– Альмиру характеризуют как жесткого, оченьпринципиального, безжалостного начальника. Но, с другой стороны, Богачевскаяочень честный человек, она никогда не имела дела с криминалом. У нее «белая»бухгалтерия, бизнесвумен платит налог и спит спокойно. Она бы никогда непозволила Олегу заниматься чем-то противозаконным, и Олег это знал.Представляешь, какие чувства гуляли у него внутри, когда на очередном совещанииАльмира начинала в пух и прах разносить нерадивого сынулю? Богачевская никогдане стеснялась в выражениях и осыпала вице-президента крепкими «комплиментами»:«Идиот, кретин, неспособный к бизнесу чурбан!»

Бог знает сколько раз ему хотелось встать изаорать: «Заткнись! Мое дело приносит подчас больший доход, чем твое», –но, сцепив зубы, он сдерживался.

– Очень странно, – покачала я головой.

– Что именно? – насторожился Костин.

– Ну сейчас в нашем обществе появиласьпрослойка, по непонятной для меня причине именуемая «золотой молодежью», юношии девушки из богатых семей, основное занятие которых пить, гулять давеселиться. О них пишут без конца газеты, им присваивают титулы светских львови львиц. Честно говоря, я недоумеваю, читая подобные статьи. Ну зачемпрославлять бездельников, живущих за счет родителей?

– И к чему сей пассаж?

– Так Олег мог уйти с работы и преспокойнозаниматься своим бюро, изображая из себя «золотого» мальчика.

Костин покачал головой:

– А вот и нет. Во-первых, Альмира не из техматерей, которые позволят тридцатилетнему сыну балбесничать. Во-вторых, Олегочень хотел, чтобы все окружающие убедились: он крут, круче только яйца отголубого дрозда, варившиеся в кастрюле час.

– Ну, ушел бы он от мамы и жил себе спокойно.

– На какие шиши?

– Ты сам же сказал, он зарабатывал достаточно.

– Ага, и как обнародовать доходы? Сын богатойАльмиры, вице-президент крутой компании, разъезжающий на элитной иномарке ипосещающий бутики, не вызывает ни малейшего удивления. Ясное дело, откуда унего золотые россыпи – единственный сынуля Богачевской. Разругайся он в дым смаменькой, уйди от нее, потеряй начальственный пост в компании, как сразувозникнут сомнения. А откуда у Олега материальный достаток? Нет, ему оставалсятолько один путь: сидеть в вице-президентском кресле и не рыпаться. Но рольдурака с каждым месяцем становилась все тяжелее.

А потом произошла судьбоносная встреча. Олегпознакомился с черноволосой красавицей Ритой. Некоторое время молодые людипросто проводили совместно досуг, потом их чувства переросли в нечто большее, инаконец Рита открыла Олегу тайну. Да, она работает в центре «ТИС» простымадминистратором у колдуньи Олеси Сокирко. Но на самом деле является хозяйкойнеобычного бизнеса…

– Знаю! – закричала я. – Я оченьхорошо понимаю, чем они там занимаются! Ласковые мерзавки! Инна СеменовнаТопильская умело разжигает у клиентов интерес к Сокирко…

– Нет, Топильская тут ни при чем.

– Да ну?

– Инна Семеновна ни сном ни духом не знала отом, что творится у нее за спиной. Она, в силу своего разумения, пытаетсялечить людей. Давай оставим за кадром вопрос, отчего некоторым помогают пассывокруг тела. Думаю, тут все дело в психике. Человек истово верит в то, чтопришел к кудеснику, и выздоравливает, к тому же бывшие советские люди в массе своейимели печальный опыт общения с медициной, и до сегодняшнего дня во многихмуниципальных лечебницах процветают хамство, взяточничество и полнейшееравнодушие к недужному. Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что экстрасенсыеще не так давно считались гонимыми. Инна Семеновна сидела в тюрьме, а народ,воспитанный при Советах, твердо уверен: раз пугают и сажают, следовательно,этот человек и впрямь способен лечить наложением рук. Бездаря не упрячут зарешетку, он никому не мешает. Такова история нашей страны. Вспомни хотя быЛысенко, ухитрившегося в сталинские времена отправить в лагерь чуть ли не всех,тогда, правда, малочисленных генетиков. Ученые в коммунистические времена лихорасправлялись с оппонентами: не исповедуешь коммунистические принципы, не соглашаешьсяс официальной медициной? Посиди-ка, дружочек, в камере, подумай, поразмышляй освоем будущем. Потом, правда, времена изменились. Но до сих пор официальныемедицинские структуры недолюбливают «альтернативников». Стоит вспомнить хотя быдоктора Илизарова, придуманный им аппарат имеется сейчас в любой мало-мальскиуважающей себя больнице. А как все начиналось? Врача, демонстрировавшегопрофессуре набор спиц и гаек, объявили чуть ли не сумасшедшим, и онэкспериментировал в сарае.

Инна Семеновна имеет подходящую биографию, вотк ней и текут люди, но помогают они себе сами, верой в экстрасенса. Впрочем, кТопильской претензий нет. В отличие от многих своих коллег она не берет тяжелыеслучаи, ну разве что когда от больного уже все отказались. А вот Сокирко…

– Знаю! Она притворяется колдуньей, дуритнаивным людям головы!

– Это бы полбеды, – влез Вовка.

– Дай сама скажу! Дай!

– Ну, – усмехнулся Костин, – ты жемне уже один раз выкладывала свои размышления.

– Не вредно и повторить, не всякий сумеетразмотать такой клубок, – гордо заявила я.

Вовка спокойно начал ковырять ложечкойпирожное.

– Олеся вычисляет из массы клиентов тех, ктоготов на черные дела, – затараторила я, – если человек, верящий в магию,явился заказать наговор на смерть, это серьезно, значит, он на самом деле готовна убийство, правда, при помощи потусторонних сил, но это, в конце концов, неимеет значения.

Думается, если клиент беден, Олеся простошепчет какие-то слова и, взяв, ну, долларов сто, предупреждает:

– Средство действует не всегда.

Но если Олеся чувствует большие деньги, да ещеесли клиентка демонстрирует глупость и тупое упорство, ее в затонированноймашине везут к Ванде. Там, напугав дуру по полной программе, совершают магическийобряд. Довольная клиентка, кстати отдавшая внушительную сумму, уходитсчастливая. И тут наступает следующая фаза. Ванда обращается к намеченнойжертве и предлагает ей выкупить свою жизнь за громадные деньги. Думаю,большинство клюнуло на ее предложение. Передо мной разыграли целоепредставление: гас свет, появлялась кровь, меня запугивали.

– В общем, верно, – кивнул Вовка, –когда Рита и Олег, обменявшись сведениями, узнали, что они занимаютсяродственным бизнесом, их ликованию не было границ. И она, и он испытывалибольшие затруднения в личной жизни. Стоило Рите сообщить своим кавалерам: «Сижув приемной, работаю секретарем», – как ее социальный статус сразу падал.