– А ну-ка, прекращай играться в волшебника, шкет,– в его голосе напрочь отсутствовала агрессия, пожалуй, это было сказано даже с изрядной долей отеческого добродушия, но Мартину вдруг показалось, что ему сейчас вынесли смертный приговор.

Его надёжный и прочный купол вдруг покрылся рябью и начал быстро таять. Сей непостижимый феномен отчего-то не вызвал в душе юного мага естественного в такой ситуации ужаса, только безмерное удивление. Этого просто-напросто не могло быть, ведь его концентрация была по-прежнему на должном уровне, не мог же выходящий воздух разрушить купол. Пока Мартин обдумывал возникшую несуразность, от его конструкции остались лишь жалкие витающие в воздухе ошмётки. Бессмертный, по-прежнему улыбаясь, спокойно перешагнул границу распадающегося купола и неспеша пошёл к застывшему в ступоре беспомощному магу.

Пола его куртки при ходьбе распахнулась, и стало видно торчащую из-за пояса рукоятку пистолета. Мартин невольно зажмурился, представляя, как из дула этого пистолета сейчас вылетит пуля и, несмотря на всю свою неуязвимость, ему отчего-то сделалось не по себе. Нет, то был не страх, а скорее растерянность, словно он явился к учителю с невыученным уроком и не может ответить на заданный вопрос. Однако бессмертный и тут умудрился обмануть ожидания непутёвого мага, он не сделал ни единого жеста, чтобы потянуться к пистолету, словно не считал Мартина достаточно серьёзной угрозой для того, чтобы воспользоваться оружием. Как ни странно, это совсем не ободрило растерявшегося мальчишку, напротив, ему отчего-то сделалось совсем тошно.

– Кто ты такой? – небрежно поинтересовался бессмертный, подойдя вплотную. – Отвечай.

– Я Мартин,– послушно пролепетал почти Творец, хотя вроде бы совсем не собирался знакомиться со своей потенциальной жертвой, однако желание угодить этому странному мужику сделалось вдруг настолько подавляющим, что промолчать показалось ему немыслимым кощунством. Самым удивительным было то, что Мартин вовсе не находился в трансе, его сознание было как никогда ясным. Он отлично понимал, что бессмертный применяет против него какую-то психотехнику, но противопоставить ей ничего не мог, да что там противопоставить, он даже приблизительно не представлял механизма её действия. Сказать по правде, Мартин был настолько шокирован своей беспомощностью перед вроде бы обычным человеком, что в момент утратил способность не только нападать, но и защищаться.

– Ты ведь не случайно здесь оказался, Мартин,– бессмертный задумчиво посмотрел на бегущие по небу облака,– тебя прислали меня убить. Ты служишь загонщикам?

– Нет, я никому не служу, это просто испытание,– слова сами собой слетали с языка Мартина, он оказался не в силах даже контролировать свою речь, но это почему-то уже не вызвало огорчения.

– Вот как? – бессмертный на секунду задумался. – И кто же устроил тебе это испытание?

– Мой наставник Джарет, он тоже бессмертный,– сцена во всей своей сюрреалистичности всё больше напоминала светскую беседу с той только разницей, что один из её участников не мог её закончить по своему желанию.

– Уж не тот ли это Джарет, который командует рейдами загонщиков? – продолжал допрашивать Мартина бессмертный.

– Да, он участвует в рейдах,– послушно пролепетал мальчик, хотя отлично понимал, что этим признанием, скорее всего, подписывает себе смертный приговор.

Некоторое время бессмертный молчал, как бы раздумывая о своих дальнейших действиях. Впрочем, возможно, он просто сканировал окружающее пространство на предмет других нежданных гостей, например, того самого наставника, о котором упомянул его облажавшийся ученик. В сердце Мартина тут же вспыхнула надежда на то, что бессмертный засечёт Джарета и по необходимости переключит своё внимание на более опасного противника. Увы, его надежды не оправдались, во взгляде бессмертного не появилось ни малейших признаков беспокойства. Похоже, эти парни умели не только ощущать присутствие других людей, но и блокировать свои собственные эманации.

Мартин мысленно взмолился непонятно каким богам о том, чтобы Джарет догадался, что пришла пора вмешаться. Он уже не думал о том, как придётся расплачиваться за свой провал, теперь ему сделалось по-настоящему страшно, и это, как ни странно заставило его мобилизоваться для отпора агрессору. Наверное, если бы бессмертный пропустил этот момент, Мартину удалось бы сбросить наведённый морок, но тот вовремя учуял его страх и успел среагировать. Строгий взгляд из-под насупленных бровей буквально пригвоздил несчастного мальчишку к земле, заставив позабыть о сопротивлении. Всё, чего Мартину сейчас хотелось – это чтобы стоящий перед ним человек перестал сердиться.

– Не нужно меня бояться, я твой друг, единственный друг,– в голосе бессмертного зазвучал металл. – Ты мне доверяешь, Мартин? – Непутёвый маг неуверенно кивнул, поскольку к этому моменту уже не мог издать ни звука. – Тогда ложись на землю мордой вниз,– прозвучала странная и в то же время жёсткая команда.

Колени Мартина подогнулись сами собой, и через секунду его лицо погрузилось в сухую и колючую траву. Он не сделал ни единой попытки к сопротивлению, даже мысли такой у него не возникло, собственно, все мысли вдруг куда-то улетучились, оставляя в голове полный вакуум. Страх, кстати, тоже растворился в какой-то странной и явно неуместной в данных обстоятельствах апатии, и это был, пожалуй, единственный позитивный момент. Мартина вдруг охватила странная уверенность, что всё будет хорошо, что бессмертный лучше знает, что нужно делать. Откуда взялась эта губительная доверчивость, он не понимал, но отчётливо ощущал, что она сделалась практически абсолютной.

– Мартин, а ты не устал дышать? – лениво поинтересовался бессмертный, и воздух, который только что легко проникал в лёгкие самоуверенного мага, вдруг сделался густым, как желе. Теперь каждый вдох требовал от Мартина прямо-таки неимоверного усилия. – Не нужно себя заставлять, в этом нет никакой нужды,– деловито посоветовал коварный манипулятор. – Перестань дышать,– последние слова прозвучали как команда, и Мартин понял, что больше не сможет сделать ни единого вдоха.

Самое странное, что даже сейчас, чётко осознавая, что умирает, он не испытывал страха, но не потому, что был уверен в своей способности обходиться без тела, собственно, об этой способности Мартин забыл напрочь. Нет, он даже мысли не допускал о том, что ему удастся спастись, просто слова бессмертного отключили не только его волю к сопротивлению, но и инстинкт самосохранения. Мартин погружался в небытие с полнейшим безразличием, как будто наблюдал за происходящим со стороны. Наконец темнота раскрыла ему свои объятья, и он с облегчением провалился в них, словно в мягкую перину.

Для того, чтобы подключиться к источнику жизненной силы, нужно как минимум иметь о нём адекватное представление, а для этого мало просто прочитать умную книжку или послушать знающего лектора. Если вы всю жизнь просидели в тёмном подвале, то никакие красочные описания не помогут вам обрести знание о солнечном свете. Наверное, вы даже сможете экстраполировать свои представления, обусловленные наблюдением за тусклой лампочкой или свечой, на величественное сияние небесного светила, но эта экстраполяции будет так же далека от оригинала, как портрет человека от самого человека. Боюсь, люди, заключённые в скорлупу концепта тела, уже настолько деградировали, что утратили даже само представление о свете, как таковом.