class="v">Дурным усладам нет причин родиться;

100 Но где она идет стезею зла

Иль блага жаждет слишком или мало,

Там тварь завет творца не соблюла.

103 Отсюда ясно, что любовь — начало

Как всякого похвального плода,

Так и всего, за что карать пристало.

106 А так как взор любви склонен всегда

К тому всех прежде, кем она носима,

То неприязнь к себе вещам чужда.

109 И так как сущее неотделимо

От Первой сущности,[886] она никак

Не может оказаться нелюбима.

112 Раз это верно, остается так:

Зло, как предмет любви, есть зло чужое,

И в вашем иле[887] вид ее трояк.

115 Иной надеется подняться вдвое,

Поправ соседа, — этот должен пасть,

И лишь тогда он будет жить в покое;

118 Иной боится славу, милость, власть

Утратить, если ближний вознесется;

И неприязнь томит его, как страсть;

121 Иной же от обиды так зажжется,

Что голоден, пока не отомстит,

И мыслями к чужой невзгоде рвется.

124 И этой вот любви троякий вид

Оплакан там внизу; но есть другая,

Чей путь к добру — иной, чем надлежит.

127 Все смутно жаждут блага, сознавая,

Что мир души лишь в нем осуществим,

И все к нему стремятся, уповая.

130 Но если вас влечет к общенью с ним

Лишь вялая любовь, то покаянных

Казнит вот этот круг, где мы стоим.

133 Еще есть благо, полное обманных,

Пустых отрад, в котором нет того,

В чем плод и корень благ, для счастья данных.

136 Любовь, чресчур алкавшая его,

В трех верхних кругах предается плачу;

Но в чем ее тройное естество,

139 Я умолчу, чтоб ты решил задачу».[888]

ПЕСНЬ ВОСЕМНАДЦАТАЯ

1 Закончил речь наставник мой высокий

И мне глядел в глаза, чтобы узнать,

Вполне ли я постиг его уроки.

4 Я, новой жаждой мучимый опять,

Вовне молчал, внутри твердил: «Не дело

Ему, быть может, слишком докучать».

7 Он, как отец, поняв, какое тлело

Во мне желанье, начал разговор,

Чтоб я решился высказаться смело.

10 И я: «Твой свет так оживил мне взор,

Учитель, что ему наглядным стало

Все то, что перед ним ты распростер;

13 Но, мой отец, еще я знаю мало,

Что́ есть любовь, в которой всех благих

И грешных дел ты полагал начало».

16 «Направь ко мне, — сказал он, — взгляд своих

Духовных глаз, и вскроешь заблужденье

Слепцов,[889] которые ведут других.

19 В душе к любви заложено стремленье,

И все, что нравится, ее влечет,

Едва ее поманит наслажденье.

22 У вас внутри воспринятым живет

Наружный образ, к вам запав — таится

И душу на себя взглянуть зовет;

25 И если им, взглянув, она пленится,

То этот плен — любовь; природный он,

И наслажденьем может лишь скрепиться.

28 И вот, как пламень кверху устремлен,

И первое из свойств его — взлетанье

К среде, где он прочнее сохранен,[890] —

31 Так душу пленную стремит желанье,

Духовный взлет, стихая лишь тогда,

Когда она вступает в обладанье.

34 Ты видишь сам, как истина чужда

Приверженцам той мысли сумасбродной,

Что, мол, любовь оправдана всегда.

37 Пусть даже чист состав ее природный;

Но если я и чистый воск возьму,

То отпечаток может быть негодный».

40 «Твои слова послушному уму

Раскрыли суть любви; но остается

Недоуменье, — молвил я ему. —

43 Ведь если нам любовь извне дается

И для души другой дороги нет,

Ей отвечать за выбор не придется».

46 «Скажу, что видит разум, — он в ответ. —

А дальше — дело веры; уповая,

Жди Беатриче, и обрящешь свет.

49 Творящее начало, пребывая

Врозь с веществом в пределах вещества,

Полно особой силы, каковая

52 В бездействии незрима, хоть жива,

А зрима лишь посредством проявленья;[891]

Так жизнь растенья выдает листва.

55 Откуда в вас зачатки постиженья,

Сокрыто от людей завесой мглы,

Как и откуда первые влеченья,

58 Подобные потребности пчелы

Брать мед; и нет хвалы, коль взвесить строго,

Для этой первой воли, ни хулы.

61 Но вслед за ней других теснится много,

И вам дана способность править суд

И делать выбор, стоя у порога.

64 Вот почему у вас ответ несут,

Когда любви благой или презренной

Дадут или отпор, или приют.

67 И те, чья мысль была проникновенной,

Познав, что вам свобода врождена,

Нравоученье вынесли вселенной.

70 Итак, пусть даже вам извне дана

Любовь, которая внутри пылает, —

Душа всегда изгнать ее вольна.

73 Вот то, что Беатриче называет

Свободной волей;[892] если б речь зашла

О том у вас, пойми, как подобает».

76 Луна в полночный поздний час плыла

И, понуждая звезды разредиться,

Скользила, в виде яркого котла,

79 Навстречу небу,[893] там, где солнце мчится,

Когда оно за Римом для очей

Меж сардами и корсами садится.