— Проснулась? — заметила Дайн.

Алекса подняла голову с подушки, осмотрелась и поняла, что слабость и тошнота еще не прошли. К счастью, в каюте не было никого, кто бы мог увидеть её в таком непозволительном виде.

— Долго я спала? — спросила она.

— Два дня, — улыбаясь, ответила Дайн. — Похоже, ты серьезно устала.

Слова немного удивили. Сложно было в это поверить, но если учесть, когда Алекса спала в последний раз, тут нечему удивляться. Выехав ночью из твердыни Оран, герцогиня больше не ложилась. Сначала она целый день ехала верхом на лошади, потом оказалась в форте, где её и Тину пытались изнасиловать. В ту же ночь женщины разговаривали о том, что Карл Масур дядя Алексы по линии матери. Тем же утром Орлан вошел в комнату и сообщил, что отправляется на Утес Дьявола. Не выспавшись, герцогиня отправилась с ним, а в море её начало укачивать, так что там тоже выспаться не получилось. Похоже, организм был так истощен, что пришлось проспать два дня для того, чтобы он пришел в прежнее состояние.

— Как ты себя чувствуешь? — Дайн встала и подошла к герцогине.

— Все болит… — призналась Алекса.

— Прости, конечно, — вздохнула танцовщица, подсев на край постели. — Я бы не пришла, если бы меня не прислали.

— Дракон?

— Ага. Он хотел с тобой поговорить, уже несколько раз приглашал отобедать, но ты спала. Дракон — справедливый император, вот только не стоит играть на его терпении. Может разозлиться.

— Понимаю… — устало промолвила Алекса. — Дай мне немного времени. Я хочу принять ванну, привести себя в порядок, чтобы не испортить впечатление от беседы.

Дайн одобрительно кивнула.

— Я прикажу слугам принести теплой воды, — поднявшись, сказала она. — Как приведешь себя в порядок, выходи из каюты. Тебя сопроводят… — Дайн уже подошла к двери, но обернулась. — Кстати, на Покорителе небес служат только евнухи, поэтому не волнуйся на их счёт. Эти мужчины не испытывают влечения, даже к голым, молодым, прекрасным женщинам.

Алекса вскинула брови, не успела вставить слова, как Дайн открыла дверь, и в каюту вошло несколько слуг с белыми паховыми повязками. Выпучив глаза, герцогиня, разумеется, поспешила прикрыть наготу, но мужчины не стали обращать на неё внимания.

Слуги управились с работой за несколько минут. Они принесли чистое постельное бельё, натаскали горячей воды, предоставили купальные принадлежности и, поклонившись, вышли из каюты, не проявив никаких эмоций. Алекса в полной мере поняла выражение евнух. Если бы Карл увидел свою жену в таком виде, не сдержался бы ни секунды, а эти слуги смотрели на герцогиню так, словно для них нет ничего важнее чистых простыней и горячей воды.

Ещё какое-то время Алекса потратила на себя. Она приняла ванну, воспользовавшись имперской косметикой, навела легкий макияж, чтобы скрыть небольшие синяки под глазами, попробовала на вкус клубничную помаду, подвела ресницы, немного попудрила носик. Ну а когда с косметикой было покончено, осталось примерить подарок Дракона, который Алекса сразу вспомнила, стоило увидеть это прекрасное платье. Честно говоря, этот наряд был излишне откровенным, и никакая дворянка не стала бы надевать его на приём, но солдатские вещи, в которых Алекса прибыла на корабль, кто-то унес с собой, а даже если бы они были, не пристало принимать приглашение на обед в подобной одежде.

***

Каюта капитана, в которую пригласили герцогиню и где расположился Дракон, находилась на верхней палубе и была, возможно, самым большим помещением на корабле. Покои императора Шадаш-Тарза были светлыми, уютными, весьма свободными. В глаза сразу бросилась большая постель, занявшая, пожалуй, большую часть каюты. Даже герцогиня поразилась размером кровати. В голове промелькнул разумный вопрос. Как эту махину смогли погрузить на корабль? Но не только спальное место Дракона поражало воображение, вызывая легкое удивление и зависть. На двух небольших столиках стояли корзины с фруктами и угощениями, на тумбочке стояло несколько горшков с цветами, а в самом центре каюты, где, сидя на мягких коврах алых и позолоченных подушках, обедал Дракон, Алекса увидела обеденный столик все с теми же угощениями чужеземцев.

Похоже, сегодня Дракон прибывал в хорошем настроении. Он говорил на незнакомом языке, искренне улыбался и вел себя добродушно. Алекса не сразу поняла, с кем беседовал император, но когда тот её заметил и замолчал, герцогиня увидела в постели голую женщину, заваленную подушками.

Белокурая наложница, лежащая в постели Дракона, сияла от счастья и выглядела, как настоящая красавица. Эта незнакомка была немного старше герцогини Масур, тоже была чужеземкой, но не жительницей империи, ибо её кожа выглядела намного белее снега и чище слез младенца. Стройная, подтянутая фигурка вызвала бы соблазн у любого уважающего себя мужчину, а то, как она извивалась, вызвало ревность даже у герцогини. С чего бы? Видимо, это была женская зависть. Алекса впервые в жизни увидела настолько красивую женщину, которая одним только зорким взглядом ярких фиалковых глаз могла переплюнуть герцогиню Масур, Жасмин Холл и королеву Роксану Остин вместе взятыми. Наложница Дракона — совершенство красоты и изящества.

— Добрый день, Алекса Масур, — глядя на свою прекрасную наложницу, сказал император.

— Дракон. — Алекса исполнила реверанс, сделала несколько шагов вперед, но не сводила взгляда с наложницы, вызывающей у неё зависть.

— Агата, дорогая, тебе пора, — ласково пролепетал Дракон.

Наложница волнительно слезла с кровати, подошла к столу, соблазнительно двигая бедрами, встала перед Драконом на колени, сверкнула изящной улыбкой, поцеловала протянутую руку, так же легко взмыла, словно была легче лепестка на ветру, плавными движениями длинных рук накинула халат и поплыла изящной походкой к двери. Проводив Агату взглядом, герцогиня открыла рот. В голове промелькнула очень странная, но в то же время закономерная мысль: «Эта женщина соблазнит любого мужчину, даже старика, у которого много лет не было возбуждения».

— Вам повезло с женой, великий Дракон, — не отводя взгляда от закрытой двери, сказала Алекса.

Дракон взял небольшую пиалу с гороховой кашей.

— Ты про мою наложницу? — уточнил он. — Агата мне не жена. В империи Шадаш-Тарза нет представления брака, впрочем, я знаю, что это означает. Наши культуры, нравы и манеры правления сильно отличимые друг от друга. Но я надеюсь, это не испортит нашу трапезу?

— Нет. Что вы! — улыбнулась Алекса. — Я проделала долгий путь, чтобы послушать о ваших странствиях и мне все больше хочется услышать об империи Шадаш-Тарза.

— Тогда присаживайся, — предложил Дракон.

Алекса вновь исполнила реверанс и заняла место на пуховых подушках.

— Угощайся, Алекса Масур, — добавил Дракон. — Моя еда — твоя еда. Можешь меня не стесняться и говорить смело. Как бы меня не обвиняли в жестокости, я не стану казнить человека только за то, что он неправильно держит ложку.