Она была согласна с ним целиком и полностью и, поскольку вопросов у нее не возникло, решила оставить все как есть и отправилась собираться в поход. Запихивая одежду и другие личные вещи в заплечный мешок, она вдруг ощутила мимолетный укол сожаления при мысли о том, что ее недавние спутники не смогут составить ей компанию в этом путешествии. Особенно ей не хватало Пантерры Ку, о котором она не переставала думать с тех пор, как он покинул Арборлон вместе с Серым Стражем. Естественно, думать о Пантерре было намного приятнее, чем о мачехе, хотя дело было отнюдь не в предпочтительности выбора, а в чувстве привязанности. Даже сейчас этот юноша интриговал ее, чему она не могла найти разумного объяснения, как ни старалась.

Фрина вздохнула и вновь задалась этим вопросом, стоя посреди своей спальни и глядя на заплечный мешок. Она сознавала, что отчасти ее стремление увидеть Пантерру объясняется его недоступностью. Он — Человек, она — Эльфийка, а это — непозволительное сочетание, особенно с учетом того, что она принадлежит к королевской семье. Он не мог быть рядом с ней, но от этого становился лишь еще более желанным. В какой-то мере виной тому была его профессия, предполагавшая уединенный образ жизни, но ведь он и не стремился стать частью остального мира. Как же ему должно быть одиноко! Разве мог он, занимаясь своим делом, быть счастливым? Ведь ему не с кем было перемолвиться словом, за исключением Пру Лисс. Он был оторван от всего, вдали от дома читая следы и разгадывая причины поведения разных животных.

Она многое знала об Эльфийских Следопытах, об их образе жизни и о том, что все они стремятся оставаться свободными. Она даже разговаривала с некоторыми из них, слушала их рассказы. Но Пантерра Ку отличался от остальных, хотя в чем это выражалось, она понять пока не могла. Это как-то было связано с его отношением к миру. А еще с тем, как он двигается и разговаривает. Конечно, имело значение и то, что он был Следопытом, — шестое чувство подсказывало ей, что он способен справиться с любой ситуацией; именно поэтому, собственно, ей так быстро и удалось уговорить его отправиться на разведку в полевой лагерь чужаков, в результате чего захватили в плен его самого и Пру Лисс.

И еще это было связано с тем, как он смотрел на нее.

Она вдруг замерла на месте, пораженная совершенно невероятным открытием, хотя ей оставалось лишь затянуть горловину мешка.

Неужели она влюбилась в этого юношу? Неужели все дело именно в этом?

Фрина томно закатила глаза при одной только мысли об этом, вышла из спальни и двинулась по коридору в ту часть дворца, которую занимали Эльфийские Охотники. Там она справилась о своем эскорте и узнала, что в сопровождающие ей выделили Ренделена и Даша, которые и раньше странствовали с ней по долине. Первый Эльф, невысокий, жесткий и умный, был ветераном. Второй был моложе, крупнее и намного жизнерадостнее своего товарища. Они по-дружески приветствовали принцессу, уже полностью готовые двинуться в путь.

До полудня было еще далеко, когда они подошли к краю обрыва и стали спускаться. Фрина вдруг с удивлением увидела, что навстречу им поднимается Арик Сарн. Тролль нес с собой принадлежности для письма и бумагу. Он не замечал ее до тех пор, пока не оказался с ней лицом к лицу, а когда это случилось, она отметила, что он неприятно поражен.

— Принцесса, — гортанно произнес он и низко поклонился.

Слишком низко, чтобы она не заподозрила неладное. Тролль не нравился ей. Но какое это имело значение, раз он ни разу не попадался ей на глаза за все время своего пребывания в столице? До сего момента, разумеется.

— Доброе утро, — сказала она. — Гуляете?

— Всего лишь до конца спуска и обратно. Я возвращаюсь из ваших садов. Там, где я живу, нет таких цветов.

— Они красивые, — согласилась Фрина. — Садовники очень стараются, ухаживая за ними. — Она бросила взгляд на блокнот в его руках. — Делаете записи об этих цветах?

— Нет, рисую их, — ответил он и показал ей несколько очень удачных набросков весенних цветов. Тролль улыбнулся. — Помогает убить время. У нас они на воле не растут.

Фрину удивило то, что ему нравится рисовать цветы, но кто знает, что у этих Троллей на уме? Она одобрительно улыбнулась ему, помахала рукой и зашагала дальше. Принцесса чувствовала, что он смотрит ей вслед.

Весь остаток дня она, Ренделен и Даш двигались размеренным, экономным шагом, оставив позади Арборлон и большую часть Элдермера. Наконец они вышли к опушке леса, раскинувшегося у подножия гор. Отсюда начинался подъем к проходу. День выдался облачным и тусклым, но было тепло и сухо. Когда сгустились сумерки, трое путников разбили лагерь и поужинали, после чего уселись у костра и принялись рассказывать всякие истории. Фрина хоть и родилась в знатной и привилегированной семье, но воспитывали ее не как благородную даму. Откровенно говоря, еще в детстве она с презрением отвергла все потуги сделать из нее высокомерную холодную красавицу, заявив, что предпочитает проводить время с теми, кто ей нравится. А нравились ей грубоватые и бесцеремонные мальчишки и девчонки, которые, повзрослев, стали Эльфийскими Следопытами и Охотниками. Ее родители, видя, что она настроена сама выбирать себе товарищей по детским играм и вести тот образ жизни, который ее устраивал, отступились, но во дворце принялись учить ее тому, что полагали важным, — хорошим манерам и правилам этикета, принятым при дворе. Фрина стоически сносила подобные уроки, но по-прежнему предпочитала жить по собственному усмотрению.

После смерти матери она стала еще свободнее, так как отец, оставшийся в одиночестве и вечно занятый, предоставил ее самой себе. Знай он хотя бы о половине проделок своей дочери в то время, хотя бы о четвертой части авантюр, в которых она принимала самое деятельное участие, или об опасных ситуациях, в которых она то и дело оказывалась, он держал бы ее взаперти до тех пор, пока она не повзрослеет и не поумнеет. Фрина, как справедливо полагала ее бабка, никогда не понимала, что значит вести себя осмотрительно и осторожно, и делала лишь то, что ей нравилось.

Поэтому она чувствовала себя своей в компании Ренделена и Даша, обменивалась с ними шуточками и подковырками. Эти трое Эльфов получили одинаковое воспитание, у них были общие взгляды на мир, так что, сидя у костра, они весело проводили время.

Под запретом находилась лишь одна сфера. В своих разговорах они никогда не касались личной жизни короля и молодой королевы. Эльфийские Охотники были достаточно сообразительными, чтобы не ступать на эту запретную территорию, когда рядом оказывалась Фрина Амарантайн.

Они прекрасно выспались и с первыми проблесками рассвета покинули место ночевки, чтобы пройти заключительный отрезок пути. Когда они поднимались в горы, яркий солнечный свет заливал окрестности, облака и туман, с утра затянувшие все вокруг непроницаемой пеленой, рассеялись, и небеса засверкали искрящейся голубизной. К полудню они достигли склона, ведущего к проходу, где их встретили часовые. Вскоре они преодолели последний участок подъема и подошли к ближнему концу прохода, откуда до них уже доносились звуки ведущихся где-то впереди строительных работ.