«Надо же, как изменилась! Один миг — и дочь ярла!» — восхищенно подумал Саша.

Прервав взмахом руки попытку Альди что-то сказать, девушка продолжила:

— Ксандр, сын Родэрика, прошу простить моих подданных за невежество! Прошу тебя принять снова мое приглашение! Желаешь ли ты, чтобы твое оружие и личные вещи понесли воины моего отца, дабы облегчить тебе путь, а им принести покой в сердца?

— Что ж, пожалуй, я воспользуюсь твоим предложением Аная, дочь Икера Седовласа, только оставлю ножи. Они не так тяжелы и не так опасны, — ответил Саша с легким поклоном.

Море, словно разлитое кем-то серое стекло, поражало своим спокойствием. Еще вчера оно бушевало, а теперь лениво, будто нехотя, облизывало каменный берег. Туман стелился по поверхности соленой глади, предвещая в середине дня солнечную погоду. Саша сидел на берегу, на большом камне, наполовину покрытом водой, и наблюдал, и слушал, и впитывал запахи. Складывалось такое впечатление, будто море — это громадный зверь, притаившийся в засаде перед броском. Оно стерегло свою жертву, баюкая ее мирными тихими всплесками. Юноша, затаив дыхание, восхищался временной тишиной стихии. Под мягкий плеск небольших волн хорошо думалось. Вот он и дошел. Хотя еще несколько дней назад это представлялось очень сложным делом. Но он здесь, и не один. Все его подопечные живы и здоровы, и это греет сердце. Саша почувствовал себя намного свободней, когда передал женщин на руки хирмальмских воинов. Тяжкий груз ответственности, не дававший спать спокойно, был снят с его юношеских плеч, сменившись необычайным чувством свободы. Вспомнились отец и мать. Каково им было? Тут за дюжину людей переживал, а они — за целый народ! Отговорки вроде «мне всего лишь шестнадцать» тут не проходят и никогда не пройдут. Детство кончилось в тот момент, когда он в сердце пообещал отцу вернуться… Только вот что могло произойти за двести с лишним лет там, куда лежал его путь? Это ведь целых два века! На Земле, например, за последних два века произошли колоссальные перемены. А как там, на материке? Лоримы говорят, что той землей правит Тьма. Но что это может значить? Да все, что угодно. Только вот разгребать это все придется именно ему.

От раздумий отвлек легкий шорох сзади. Принц лениво обернулся, заранее зная, кого он увидит. Неподалеку от него на небольшом камне сидел один из воинов Альди — лучник Нограм. Его и еще одного воина по имени Сорим Саше приходилось постоянно терпеть рядом со своей «опасной» персоной. Они, будто две тени, следовали за ним, не отставая. Юношу забавляла их настойчивость и уверенность в собственных силах. Несомненно, эти ребята были подготовлены очень хорошо. Более того, увидев утреннюю разминку бойцов Альди, принц проникся к этим людям нескрываемым уважением. Еще пару недель назад увиденное заставило бы его почувствовать себя в кругу этих людей беспомощным, но не теперь… Теперь он стал иным. Он изменился. Альди был прав, указывая Анае на его отличие от других. Это действительно было заметно, особенно когда Ксандр переходил в боевой режим, он сам это чувствовал, но уже ничего не мог с этим поделать. Это стало частью его тела, его сути… Вчерашнее происшествие закончилось, как ни странно, без дальнейшего применения силы с использованием холодного оружия. Воины заметно расслабились, когда Саша остался с двумя ножами. Броню, шлем и щит ему «милостиво» разрешили нести самому, а меч и лук все-таки пришлось передать во временное хранение. Он много раз пытался просчитать ту ситуацию и приходил к выводу, что он поступил правильно. Был вариант вступить в схватку — тогда бы без крови не закончилось… Бежать? Глупо. Как тогда попасть на материк? Банально сдаться? Так ведь статус не позволяет — королевская кровь, о которой Альдор ему плешь проел. Да и не только… В любой мировой цивилизации воин, сдаваясь без боя, автоматически клеймился печатью позора. А вот получить приглашение от человека, равного ему по положению, — совсем другое дело. Дочь конунга (по обрывкам разговоров воинов принц понял, что прежний конунг пал в бою за столицу, а новым стал Икер) — это ведь принцесса. Принцесса лоримов Аная, дочь правителя этих земель, причем правителя всеми любимого и уважаемого, официально попросила Сашу стать ее гостем и гостем ее отца. На фоне такого официального приглашения просьба-предложение передать оружие воинам для более комфортного перемещения по землям приглашающей стороны являлась простой формальностью. Таким образом он сберег свою королевскую честь и честь воина… Нужно было уже привыкать к своему статусу и вести себя соответственно. Только объявлять себя принцем Меленвиля пока не имело смысла. Вот придет он в Хирмальм, а там и продолжится разговор, начатый под стенами этого небольшого несчастного селища… Кстати, очень удивило молодого человека то, что воины прекрасно знали, о ком говорил Безликий. Нограм, оказавшийся очень разговорчивым малым, все объяснил Ксандру — в меру, конечно, своих возможностей. Оказалось, что Темный каким-то образом показал каждому из них, как выглядит чужак — так называли его воины Альди.

