Александр Голицын

Князь Александр Голицын был зачислен в пажи с детских лет и, находясь при дворе, тесно сошелся с внуками императрицы – великими князьями Александром и Константином, а позже приобрел славу галантного и остроумного кавалера.

Воцарение Павла I прервало его бурно начинавшуюся карьеру придворного – его выслали из Петербурга. Но Александр I, став императором, возвратил своего друга детства из ссылки, и в 1802 году он был назначен обер-прокурором Сената, а в 1803 году возглавил Святейший Синод и получил должность статс-секретаря. В 1808 году он сопровождал Александра в Эрфурт на встречу с Наполеоном. В 1810 году стал ведать иностранными исповеданиями, оставаясь в Сенате и Синоде, а затем вошел в состав Государственного совета.

В молодости Голицын был вольнодумцем, жизнерадостным и легкомысленным, жил в свое удовольствие и не интересовался общественной деятельностью и религией. Поэтому назначение обер-прокурором Синода стало для него неожиданностью, но императору на этой должности нужен был свой человек. С годами Голицын стал благочестивым и усвоил мистико-религиозные учения.

В 1816 году он стал министром народного просвещения, которое объединилось с ведомством духовных дел, но император освободил его от должности обер-прокурора. Во главу системы школьного образования он ставил благочестие, образование стало зависеть от религии, и усилилась цензура. Литературные произведения подвергались цензуре на предмет наличия инакомыслия и нарушения благочестия.

Созданное им в 1813 году Библейское общество занялось переводом Библии на русский язык и языки других народов России для распространения их на территории государства.

Сохраняя уважительное отношение к православным догматам, Голицын охотно встречался и разговаривал с квакерами, иезуитами, русскими скопцами и даже пророками и ясновидцами.

Князь Голицын всегда был другом императора, но ангелом быть не мог в связи с нетрадиционной ориентацией, поэтому никогда не женился, но и демоном не был и умер в 1843 году в своем имении в Крыму.

Александр Бенкендорф

Александр Бенкендорф происходил из семьи потомственных прибалтийских военных и благодаря дворцовым связям родных о карьере мог не беспокоиться. В 15 лет он получил чин унтер-офицера в лейб-гвардии Семеновском полку и сразу в звании поручика начал службу флигель-адъютантом у императора Павла I.

Потом, не желая постоянно находиться при царе, в 1803 году попросился не в Европу, а на Кавказ, где шли непрерывные войны с горцами, и проявил себя храбрецом, за что был награжден орденами Святой Анны и Святого Владимира.

С Кавказа Бенкендорф попал на Прусскую кампанию и в 1807 году был произведен в полковники, а к началу наполеоновского вторжения успел отличиться и в русско-турецких войнах. В 1811 году, возглавив два полка, он атаковал крепости Ловча и Рущук через территорию врага, что принесло ему славу и орден Георгия IV степени.

В годы Отечественной войны 1812 года он командовал авангардом отряда, который совершил великолепную атаку в сражении при Велиже, где взял в плен трех вражеских генералов и более 6000 солдат. За это был награжден золотой саблей с алмазами. В завершение военной службы он имел звание генерал-майора.

Однако Бенкендорф слишком заботился непозволительно вольнолюбивым отношением молодого поколения к революционным событиям и пытался бороться с этим. Когда солдаты Семеновского полка подняли бунт, Бенкендорф, доложив императору о тайных обществах и Союзе благоденствия в России, предложил создать в империи специальный орган для контроля за общественными настроениями, чтобы препятствовать противоправной деятельности.

Его «Записка» была воспринята в обществе как донос, и даже Александр I отнесся к ней неодобрительно и отстранил его от командования Гвардейским штабом. Это было несправедливо и опрометчиво, потому что сразу после смерти Александра I на Сенатской площади 14 декабря 1825 года произошло восстание, но декабристы оказались в меньшинстве, и беспорядки удалось быстро и сурово подавить.

Николай I оказался прозорливее и утром 14 декабря сказал Бенкендорфу: «Сегодня вечером, может быть, нас обоих не будет более на свете, но, по крайней мере, мы умрем, исполнив наш долг».

Этот день изменил историю России и судьбу Бенкендорфа. «Записка», которую Александр I легкомысленно посчитал доносом, была внимательно изучена Николаем I и план Бенкендорфа стал проектом создания политической полиции, которая должна была осуществлять политический сыск, добывание информации и профилактику действия оппозиционных властей.

В 1826 года в корпусе жандармов уже служили более 4000 человек, которых отбирали по конкурсу – солдат только грамотных, а офицеров из дворян с лучшими рекомендациями. Николай I лично придумал эмблему корпуса – белоснежный платок для утирания слез обиженных и страждущих.

Бенкендорф понимал, как двусмысленна и необъятная его власть шефа жандармов, и это его не радовало. Он видел опасность для государства в развращении и коррумпированности чиновников, был сторонником отмены крепостного права и создания сети железных дорог и бесплатных больниц. Бенкендорф не брал взяток, не давал хода ложным доносам, не мстил былым недоброжелателям и, разумеется, не был трусом.

Его деятельность на посту руководителя службы государственной безопасности была эффективной, но порой противоречивой. Он сурово карал чиновников за взятки и произвол.

«Чиновники. Под этим именем следует разуметь всех, кто существует своей службой. Это сословие, пожалуй, является наиболее развращенным морально. Среди них редко встречаются порядочные люди. Хищения, подлоги, превратное толкование законов – вот их ремесло. К несчастью, они-то и правят, и не только отдельные, наиболее крупные из них, но, в сущности, все, так как им всем известны все тонкости бюрократической системы. Они боятся введения правосудия, точных законов и искоренения хищений; они ненавидят тех, кто преследует взяточничество, и бегут их, как сова солнца. Они систематически порицают все мероприятия правительства и образуют собою кадры недовольных; но, не смея обнаружить причины своего недовольства, они выдают себя также за патриотов», – написал он в инструкции Третьему охранному отделению.

Но Дельвигу разъяснил, что «законы пишутся для подчиненных, а не для начальства, и вы не имеете права в объяснениях со мною на них ссылаться или ими оправдываться». Когда император поручил ему надзор за Пушкиным, то, по словам Н. Я. Эйдельмана, «Бенкендорф искренне не понимал, что нужно этому Пушкину, но четко и ясно понимал, что нужно ему, генералу, и высшей власти. Поэтому, когда Пушкин отклонялся от правильного пути к добру, генерал писал ему вежливые письма, после которых не хотелось жить и дышать».

В 1828 году был рядом с Александром I в ходе военных действий против Османской империи, при осаде Браилова, переправе русской армии через Дунай, покорении Исакчи, в сражении при Шумле и при осаде Варны и в 1828