Мы зовем его Тедди. Каждое утро я вывешиваю в окно синюю ленту, чтобы его отец, глянув вниз, понял – с сыном все хорошо. Вот бы он увидел, каким красивым растет наш мальчик. Вот бы увидел, что у нас, как и предсказывала Джейни, получился невероятно прекрасный малыш. От меня ему достались светлые волосы и утонченные черты, от Неда – вытянутое стройное тело. Он отлично подходит в принцы. Он и есть принц. Наследник Елизаветы и следующий претендент на трон Англии, независимо от ее признания.

Малыш не получил рождественских подарков от двора, которым однажды будет править. Меня навещает только Мария, она приносит небольшую музыкальную шкатулку – из большого приемного зала в Хэмптон Корте.

– Я украла ее, – откровенно заявляет сестра, заводит шкатулку и ставит перед Тедди, который не обращает на игрушку никакого внимания.

– Мария!

– Я не считаю ее владелицей королевских сокровищ, – напрямик говорит Мария. – Они скорее твои, а не ее. Раз тебя игнорируют как наследницу из-за рождения внебрачного ребенка, то почему я должна служить королеве, которая, как всем известно, является шлюхой Дадли? К тому же рожденной от шлюхи Болейн.

Я бросаю взгляд на дверь, но сегодня с Марией не послали шпионов.

– Вот именно, со мной пришел только Томас Киз, королевский привратник. Он был так добр, что проводил меня, и сейчас ждет внизу.

– Он не подслушивает? – тревожно спрашиваю я.

– Киз не шпионит за мной. Он настоящий друг. – Мария залезает на невзрачный стул и качает головой. – Все снова поменялось. Никто не следит. Их больше не волнует, что вы скажете. Они признали, что вы действовали по любви и нет никакого заговора. Допросы окончены, и всех пленных, кроме тебя и Неда, отпустили.

От радости я соединяю ладони.

– Брак признали? Нас выпустят?

– Нет, я подозреваю, что они намерены объявить его недействительным и опозорить тебя.

Неудивительно, что я разочарована. Думаю, я знала, чего ждать, когда в прошлом году сменили линию допроса. Однако имея сына на руках и мужа под одной крышей, я почти не волнуюсь о том, что говорят люди. Я знаю правду, и мне, как и Господу, известно, кем мы с Недом приходимся друг другу. Кому есть дело до слов Елизаветы? Как только нас освободят, мы сможем снова пожениться, и кто тогда будет переживать по этому поводу?

– То есть брак признают недействительным и тогда она отпустит нас?

Мы обе понимаем, кого я имею в виду под словом «она» – Елизавету. Это чудовище занимает все мои мысли. Одна тюдоровская королева забрала мою сестру, другая намерена лишить меня доброго имени.

Мария отвечает едва заметным жестом, как бы говоря: «Может, да, а может, нет».

– Она на все пойдет, лишь бы держать тебя взаперти, но у нее кончаются доводы. О допросах Сеймуров, тети Бесс и вас с Недом доложили на Тайном совете, и всем ясно, что вы тайно женились по любви. Они искали священника, что поженил вас, но не нашли. Хотя вряд ли поиски были такими уж усердными. В любом случае, вы обменялись клятвами и у тебя есть кольцо. Это тайный брак. У матери Елизаветы было примерно так же. Тайный совет несколько дней ждал обвинений или упоминания закона, который вы нарушили, но она молчит.

– Почему?

Милое лицо Марии перекосилось от злобной усмешки.

– Потому что она боится, – шепчет сестра. – Страшно напугана. Одна половина страны – католики – предпочла бы видеть в качестве королевы Марию Стюарт, другая, протестантская половина выступает за тебя, так как ты замужем за англичанином и родила наследника. Никому не нужна бесплодная королева, тем более влюбленная в женоубийцу.

Я раскрываю рот, услышав от Марии такое суровое описание Елизаветы и ее любовника Роберта Дадли.

– Все так и есть, – не стесняясь, подтверждает она. – И разве можно винить народ? Страна процветает не больше, чем при Марии, мира тоже не достигли. Теперь нам угрожают и Франция, и Испания, а королева отказывается выходить замуж ради того, чтобы приобрести союзника. У всех свои предпочтения среди наследников, а Елизавета сказала лишь, что мы не можем стать наследницами из-за отца, казненного за измену стране, а Маргарите Дуглас не стать королевой, потому что ее родители не состояли в браке. Остается только Мария – королева Шотландии, но Елизавета не хочет объявлять ее наследницей! Люди хотят знать, чего им ожидать, кто станет следующим королем. Если она им не скажет, они примут решение сами.

Я смотрю на колыбельку.

– Тедди, – коротко отвечаю я. – Это должен быть Тедди. Я наследую трон от Елизаветы, а Тедди – мой сын.

– Конечно, – подтверждает Мария. – Всем это известно. Поэтому Тайный совет и не может согласиться с ее решением держать тебя в тюрьме ни за что. Как знать, может, ты родила будущего короля Англии. Помнишь, как это было, когда королева Мария приблизилась к Лондону, а весь двор Джейн бросился к ней, чтобы сказать, что они ошиблись? – Она резко смеется. – Что им очень-очень жаль?

– И я тоже, – вспоминаю я. – Во всяком случае, мой свекор и муж тогда тоже побежали к ней.

– Мама, отец – все просили у нее прощения. Меня тоже потащили, чтобы я сделала реверанс. Этого и боится Елизавета. Логично, что все хотят поддерживать дружеские отношения с наследником. Поэтому никто не смеет выступить против тебя, пока нет точного подтверждения тому, что ты никогда не унаследуешь престол, а королева молчит. – Мария наклоняет голову. – При этом никто не смеет говорить с тобой, опасаясь ее гнева.

– Она не может лишить меня трона, – говорю я.

– Даже не пытается. Елизавета плетет интриги против нас в частных беседах, однако выступить перед парламентом или даже перед Тайным советом не решается. А вот Тедди…

– Его можно оставить без наследства только одним способом – признав его бастардом, – медленно заканчиваю я.

– Вот именно. Таким и будет следующий шаг этой злобной тюдоровской ведьмы. – Мария наклоняется над колыбелью, как добрая фея из сказки, желающая побороть гадкую противницу. – Она постарается объявить этого невинного малыша бастардом, который не может стать наследником. Только так она, сама будучи внебрачным ребенком, сможет вычеркнуть его из претендентов на трон.

* * *

Мария права. В феврале, когда окна покрыты ледяными узорами изнутри и рано темнеет, сэр Эдуард стучится ко мне и заходит с поклоном.

– Ваша светлость, – обращается он, избегая называть меня по девичьему или замужнему титулу.

– Сэр Эдуард?

– Я пришел сообщить о том, что завтра вас вызывают на допрос в Ламбетский дворец, где вас допросит сам архиепископ.

– И о чем он будет меня спрашивать?

– О фальшивом браке, – смущенно отвечает сэр Эдуард тихим голосом.

– Я ничего об этом не знаю, – ледяным тоном говорю я.

В руках у него бумаги с королевской печатью и размашистой подписью Елизаветы.