использованные Хармсом в публикациях для детей; Писатель Колпаков, Карл Иванович Шустерлинг и А. Сушко.

15

О политике партии в области художественной литературы (Резолюция ЦК ВКП(б)) // Известия. 1925. 6 января.

16

Полная библиография произведений Алексея Елисеевича Крученых, (1886—1968) дана: Ziegler R. Алексей Е. Крученых // Russian Literature. Vol. 19/1. P. 91—104. Поэтому мы ограничимся тем, что назовем только несколько теоретических работ поэта, использованных при написании этой главы: Декларация слова как такового. СПб., 1913 (переизд.: Апокалипсис