– Откуда вы все это знаете?

– Человек-Курица, – ответил Уолтэм. – Испанцы обнаружили азиатских куриц на всем западном побережье Северной и Южной Америки и на островах Тихого океана. Человек-Курица – профессор Уит из Англии. Он приехал сюда проводить какие-то исследования. Он был довольно убедителен, объяснил мне, как пирамида связана со звездами Южного Креста. Он сказал, что китайцы построили такие по всему миру.

– Они занимались серфингом? – спросил я.

– Нет, они серфингом не занимались, – сказал Уолтэм. – А мы занимаемся.

Мы спустились к подножию холма. Песчаная дорога закончилась, и мы поехали прямо по пляжу.

У пирамиды мы остановились. У этого места и впрямь была сумасшедшая энергетика. Я даже представил себе китайский флот, стоящий на якоре в бухте.

– Кто-нибудь еще знает об этом месте? – спросил я, разгрузив доски и прислонив их к пирамиде.

Уолтэм рассмеялся:

– Скажем, это частное владение. Несколько лет назад сюда приплыла на пакетботе группа бразильских нацистов-серферов. Привезли с собой доски, лагерное снаряжение, видеокамеры. Хотели присвоить себе «Китайский ресторанчик». Мы с Беркли встречали их на пляже. Вырядились в традиционные каннибальские костюмы с поясами из высушенных голов, засунули кости в нос, взяли копья – ну и пару автоматов Томсона. Эти хлыщи бросились в деревню китобоев и торчали там, пока через неделю за ними не вернулось их судно. Они вскочили на борт и направились на север. Через месяц это маленькое происшествие появилось в журнале про серфинг, и из мухи, разумеется, сделали слона. Зато с тех пор здесь никого не было.

Мы отгребли от берега, и я поплыл за Уолтэмом по маленькому каналу через риф. Если в моей голове еще и оставалась кава после той ночи в Санту, ее точно смыло вереницей левых волн, разбивавшихся о берег.

В перерывах между катанием по волнам мы плюхались животом на доски, и во время этих передышек Уолтэм рассказывал мне о себе. Родился и вырос он на Дальвадо. Его отец был членом местного партизанского отряда. Под командованием капитана Кида они совершали вылазки на японские военные базы на Соломоновых островах.

Отец Уолтэма отправил сына в Америку с заданием изучить страну и съездить в Пенсаколу, Флорида, чтобы узнать, вернется ли капитан Кид. Уолтэм сказал мне, что Пенсакола оказалась вовсе не раем, хоть он и видел «Голубых Ангелов», паривших над пляжем. Никто там не помнил никакого капитана Кида.

Уолтэм остался во Флориде и в итоге попал в Орландо, но долго там не задержался. Перебрался в Форт-Лодердейл, где провел еще пару лет – работал в ресторане «Май-Каи». Потом отправился в Калифорнию, а оттуда – домой, на Дальвадо.

Вскоре после его возвращения отец умер, и Уолтэма избрали новым вождем.

– Я видел Америку своими глазами, и я не мог сказать своему народу, что это ран.

Уолтэм сказал, что с того момента главной его целью стало помешать своему народу захлебнуться цунами меркантилизма.

Мы выбрались из воды незадолго до заката. Уолтэм вышел на берег с большим красным люцианом и вытащил из джипа гриль и посуду, а мне удалось стрясти несколько папай с дерева на краю джунглей. Мы ели рыбу и запивали ее холодным пивом из переносного ледника. Уолтэм сказал мне, что в другой раз мы бы заночевали у пирамиды и он бы рассказал про Южный Крест и пирамиду, но завтра самый главный день в году на Дальвадо, и нам надо отправляться домой.

Мы ехали в Хуакелле под багровым небом. С вулкана сошло несколько дождевых облаков, мы остановились и несколько минут стояли под дождем, смывая соль с наших тел.

