Поняв, что ее сейчас станут убивать, Альмирапотихоньку включила мобильник. Она очень надеялась, что ты, сообразив, в чемдело, явишься на помощь. Собственно говоря, так и вышло. Бандиты влили вАльмиру огромное количество гормона. Для любого человека ситуация, на ихвзгляд, должна была выглядеть так: Богачевская долгое время болела, потом удралаиз клиники, примчалась на работу, понервничала и… умерла дома. Естественно,специалиста-эксперта было бы не обмануть. Но Рита внаглую заявила следователю:

– А все покупается! Никто бы и дела возбуждатьне стал. Скончалась хроническая больная, эка невидаль. Да мне за пару сотенбаксов все нужные справки в зубах домой принесут.

– Почему же Рита не ушла сразу? Что искала вквартире Альмиры?

Володя допил кофе и поманил официантку:

– Еще эспрессо, двойной, в большую чашку! Не внаперсток.

– Налейте ему кофе в пивную кружку, –съехидничала я.

Подавальщица с каменным лицом ушла.

– Рита пыталась найти ключи от сейфа, –объяснил Володя, – Альмира хранила там деньги, драгоценности, документы.Но даже Олег не знал, где спрятана связка. Вот его будущая женушка и шуровалапо шкафам, пытаясь обнаружить ключи. Она же не знала про звонок тебе.Представь, какое самообладание было у девицы. Входная дверь заперта, онаощущает себя в полнейшей безопасности, Альмира почти покойница. Рита методичнообыскивает квартиру, и вдруг из спальни умирающей женщины доносятся непонятныезвуки: фырканье, шаги… Любой другой преступник испугался бы, подумав, чтожертва таинственным образом ожила, и удрал! А Рита хватает пистолет.

– Откуда он у нее?

– Пистолет принадлежит Альмире. Оружие лежалов кабинете, в ящике письменного стола. Это абсолютно в дамском духе. Ритахорошо об этом знает, Альмира никогда не скрывала факт наличия в домепистолета. Кстати, Рита умеет стрелять, ее отец был военный, детство онапровела в гарнизоне и теперь не испытывала никакого страха при виде оружия. Еепапа любил ходить в тир, часто брал с собой дочь, отсюда и умение стрелять.Дальнейшее тебе известно. Альмира осталась жива, вы с Мартином тоже. Удачанавсегда отвернулась от Риты.

Послышалось тихое шлепанье, к нашему столикуприблизилась официантка и со стуком водрузила перед Костиным высокую,прозрачную стеклянную кружку, доверху наполненную темно-коричневым напитком.

– Это что? – изумленно спросил майор.

– Кофе эспрессо, – меланхолично ответиладевушка.

– Эспрессо? – обалдело повторилКостин. – В такой таре? Да здесь пол-литра!

– Сами же просили, кофе в пивнойкружке, – сердито протянула подавальщица.

– Вы с ума сошли! – заорал Костин. –Такое бы мне и в голову не взбрело.

Глупая девица уперла в меня не слишком чистыйпалец.

– Она заказывала! Сказала: дайте ему кофе впивной кружке, а для нас желание клиента закон. Попросите капуччино в тазике –принесу, пожелаете в самоваре, без проблем.

– Это же была просто шутка, – пробормоталая.

Официантка нахмурилась:

– Какие могут быть шутки, если человек наработе!

Повернувшись на каблуках, она ушла. Вовкаосмотрел емкость и покачал головой:

– Вот, Лампудель, только свяжись с тобой, имигом окажешься в идиотской ситуации!

– Кто же знал, что у нее чувства юморанет, – отбивалась я, – уж могла бы сообразить, что никто эспрессолитрами не употребляет. Ладно, проехали мимо. Что с Сорокиной? Сколько можномолчать, а? У следователя спрашиваю, уходит от ответа, тебя пытаю – молчишь.Сделай милость, расскажи.

Вовка отхлебнул кофе и сморщился:

– Фу, крепости никакой.

– Попроси молока.

– Девушка, – крикнул Вовка, –добудьте сливок!

– Сколько? – поинтересовалась подбежавшаяофициантка.

– Чтобы вкусно было, – ответил Костин.

– Откуда мне знать ваш вкус? – резкозаявила та. – Ну, пять порций? Шесть?

– Сто, – рявкнул Вовка, – ну нельзяже совсем ничего не соображать!

Подавальщица, поджав губы, ушла.

– Она и впрямь идиотка, – кипел майор,пытаясь оттянуть начало разговора про Сорокину.

– Галка погибла? – спросила я.

Костин тихо ответил:

– Да.

– Значит, я не ошиблась, это ее выволакивалииз подъезда Павел и Виктор Каретниковы?

– Да.

– Они одели труп в халат и потянули кмашине, – медленно продолжала я, – со стороны это выглядело так,будто двое пьянчуг везут бабу-алкоголичку, допившуюся до невменяемогосостояния. Никто в родном дворе на них и внимания не обратил. Там этоестественное зрелище.

– Точно.

– Но кому Галя желала смерти?

Вовка тяжело вздохнул:

– О мертвых плохо не говорят, но Сорокина былаполнейшей идиоткой – верила во всякие магические образы: наговоры, привороты…Вот и отправилась к Сокирко, когда решила избавиться от проблемы.

– Господи! – всплеснула я руками. –Вот уж не предполагала, что Галка задумает избавиться от Лени. Он же содержалее! Сорокина катастрофически не желала работать, все придумывала разныепричины, лишь бы не ходить на службу: то Алиса маленькая, то вегетососудистаядистония разгулялась. Неужели она решилась извести супруга? Да, Галка не любилаЛеню, но уходить от него не собиралась.

– А кто говорит о Лене? – перебил меняКостин.

– Но ты же секунду назад сообщил: Галка,верившая в наговоры, отправилась к Сокирко.

– Правильно. Только ты забываешь про другихчленов семьи!

– Никогда не поверю в то, что Сорокина хотелапричинить вред Алисе.

– Нет, конечно, она любила девочку. Ну-ка, ктотам еще остается?

– Ирина Глебовна! Мать Лени.

– Точно в цель, – кивнул Вовка. –Свекровь терпеть не могла невестку. Между нами говоря, было за что. Галкаленива, и почти всю работу по дому выполняла мать мужа. Ирина Глебовна простопревратилась в домработницу. Живет она в одном подъезде с «молодыми», поэтому сутра прибегала к ним, и начиналось: уборка, стирка, готовка. Это ИринаГлебовна, а не Галка воспитывала Алису.

– Я всегда удивлялась, отчего вполнеобеспеченный Леня не наймет помощницу по хозяйству, – вздохнула я.

Костин опять отхлебнул кофе.