Еще кое-что осталось незамеченным большинством людей. Школы, в которых полностью заменили программы и жестко контролировали учителей, мгновенно увольняя тех, кто решался отступить от заданной линии. Впрочем, то же самое касалось и высших учебных заведений. В них, помимо прочего, начали преподавать этику и логику, а на физико-математических факультетах – не земные математику и физику, а куда более продвинутые. Да и не только их, химии, кибернетики и прочих наук это тоже касалось.

Россия, Индия и Китай спешно приступили к постройке космических кораблей по переданным им беловолосым чертежам. Европе и Америке в этом было отказано как странам чуждой идеологии – а все газеты мира подробно осветили, что такое атлантское мировоззрение идивидуализма и к чему оно привело бы планету всего через несколько лет. Далеко не все поверили, но очень многие задумались, и это было уже немало.

Контроль над интернетом незаметно взяли на себя инопланетные искины, опять же доставленные откуда-то беловолосым. Они начали незаметно изымать из сети контент, пропагандирующий насилие, эгоизм и жестокость, а любого, снова пытавшегося разместить такое, тут же брали на карандаш особые службы, не афиширующие свою деятельность и возникшие, словно сами собой. В первый раз подобных личностей предупреждали, во второй они получали болевой приступ, а если не сдавались, то одним далеко не прекрасным для них утром оказывались в мире, куда сослали нацистов. Жестоко? Да, жестоко, но иного пути не было – слишком мало времени осталось Земле, чтобы жалеть тех, кто толкает ее к гибели.

Любители порнографии и прочих извращений тихо стенали на кухнях об исчезновении близкого им контента из интернета, а он исчез напрочь, даже из их личных компьютеров, – искины постарались, для их производительности земной интернет был чем-то очень маленьким и простым, они были предназначены для контроля куда больших и куда более сложных сетей. Понемногу из доступа исчезали также пропагандирующие насилие и индивидуализм фильмы и книги. Любой, призывающий к ненависти к кому бы то ни было, брался на заметку и предупреждался. Взамен начали издаваться совсем другие книги и сниматься совсем другие фильмы, причем интересные – непризнанных талантов на Земле всегда хватало, а теперь тем из них, кто пытался моделировать гуманные отношения между людьми и общества, основанные на доброте, был дан зеленый свет. Под контроль постепенно взяли все издательства, кино и музыкальные студии мира.

Четыре старых безопасника в отсутствие главы иерархии Равновесия на удивление хорошо руководили ею – иерархия расширялась с каждым днем все больше, охватывая собой буквально все стороны жизни мира. За какие-то четыре месяца все на Земле изменилось кардинально. Да, как ни странно, майор Алексеев не давал о себе знать уже столько времени, и те, кто был в курсе ситуации, включая Палача, склонялись к мысли, что его группа в полном составе погибла. Доступа в параллельные реальности все так же не было – стоял непреодолимый даже для Плетущего Путь барьер, и информации о подобных барьерах в ментале не имелось.

На всякий случай планету окружили сигнальными плетениями, которые в случае вторжения на нее гостей извне сразу же дадут об этом знать. Игорь с Гуеном не сомневались, что вторжение будет – перекрыл же кто-то дорогу! – и надеялись, что это не окажется сверхсущность. С ней на равных может потягаться только Палач, да и то сомнительно – все зависит от того, насколько стара и сильна эта сверхсущность.

Единственную странность заметил Гуен, причем сообщать об этой странности своему сюзерену не стал. Почему? Да, наверное, потому, что уж больно походила энергетика барьера на энергетику самого Палача. Что-то в них было родственное, но что именно – определить монах не сумел. Однако ему казалось, что за происходящим на Земле кто-то внимательно наблюдает, причем кто-то почти всемогущий. Так ли это, он не знал, но предпочел о своих подозрениях умолчать.

Михаил неторопливо прохаживался по уютной гостиной выделенных незваным гостям апартаментов, слегка нервничая по поводу решения хозяев, которое те вскоре обещали огласить. Уже третьи сутки отряд «гостил» в неизвестном мире, даже историю которого выяснить не удалось – ментал был наглухо перекрыт, словно вокруг здания, в котором находились апартаменты, имелся некий пузырь, не позволяющий ни одного ментального воздействия вообще. Впрочем, возможно это именно так и было, и здание как раз предназначалось для содержания пленных магов, не позволяя тем ничего предпринять.

За прошедшие дни майор весь извелся, но, конечно, не показывал своего состояния подчиненным, внешне оставаясь невозмутимым. Воины Пути почти все время медитировали, а Иван Трофимович общался с Коляном, о чем-то расспрашивая того. Кстати, что удивило Михаила, для оборванца местные принесли странную одежду, напоминающую черный кафтан, украшенный золотым шитьем, и настойчиво попросили переодеться. Они вообще смотрели на магаданца с непередаваемым изумлением, словно видели перед собой призрака. Видимо, он кого-то напоминал, кого-то очень хорошо местным знакомого.

Внезапно по сознанию прокатилась холодная волна, и Михаил ощутил снятие защитного полога. С этого момента гости получили возможность снова войти в ментал и получить информацию о мире, в котором оказались. Майор переглянулся с Сахиром – оба сразу поняли, что случившееся о многом говорит, по крайней мере, о том, что к ним теперь относятся совсем иначе, чем прежде. Видимо, проверили слова Михаила и удостоверились в их правдивости. Теперь осталось только ждать, но не без толку – стоило ознакомиться, наконец, с историей этого мира и выяснить, насколько она отличается от привычной.

Некоторое время воины Пути и старый волхв провели в медитации, считывая информацию. Михаил с его людьми предпочли оставить это дело им – сами они в ментале ориентировались еще довольно плохо, опыта не хватало. Прошло около десяти минут, и Иван Трофимович открыл глаза.

– Ну и дела… – прогудел он. – Не думал, что оно так бывает…

– Не томите, рассказывайте! – загорелись любопытством глаза Михаила.

– Сейчас… – Волхв огладил свою бороду и похмыкал, удивленно покачивая головой. – Здесь история еще с X-го столетия иначе пошла. Местным повезло, их иерархии занимались тем, чем заповедано, а не к власти стремились. Владимир здесь не принял христианство, а остался верным богам отцов! Не было насильного крещения Руси, не было преследования волхвов! Мало того, Владимиру иерархи подсказали не разбивать княжество на уделы, и к концу жизни он он короновался, став царем, а не князем. После этого Русь начала расширяться и усиливаться с каждым годом. Западные рыцарские ордена несколько раз устраивали крестовые походы на языческое царство, но каждый раз были больно биты. К тринадцатому столетию все славянские земли, включая Новгород и Карелию, объединились под рукой русского царя, и монгольское нашествие Русь встретила во всеоружии, разгромив врага наголову. В ответ русские войска, к тому времени ставшие, первыми в Европе, регулярными, без особой спешки двинулись на восток. Еще через триста лет они достигли берегов Тихого океана. Одновременно Русь присоединила к себе германские земли и захватила Османскую империю, невзирая на всю силу той, – турки были разгромлены за каких-то двадцать лет.