Обоюдная обжигающая страсть уступала место пронзительной нежности, неспешность сменялась напористостью и нетерпением. Только жадные поцелуи, чувственные ласки и прикосновения царили в это время. Движения сливающихся воедино тел, чутко улавливающих порывы двух сердец, срывали с губ тихие стоны и вскрики. То было время двух путников, долго шедших навстречу друг другу, истосковавшихся по любви и, наконец, обретших целебный источник, припав к которому забыли обо всем на свете. Двое кутались в материю, сотканную из нитей нежности, страсти, трепета, восторга и ликования, и ничто в мире не могло оторвать их друг от друга. Ни одна сила не могла стать препятствием двоим любить друг друга до тех пор, пока напряжение не выстреливало и не наступало долгожданное высвобождение, наполнявшее разгоряченные тела сладкими спазмами удовольствия. Слова не имели значения, важными и жизненно необходимыми оказались прикосновения. Истинные чувства двоих отражались во взглядах, проникающих в души и сердца, улыбках, даримых только им двоим, жарких объятиях и ощущениях невероятной близости. И не существовало ни преград, ни условностей. Только двое. Только Артём и Оля…

За окном было уже светло, но солнце еще не вставало.

Оля подняла голову, отбросила назад распущенные волосы и обвела взглядом комнату. Тут же почувствовала, как краска заливает ее щеки. В помещении царил настоящий бардак: одежда и ее клочки разбросаны, одна подушка и покрывало валялись на полу, стул опрокинут. Она потянулась и не сумела подавить счастливой улыбки. Тело ее приятно ломило, между ног слегка ныло, но ныло так… классно! Оля облизала губы. Артём. Его массивное тело грело ее спину. И именно он был источником тепла рядом. Источником невероятной нежности и безумной страсти, надежности и надежды, любви и счастья. Ее личного счастья.

— О, Господи, — простонала она хрипло, едва ворочая языком, — что здесь было?! И сколько раз всё это было?

Рука, обнимающая ее, напряглась, притягивая к себе еще ближе, прижимая еще теснее. Возбужденный голос зашептал на ухо:

— Много, Оля. И хочется еще, — легкий поцелуй обжег кожу на шее, и опустился на лопатку, порождая искры тока, жарко рассыпавшиеся по каждой клеточке и снова сосредоточившиеся в низу живота.

Оля повернулась, встретилась взглядом с его глазами и улыбнулась. Обхватила рукой его шею и потянулась к губам. Ответом ей послужил жадный, словно не утоливший за эту ночь жажду, рот, прижавшийся к ее рту. Долгий поцелуй, и крепкие объятия снова пробудили дремлющее желание.

— Я люблю тебя, Артём Лавров, — просто сказала Оля, отбрасывая все свои страхи и сомнения и запирая их на замок. Она больше не боялась любить Лавра. И хотела прожить с ним долгую, пусть и не безмятежную, жизнь.

— Я тебя тоже, Ольга Медведева. Так как насчет продолжения? — он провокационно облизнулся и направил свою ладонь к ягодицам девушки и весьма недвусмысленно смял их.

— Ой, — вырвалось у нее смущенное, — подожди, я, кажется, еще не отошла от… У меня еще никогда не было такого умопомрачительного се…

Артём грозно навис над ней, прервав поток слов, и скептически приподнял бровь:

— Секса ли? Не смей называть банальным сексом то, что было у нас ночью, Оля, мы занимались настоящей любовью, отрава моя любимая.

— И, кажется, не предохранялись, — наигранно посетовала она, трепеща перед Артёмом.

— Ну и что. Ты разве против кучи маленьких лавриков? — совершенно серьезно спросил он.

— Артём! — выдохнула она, пряча свой внутренний восторг. — Мне же еще учиться!

— Одно другому не мешает, — философски заключил он.

Перевернувшись на спину, он притянул девушку к себе. Оставил лёгкий поцелуй на виске, крепко обнял и поглаживал ее спину. Оля же доверчиво прижалась щекой к его груди и положила ладонь в область солнечного сплетения.

Артём всё еще с трудом верил в случившееся между ними. Думал — вот-вот дивный сон растает. Однако множество меток его ретивой любви на теле Ольги, оставленных им свидетельствовали о том, что всецело принадлежала ему. Причем, в этой реальности. И судя по довольной улыбке и очаровательно зардевшимся щекам, она была не против. Даже наоборот, потому что сама далеко не ушла от него, оставив длинные царапины на его спине и не один вкусный засос. И, кажется после одного агрессивного укуса, он потерял контроль над собой и усадил ее верхом на себя. Она сначала удивленно расширила глаза, но он не дал ей времени прийти в себя, обхватив ее ягодицы и подсказывая ритм. Оля, быстро разобравшись, что к чему, уперла ладони в его плечи и выгибалась навстречу его рукам, скользившим по ее телу, подставляла грудь его жадным губам и тихонько стонала, когда он вбирал в свой рот напряженный сосок и без устали ласкал его языком. И забывала обо всем, стоило его пальцам нырнуть к ней между ног и коснуться чувствительного места, растереть его и заставить ее ускорить движения, приближая пик наивысшего удовлетворения.

Таких ярких, одновременно острых и сладких ощущений Лавр еще и с кем не испытывал. Может, виной тому было ее немного неопытное поведение и смущение на любую его откровенную ласку, но как бы там ни было, девушка отзывалась на каждое его прикосновение, доверялась ему, открывалась и отдавалась без остатка. И как мало, в сущности, она знала о любви. Ну, ничего у него вагон времени, ни крупицы коего он тратить впустую не собирался. Вспомнив, как жарко здесь было ночью, он едва сдержал вздох. Возбуждение снова проснулось в нем, и он продолжал желать Ольгу также сильно, как в тот вечер, когда сорвал с губ непримиримой отравы первый поцелуй.

И чтобы мысли не расходились с делом, его рука начала осторожное движение вдоль спины Оли, огладила упругую попку и скользнула на живот. От неожиданности она дернулась, но очутившись в железных объятиях, приподнялась и резко вдохнула.

— Тёма! — на большее ее не хватило — дрожь предвкушения пробежала по ее телу, когда она уже лежала на лопатках и часто дышала, подставляя губам Лавра шею и впиваясь пальцами в его мощные плечи. Ее очередная попытка возразить была подавлена горячим поцелуем, в котором губы Артёма ненасытно сминали ее губы, властвуя над ними в полную силу.

С трудом оторвавшись от нее, Артём нежно поглаживал большим пальцем ее щеки и долго смотрел прямо в глаза. Слова, слетевшие с его губ, вызвали у девушки улыбку.

— Если бы ты знала, как долго я мечтал об этом моменте. Сколько раз представлял себе, как ты станешь моей. Только моей, Оля. И чего мне стоило себя сдерживать. Я тебя никому не отдам, слышишь?

Она кивнула и прижалась щекой к его щеке. Он расслабился и, не заметив озорного блеска в ее глазах, позволил ей перевернуть себя на спину. Оля порывисто прижалась губами к его губам, шлепнула по ползущей вдоль бедра ладони и со смехом сказала:

— Как пожелаешь, Лавров. А я — в душ!

— Я тебя и там найду, Медведева, — он опешил скорости, с которой она выскользнула из его рук. Вот ведь! Отвлекла его коварным поцелуем и соскочила с кровати. Нисколько не стесняясь своей наготы, она пошлепала в ванную, слегка виляя бедрами. Артём опрокинулся на спину и уставился в потолок. Он даст своей личной отраве пару минут прийти в себя, потому как в нем снова всколыхнулся азарт.