Тин-Рок согласно кивнул.

— Я знаю, что на ваших планетах трудно обходиться без зрения. Еще я знаю, что бывают люди, которые рождаются со слабым зрением, как у меня. И им делают операции, после которых они хорошо видят. Может быть, мне тоже смогут сделать операцию?

Рэй поднял глаза на Брэна.

— Возможно, — признал док. — Это, конечно, не моя сфера… Думаю, коррекция роцеанцу не подойдет, а вот операция из тех, что возвращают зрение слепым, — возможно. При условии, что анатомия местных жителей достаточно близка к человеческой.

— Я бы очень хотел улучшить свое зрение, — воодушевленно сказал Тин-Рок.

Кэп вздохнул, кажется, давая слабину.

— Возможно, вам действительно имеет смысл попутешествовать по другим мирам. Я даже приветствую эту идею. Но наш корабль — не слишком удачный выбор. У нас важная и опасная миссия. Мы пока не летим к цивилизованным мирам, нам надо посетить одну неразвитую планету в этой системе. Только потом мы вернемся в освоенный людьми и другими разумными видами мир. А там, как я уже говорил, наши задачи выходят за рамки безопасных. Можете считать нас малым военным кораблем. Так что вам будет лучше покинуть Року с другим звездолетом.

Тин-Рок помолчал, раздумывая над словами капитана.

— Если возможно, я предпочел бы полететь с вами, — произнес наконец. — Другие звездолеты прилетают к нам нечасто. Очень редко, — исправился он. — И меня могут туда не взять.

— Хорошо, — сдался Рэй. — Я не могу вам отказать, учитывая оказанную помощь. Но есть условия.

— Я заплачу.

Роцеанец потянулся к карману, в котором хранил самоцветы.

— Не надо, — довольно резко возразил капитан. — Денег мы не возьмем. Мои условия таковы. Первое: на корабле вы подчиняетесь моим приказам. Второе: когда мы высаживаемся на необитаемых планетах, вы остаетесь на звездолете. И третье: когда мы вернемся в цивилизованный мир, вы сойдете на первой же подходящей планете.

Тин-Рок слушал, шевеля губами; кажется, он повторял про себя отдельные фразы, чтобы лучше вникнуть в их смысл.

— Хорошо, я согласен со всеми условиями.

Рэй задрал голову, чтобы встретиться взглядом с доком.

— Скажи Аркадайосу, мы покидаем планету. Повторная посадка отменяется.

Брэн кивнул и исчез в командном отсеке, а кэп обратился к экипажу.

— Взлетаем через четыре минуты, — объявил он. — Мы и так потратили слишком много времени. Гайка, ты занимаешь место в своем отсеке: наверху может не хватить рабочих противоперегрузочных кресел, у одного ремни не в порядке. Остальные — в командный отсек.

И он подал пример.

Лишь после того, как мы покинули атмосферу планеты и стали постепенно отстегиваться, Рэй задал Тин-Року еще один вопрос.

— Вы сказали, что вас могут не взять на другой корабль. Причина в том, что люди не хотят принимать на борт роцеанцев?

— Роцеанцы сами обычно не хотят, — откликнулся брюнет. — Меня свои же могли не отпустить.

— Почему? — Рэй напрягся. — Сколько вам лет? — внезапно спросил он.

Для меня этот вопрос оказался неожиданным.

— Двадцать один, — ответил Тин-Рок и, немного помешкав, добавил: — У нас я считаюсь несовершеннолетним.

Глухо зарычав, капитан схватился за голову.

— Похищение ребенка! Только этого мне не хватало для полного комплекта! — простонал он.

— Черт знает что такое! Не звездолет, а сумасшедший дом! Проходной двор! Космопортовый паб!

После каждой фразы Рэй резким взмахом руки сбрасывал на пол какой-нибудь предмет либо стучал кулаком по стене. В итоге капитанская каюта все больше походила на свалку, до которой не успели добраться перерабатывающие мусор машины.

— Это не лезет ни в какие ворота! — бушевал он. — Команду нельзя собирать таким способом! Каждое назначение надо тщательно взвесить, ни один человек не должен оказаться случайным!

Я знала, что причина гнева кэпа не во мне, и все-таки вжалась в стену — на всякий случай, чтобы ненароком не смел с пути.

— А что происходит у нас? — Он продолжал метаться по каюте. — Перед нами стоит задача, важнее которой никогда не приходилось решать «Галалэнду». И кто находится на борту? Хакер, которому надоело торчать на бескомпьютерной планете. Великовозрастный ребенок, которому захотелось космических приключений. Дуэллиец, не знающий, что такое дисциплина, спорящий с приказами капитана. Это не экипаж, это случайный набор пассажиров. А действовать должны, как идеально сработавшаяся команда, иначе ничего у нас не получится!

Рэй замолчал, чтобы отдышаться, а я услышала в коридоре шаги и приоткрыла дверь. Завидев дока, схватила его за руку и буквально втянула в каюту.

— Брэн, пожалуйста, сделай что-нибудь! — воскликнула я. — У тебя же должно быть успокоительное?

— Для тебя? — поинтересовался врач, оценивающим взглядом окидывая окружающий разгром.

Я помотала головой.

— Нет, для него!

— Для него? Конечно, — заверил док.

Не колеблясь, подошел к Рэю и с размаху ударил его кулаком по скуле. Я зажала рукой рот, чтобы криком не привлечь постороннего внимания. Кэп отшатнулся, в гневе засучил рукава и двинулся на Брэна… Но так же резко остановился, фыркнул и с усмешкой кивнул.

— Полегчало? — невозмутимо осведомился док.

— Да, спасибо.

В последнее слово Рэй вложил изрядную долю иронии, но, похоже, действительно успокоился.

— Обращайся, — щедро предложил врач. Повернувшись ко мне, добавил:

— Ты тоже.

Я нервно сглотнула и на всякий случай отодвинулась подальше, едва не споткнувшись о валявшуюся на полу книгу.

— Благодарю покорно, я, если что, лучше сама таблеточку поищу. Не обижайся, но твои методы лечения далеки от ортодоксальных.

— Можешь не волноваться: тебя я таким способом лечить не буду, — заверил док, усмехнувшись.

— Эта методика — только для друзей?

— Нет, только для тех, кому она оптимально подходит.

— Слушай, Айболит, иди своей дорогой, — порекомендовал Рэй, помахивая рукой в сторону двери. — А то как бы я не применил к тебе твою собственную методику.

Брэн хотел что-то ответить, но потом фыркнул и, подмигнув мне напоследок, покинул каюту. И даже дверь за собой аккуратно прикрыл. Прямо сама воспитанность!

Когда удаляющиеся по коридору шаги затихли, я вновь повернулась к Рэю. Тот сидел на краю кровати, опустив голову на руки.

— Я все-таки не способен себя контролировать, — сказал он, поднимая на меня глаза. — Ты не поверишь, но когда-то я таким не был. Наверное, тюрьма. Или все ей сопутствовавшее. Неважно. Назад уже не отмотаешь. Суть в том… — Он болезненно поморщился, сжимая пальцами виски. — Суть в том, что тебе не стоит со мной связываться. Не пойми превратно: я никогда и пальцем тебя не трону. Но наблюдать все это, — он с горькой ухмылкой обвел взглядом царящий вокруг беспорядок, — тоже не здорово.