Деревня опустела. Флаг с бамбукового шеста сняли, а тлеющий костер посылал в небо тоненькую струйку дыма. Уолтэм сказал, что все отдыхали перед большим торжеством, которое начнется очень рано, и предложил мне сделать то же самое. Он остановился у входа в мою хижину.

– Завтра вы будете моим почетным гостем, – сказал он. – На горе есть кое-что, что, я думаю, будет вам интересно. А перед сном поработайте над своей речью.

– Какой речью? – спросил я.

– Той, которую вы привезли от капитана Кида и которую вы произнесете завтра вечером на торжестве.

Не так часто в жизни приходится засыпать под гул вулкана, но после плавания на Дальвадо и вечера в «Китайском ресторанчике» я был вымотан до предела, и, когда моя голова коснулась подушки, мне было уже наплевать, если гора рванет и мы все взлетим на воздух.

Но этого не произошло. От своей комы я очнулся благодаря паре крепких тычков и, открыв глаза, увидел освещенное факелом лицо Беркли.

– Капитан, пора идти.

Чистка зубов достигла кульминации, когда я вдруг понял, что забыл про речь.

Незадолго до рассвета раковины затянули жутковатую симфоническую мелодию. Жители деревни Хуакелле начали собираться вокруг флагштока Я грыз кусочек ананаса и потягивал принесенный Беркли кофе, когда увидел Уолтэма. Он вышел из своей хижины в летной форме цвета хаки и старом шлеме, поверх которого были надеты летные очки. Форму морского офицера дополнял белый патронташ и кобура с пистолетом.

Уолтэм направился к флагштоку, и за ним выстроилась колонна из двадцати человек. Все были одеты в зеленые военные шорты. На обнаженной груди каждого красовались синие буквы «ВМФ США». Все несли бамбуковые копии пулеметов и винтовок «M1». Главнокомандующий довел свою маленькую армию до флагштока и на английском языке скомандовал:

– Отделение, стой!

В тот же момент вперед выступила еще одна группа мужчин и подняла американский флаг. Как только его подхватил тропический бриз, Уолтэм вынул свой позолоченный кольт из белой кобуры и пальнул в небо. Почетный караул спустил флаг и, сложив треугольником, вручил Уолтэму, который произнес короткую речь на пиджин. Затем он убрал пистолет и повернулся к мужчинам с бамбуковыми винтовками.

Жители деревни построились позади маленькой армии, и Уолтэм махнул мне рукой, призывая возглавить вместе с ним парад. Небольшая группа ударников в хвосте колонны начала отбивать ритм. Уолтэм повернулся ко мне и прошептал:

– Ну как вам наша религия?

Не успел я ответить, как он выкрикнул команду и указал на вулкан, проступающий в рассветном сером небе. Процессия двинулась. Мы шли сквозь джунгли, барабанщики били в барабаны, а жители деревни пели.

– О чем они поют? – спросил я Уолтэма по пути.

– Это история о капитане Киде и как он сюда прибыл. Хотите послушать?

Где-то между первым выстрелом Уолтэма и ритмом джунглей из моей головы напрочь вылетели все логические причины моего пребывания на этом острове. Я заразился возбуждением участников торжества.

– Да, – сказал я ему. – Расскажите, пожалуйста.

– Итак, – начал Уолтэм, – наша книга Бытия начинается с проклятых миссионеров. Мы не могли съесть их всех. Они – как большие угри на рифе: стоит им обернуть свой хвост вокруг куска коралла, как оторвать их становится практически невозможно. Не успели мы оглянуться, как Библия заменила собой религию наших предков, и вскоре миссионеры начали говорить людям, что кава – зло, танцы греховны, а обмен женами – прямая дорога в ад. Наступили плохие времена. Но все знали, что боги пошлют нам помощь. Потом началась война, и наши шаманы сказали, что им было видение воина, который придет с неба. Тогда мы сможем выбросить Библии в море и вернуться к своим традициям. Именно так все и случилось.