Носатый дрогнул и переступил с ноги на ногу, потупив взгляд.

– Я не хочу, – сказал он.

– Никто тебе не причинит вреда, – сказал странник. – Просто откроешь нам ворота, вот и все. А если не пойдешь, то я пристрелю тебя. Договорились? Ты же видел, я слов на ветер не бросаю.

Густав дружелюбно улыбнулся и начал пятиться к лестнице. Носатый оглянулся на своих товарищей, но, не увидев с их стороны поддержки, медленно пошел за странником.

– Проходи первым. – Густав остановился, прижавшись к стене и прикрываясь Серым.

Носатый прошел мимо и легко сбежал по лестнице вниз. Там его принял водитель, грубо взяв за шиворот и приставив короткоствольный дробовик к затылку.

– А вы – без шуток, – обратился Густав к большей части когда-то грозного отряда, державшего весь город Тиски в своих руках. – Я шуток не люблю, а стреляю более чем хорошо. Если кто-то дернется или хотя бы попытается открыть дверь и убежать, я начну палить без разбора. Без разбора – это означает, что убью если не всех, то многих. Так что решать вам. Стойте и не двигайтесь.

Густав оглядел отрешенные лица, старавшиеся не смотреть ни на него, ни на мертвое тело, в обоих висках которого зияло по большой дыре, и удовлетворенно кивнул.

Вместе с Серым они спустились вниз. Последний запинался чуть ли не на каждой ступени. Но чем больше он противился Густаву, тем сильнее дуло пистолета вдавливалось ему в ухо. Странник знал, что боль в этой точке не из самых приятных. Начиная с середины лестницы Серый перестал испытывать судьбу, смирился и зашагал правильно.

Они прошли мимо водителя с носатым и остановились возле корабля. Трофейное оружие лежало на пассажирском сиденье.

– Так, – сказал Густав Серому, – залезай внутрь, в салон, и не трогай там ничего. Про шутки ты, надеюсь, уже слышал.

– Д-да, – пробормотал Серый, втянув голову в узкие плечи.

– Ладненько.

Густав толкнул Серого в спину. Тот влетел в салон корабля, зацепившись ногами за порог и чуть не ударившись головой о противоположную стенку. Странник взялся за дверь, потянул ее и захлопнул. Сам же повернулся к водителю, державшему носатого на прицеле, и сказал:

– Разворачивай джип. А ты, нос, давай, беги к входу и открывай створки.

Водитель пинком в зад придал водителю ускорение, указав направление в сторону ворот. Тот потрусил к выходу, явно стараясь сохранить хоть какое-то достоинство в данной ситуации.

Джип загудел, дал задний ход и развернулся с помощью ручного тормоза. Похоже, у водителя значительно улучшилось настроение по сравнению с тем, каким оно было весь этот вечер, начиная с момента принятия главными решения спасти корабль Густава.

Странник задрал голову к балкону и крикнул:

– Я сейчас сяду в корабль, но у него есть стационарный пулемет. Вам ничего не остается, как ждать, когда мы уедем. Минут через пять к вам вернется ваш друг – Серый. Только тогда вы сможете вздохнуть свободно. И я даже не буду спрашивать, до всех ли дошло. Я просто сажусь в свой корабль. Свой. Корабль!

Густав подошел к кабине своего корабля. Серый сидел в салоне и испуганно смотрел на странника.

Он открыл дверь и влез в кабину. Здесь ничего не изменилось, все было по-прежнему, даже запах, даже уютная кожа сидений, даже часы на зеркале заднего вида. Густав с интересом прислонил к ним ухо – они тикали.

– Ура, – тихо сказал он и вставил ключ в замок зажигания. Корабль вздрогнул и ожил, заурчал. – Любишь своего папочку? Соскучился?

Странник ласково провел руками по рулю, приборной панели, стирая с нее пыль, и остановился на хромированной рукоятке переключения передач. Включил передний ход, вывернул руль, нажал на газ, и корабль плавно тронулся с места.

Это было ни с чем не сравнимое ощущение. Нет, пожалуй, его можно было сравнить со встречей с любимой женщиной после целого года разлуки, и вот ты входишь в нее, и все вроде бы знакомо до самых мелочей, до ее прерывистого дыхания, горячей мягкой плоти, пальцев, сжимающих твои плечи. Но все это напоминает дежавю, все как-то нереально, впечатления накладываются на воспоминания, которые совсем недавно еще были впечатлениями. Одна фотография на другую, полупрозрачными слоями, и получается странный коллаж, который тебе нравится…

Густав поднажал на газ, и машина набрала скорость, большой двигатель неплохо раскручивал все шесть колес. Квадроциклы с их бешеным нравом снаряда, выпущенного из гаубицы, были совсем другой песней. Сидя за рулем корабля, странник с удивлением думал о том, как он мог поставить квадроциклы на один уровень со своей машиной.

Носатый уже открыл ворота, и насыщенная синим темнота особо четко контрастировала с интерьером слабо освещенного склада. С улицы внутрь целыми роями устремились разнообразные насекомые, начиная с мошкары и заканчивая крупными мотыльками.

Они летели навстречу движущемуся кораблю, словно снежинки в пургу, и странник вдруг понял, почему их так много – они соскучились. Так же, как и он соскучился по своему кораблю, эти твари на каком-то генетическом уровне тосковали по свету. И если раньше его для них было предостаточно, на каждый миллиард человек приходилось по десять миллиардов источников света, то что сейчас? Сейчас у них были лишь солнце да луна. Нелепая замена оригиналом, смешно.

Густав обогнал джип, но водитель не спешил уезжать со склада. Странник притормозил, не понимая, в чем дело. Носатый же прижался к стене и теперь отходил по ней вбок, все дальше и дальше от входа.

Странник посмотрел в боковое зеркало, но оно оказалось перенастроенным, и через него ничего не было видно, кроме борта корабля. Густав чертыхнулся и открыл дверь, высовываясь наружу.

У джипа тоже открылась дверь, и в проеме показался водитель. Он встал одной ногой на порог, обернулся назад, сделал резкое движение и вдруг бросил что-то в сторону балкончика со стоящими на нем людьми. Затем так же быстро исчез в салоне и рванул с места, моргая фарами и противно сигналя.

Не вдаваясь в подробности, Густав двинулся вслед за ним, еще не до конца понимая, что случилось.

Но когда они были уже на выезде, понимание пришло само собой. Раздался взрыв, и зад корабля подпрыгнул от волны воздуха, буквально выплюнувшей его со склада. Странник вцепился в руль, стараясь не потерять управление, и посмотрел в зеркало заднего вида. Там он смог разглядеть лишь Серого, всем телом приникшего к заднему окну. Мимо просвистел кусок какой-то арматуры или облицовочного листа, Густав не понял этого, едва уловив краем глаза белый смазанный штрих.

Он ехал за джипом, не слезая с его хвоста, и старался не думать, зачем водителю понадобилось кидать гранаты в безоружных людей. Кем бы они ни были, странник заключил с ними словесный договор, пообещал не трогать. Он в принципе и не тронул, а вот водитель постарался на славу.

Густав еще раз посмотрел в зеркало и увидел Серого. Тот стоял на коленях, на полу, схватившись за голову, и смотрел куда-то вдаль через грязное стекло, но явно не видел там ничего, кроме своего отражения. Ночь была безлунной.