Молдин критикует экономистов за их склонность оценивать экономику на основе предположения о равновесии, указывая на то, что информационная революция неизбежно разрушит это равновесие. Вот что говорит по этому поводу известный экономист Брайан Артур: «Теория экономической сложности представляет собой иной способ экономического мышления, при котором экономика рассматривается не как система, находящаяся в состоянии равновесия, а как система, находящаяся в движении, постоянно "вычисляющая" саму себя и постоянно заново себя конструирующая. Там, где экономическая теория равновесия делает акцент на существовании порядка, предопределенности, дедукции и статики, теория экономической сложности фокусируется на роли случайных событий, отсутствии предопределенности, создании смыслов и открытости к переменам. Существует и другой способ сказать об этом. До настоящего времени экономическая наука основывалась больше на существительных, чем на глаголах».

Мы верим в оптимистический взгляд на мир Андриссена и Молдина. Вот лишь один пример: в 1980 году в США существовало всего 92 частные пивоварни. Когда отец нашего соавтора Майка Мэлоуна писал о пивоваренной отрасли в 1980-е годы, эти пивоварни рассматривались как «любительские», нацеленные на узкую потребительскую нишу и не способные поддерживать стабильное качество. Между тем в результате снижения стоимости технологий эта отрасль стала доступной для каждого, и мелкие пивовары-любители получили возможность запускать все более высококачественные, технологически продвинутые мини-пивоварни. Сегодня в США существует почти 3000 мини-пивоварен – рекордное количество за последние сто лет, – которые вместе создали 110 тысяч новых рабочих мест по всей стране.

Но это еще не все. Исследование, проведенное в 2010 году фондом Kauffman Foundation, показало, что за последние сорок лет крупные компании обеспечили нулевой чистый прирост новых рабочих мест. Весь рост новых рабочих мест на 100 % был обеспечен стартапами и предпринимателями. Изучив популярное Движение мейкеров, начатое Дейлом Доэрти, портал The Grommet обнаружил аналогичные результаты: начиная с 1990 года малые компании создали 8 млн новых рабочих мест, тогда как крупные компании сократили их на 4 млн.

Как мы уже писали в 5-й главе, демократизация технологий позволяет отдельным людям и небольшим командам заниматься делом, которое страстно их увлекает, будь то создание беспилотников, синтез ДНК или производство пива. Мы считаем, что сформированные вокруг некой Значимой трансформативной цели сообщества, использующие быстроразвивающиеся технологии, способны создавать новые экономические возможности, и в ближайшем будущем мы ожидаем увидеть появление множества новых видов занятости – путь даже очень сильно отличающихся от тех, которые мы привыкли видеть сегодня. В скором времени вопрос «Кем ты работаешь?» уступит место вопросу «Чем ты занимаешься?». Кембрийский взрыв «идет» полным ходом.

Футурист Пол Саффо отмечает, что сначала человечество создало производственную экономику, затем превратило ее в потребительскую экономику и теперь переходит к новой экономике креативности. На протяжении многих веков деньги и торговля были основными механизмами, которые двигали миром. В настоящее время информация быстро вытесняет деньги, приобретая такую ключевую характеристику денег, как «подвижность» – способность легко перетекать из одной сферы в другую. Возможно, самый простой способ понять суть этого макроизменения – рассматривать его как переход от дефицита к изобилию. Джерри Михальски отмечает, что в прошлом дефицит означал ценность. Любой бизнес строился на дефиците и без дефицита был невозможен. Теперь эта схема переворачивается с ног на голову. По словам Дейва Блейкли из IDEO, «эти новые организации достигают экспоненциального роста благодаря тому, что берут какой-либо дефицит и превращают его в изобилие». Nokia купила Navteq, чтобы контролировать дефицитный ресурс, однако осталась не у дел из-за Waze, которая сумела создать изобилие.

Таким образом основанный на информации мир движется в направлении изобилия (как уже говорилось, Стивен Котлер и Питер Диамандис в своей книге «Изобилие» доказывают вероятность такого исхода), а экспоненциальные организации по своей природе предназначены управлять изобилием.

Триумф экспоненциальных организаций кажется неизбежным. В вышедшей в 2014 году книге «Общество с нулевыми предельными издержками: интернет вещей, общество сотрудничества и закат капитализма» известный экономист Джереми Рифкин выдвигает центральный тезис, который напрямую перекликается с обозначенной нами тенденцией к демонетизации. Как вы помните, в 5-й главе мы писали о том, что ЭксО снижают предельные издержки предложения почти до нуля. Но Рифкин высказывает еще более глобальную идею. Он считает, что в настоящее время мы наблюдаем зарождение новой экономической системы, которая придет на смену капитализму, – нового мира, где благодаря нулевым предельным издержкам все товары станут почти бесплатными, и который Рифкин называет «Обществом сотрудничества» (Collaborative Commons).

Как вы понимаете, это новая экономическая система представляет собой огромную угрозу для капитализма. И, как ни парадоксально, капиталистическую систему подкашивает именно поразительная успешность созданных ею механизмов, направленных на повышение производительности труда и снижение стоимости товаров и услуг. Другими словами, детище уничтожает собственного создателя. Но что же лежит в основе этой динамики? Переход товаров и услуг из физического в информационный формат в глобальном масштабе.

Только время покажет, прав ли Рифкин или по крайней мере насколько он был прав. Но одно можно сказать наверняка: экспоненциальные организации лучше других приспособлены для этого нового мира сотрудничества и изобилия. К сожалению – и по иронии судьбы – сегодня существует острый дефицит топ-менеджеров, имеющих необходимые знания и навыки управления этой новой парадигмой. Практически все бизнес-школы по старинке учат тому, как управлять компаниями в условиях дефицита. Большинство управленческих практик, которые преподают будущим топ-менеджерам, сосредоточены на масштабировании эффективности и давно устарели. Мы не нашли ни одного курса МВА, который учил бы созданию интерфейсов для управления изобилием, и ни одного бизнес-консультанта, который смог бы проконсультировать по поводу внедрения алгоритмов наподобие тех, что применяет Uber.

Как мы уже говорили, когда ЭксО вырастает и достигает зрелости, она превращается в платформу, создающую условия для появления новых ЭксО. Это можно сравнить с процветающим коралловым рифом, который со всех сторон обрастает все новыми и необычными микроорганизмами. По мере перехода отраслей на информационный субстрат мы прогнозируем, что каждая отрасль неизбежно консолидируется вокруг нескольких крупных отраслевых платформ, на каждой из которых будут возникать и процветать разветвленные колонии более мелких ЭксО.

Принимая во внимание все вышесказанное, мы надеемся, что вы поняли одну важную вещь: Экспоненциальная организация – это будущее любого бизнеса со значительной информационной составляющей, а значит, будущее любой компании. Вы можете вступить в этот новый мир раньше или позже, но вы неизбежно в него вступите.