— Ты, чужак, выглядел вроде помельче, будто отрок какой-то, а здесь мы тебя увидели совсем другим, более взрослым, заматеревшим, что ли… — объяснял Нограм.

«Внушение, наверное, какое-то… — подумал тогда принц. — Видимо, он показал им меня таким, каким запомнил в последний раз в подвале».

Вчера, после того как вопрос с ним был решен, Альди стал раздавать короткие четкие приказы. Раненых действительно оказалось двое — кстати, это была одна из причин, по которой воины не нагнали их раньше в лесу. Седой десятник распределил варты между своими бойцами. Двое после короткого отдыха отправились, чтобы разжечь Смотряк и подать, таким образом, сигнал о своем местонахождении. Двое, Нограм и хмурый Сорим, к их великому неудовольствию, были назначены конвоирами чужака. Остальные воины оставались в селище: Альди справедливо решил, что, посылая дозор на верхнюю и нижнюю тропы, он существенно снизит боеспособность своего отряда.

Ранеными занялась Нарима, которой помогала маленькая белокурая девчушка из Малого Хильма — кажется, Унна. Так в хлопотах прошел вечер. Несмотря на напряженные отношения между чужаком, каковым являлся для воинов Саша, к ужину обстановка немного разрядилась — присутствие стольких красивых женщин не могло не сказаться на настроении мужчин, соскучившихся по женскому обществу. Ночь прошла спокойно, а наутро чужак, к неудовольствию своих конвоиров, напросился посмотреть Смотряк со следующей вартой. Альди после недолгих размышлений дал добро, тем более что гость-пленник вел себя спокойно и в высшей степени дружелюбно.

Смотряк вблизи был великолепен. Построенный из хорошо обтесанных каменных глыб, посеревших со временем, он был похож на высокий донжон, готовый принять в свое чрево небольшой отряд воинов. Видимо, древние мастера знали толк в строительном деле: Смотряк выглядел, конечно, старым, но отнюдь не хрупким. Жители Малого Хильма добросовестно ухаживали за этим чудесным сооружением. Было видно, что совсем недавно из щелей между глыбами выдергивались мелкие травы, разрушающие своими корнями кладку. Башня стояла на вершине скальной возвышенности, самой высокой в округе. Место под строительство, наверное, нашлось само собой. Чтобы добраться до Смотряка, нужно было минут пять взбираться по каменистому и довольно-таки крутому подъему. При ближайшем рассмотрении принц заметил щели бойниц — это действительно была небольшая крепость, в которой отряд лучников мог бы, при наличии достаточного запаса еды, продержаться до подхода основных сил. Местность с высоты прекрасно простреливалась. Тратить большие силы на такую мелкую цель противнику смысла не было. А вот небольшому отряду, укрывшемуся от преследования, здесь все было в самый раз. И местность просматривается, и сигнал своим подать можно…