Среди характерных черт мышления средневекового человека отечественный медиевист Г. Г. Майоров выделяет следующие6.

1) Ретроспективизм, традиционализм (обращенность в прошлое): чем древнее источник, тем подлиннее и истиннее. Самым древним, а стало быть, и единственно истинным, оказывается Библия как полный свод всех возможных истин. Но поскольку Библия есть не только богооткровение, но и сокровение, т. е. она содержит в себе некоторую тайну, которая может стать доступной только через дешифровку смысла библейского текста, то экзегетика (толкование Библии) становится основной целью средневековых философов и богословов. В этом смысле средневековое мышление — мышление экзегетическое.

2) Экзегетизм (герметивизм): средневековое мышление всегда направлено на толкование текста. Правда, на различных этапах средневековой культуры объект экзегезы (Библия) выступал по-разному. Если в период раннего Средневековья объектом экзегезы выступают лишь отдельные понятия из Библии, то в дальнейшем пространство экзегезы значительно расширилось: теперь предметом толкования становились отдельные фрагменты библейского текста, а на этапе позднего Средневековья Библия была лишь поводом для интеллектуальных рассуждений. Стало быть, по мере развития средневековой духовности философы и теологи-экзегеты получали всё большую свободу для творчества, их мысль всё более рационализировалась и освобождалась от библейской догматики.

Экзегетическая направленность средневекового мышления предопределила основной жанр средневековой литературы. Наиболее распространенный жанр — комментарии. Комментарии писали не только к текстам Библии, но и к произведениям Платона и Аристотеля, прежде всего к логическим работам последнего. Широко известны в этом плане комментарии Боэция к логическим работам, Альберта Великого и Фомы Аквинского на «Метафизику» Аристотеля, средневекового арабоязычного философа Аль- Фараби ко всем книгам «Первого учителя» Средневековья, как величали тогда Стагирита.

3) Универсализм (энциклопедизм) средневекового мышления: поскольку телесно-вещественный мир есть творение Бога, которое носит универсальный характер, то всякий, кому удалось проникнуть в суть божественного творения, приобретает универсальное знание о бытии. Такого рода универсализм выражен даже в названии трудов средневековых мыслителей, которые обычно назывались «О мире», «Об универсуме» и т. п.

Назидательность. В отличие от греков, приобщение которых к философии строилось по принципу равноправия (учитель и ученик были на равных), средневековый диалог учителя и ученика носил назидательный характер: учитель изрекал истины, а ученик беспрекословно их принимал.) Стало быть, Средневековье исключало всякую критическую, диалогическую форму в усвоении знания. И всё же, несмотря на это, оно вошло в историю европейской культуры своими известными диспутами, которые - проводились по принципу: учитель—учитель или ученик—ученик. Правда, эти диспуты, как правило, были бессодержательными, они носили в основном формальный и ритуальный характер.

4) Рефлексивность (психологическая самоуглубленность). Эта черта средневекового мышления наиболее полно проявилась в таком широко распространенном жанре литературы как исповедь, в которой автор обнажал перед читателем все «интимные» стороны своего мышления, проникая в глубины своей творческой лаборатории. В этом смысле исповедь можно рассматривать как своеобразное средство нравственного очищения и покаяния не столько в интересах самого автора, сколько в назидании читателю, чтобы он не повторял его ошибки, сомнения, неудачи.

5) Символизм: все отмечено печатью всевышнего. Весь мир представляет собой только символическое выражение трансцендентного замысла и его постижение есть по сути познание «последних оснований» природных явлений.

1) Анонимность: отсутствие чувства личного авторства, особенно у христианских апологетов. Это объясняется тем, что для отцов церкви истинным творцом и единственным личностным автором был Бог. Сами же они являются всего лишь трансляторами божественных истин.

8) Иерархизм: деление мира на божественный и тварный.

9) Телеологизм: явления действительности существуют по промыслу Бога для и во имя исполнения заранее предуготовленных им ролей.

Эти черты находят свое выражение в средневековой картине мира, в мировосприятии средневекового человека, в основе которых лежат следующие принципы и идеи: ^

а) тезис о всемогуществе Бога, способного нарушить ход природных процессов;

б) убеждение в том, что природа не имеет самостоятельной ценности, она создана ради человека;

в) для средневекового человека характерен интерес к тем явлениям природы, которые поражают воображение — удивительное, парадоксальное, необычное, чудесное. Среди всех удивительных и чудесных явлений, наполняющих мир, самое большое чудо — это сам мир. Для средневекового человека всё есть чудо. А поскольку мир сотворен Богом, т. е. он есть тварное бытие, то понятие чудесного и сотворенного совпадают;

г) существенно важный момент средневекового понимания природы составляет догмат о сотворении мира Богом из ничего, что, безусловно, смещает центр смысловой тяжести с природы на сверхприродное начало, лишая природу самостоятельности, самодостаточности. Это изменение онтологического статуса природы отнюдь не благоприятствовало развитию науки, так как, по словам П. П. Гайденко, «коль скоро природа утратила свой прежний статус безусловной реальности, то и наука о природе потеряла свое прежнее значение и стала рассматриваться либо символически, либо в аспекте ее практической полезности»1.

Снижение естественно-научного интереса объясняется еще и потому, что природа, будучи несамостоятельной, не дает возможности познать конечные причины и основания собственного существования. «Последние основания» («скрытые причины») природы недоступны в земном мире человеческому разуму. В посюстороннем мире человек воспринимает лишь явления, сущностное значение которых от него скрыто. Только после смерти Бог открывает людям причины и основания своих творений. Стало быть, постижение «скрытых причин» природных явлений несет в себе глубокий символический смысл — постижение трансцендентного (божьего) замысла.

Таким образом, с изменением онтологического статуса природы меняется и отношение к естественно-научному познанию: ему отводится второстепенная роль по сравнению с познанием Бога и души. Отвратив взор человека от природы, охладив его пыл к ее познанию, средневековая мысль тем самым стимулировала его интерес к исследованию самого себя, в частности его душевной жизни, правда, оно было не самоцелью, а было подчинено, как и всё остальное, религиозным задачам спасения.

10) Рецептурностъ — фундаментальная особенность средневекового мышления, характеризующаяся операциональностью и сакральностью. Ре- цептурность специфическим образом рационализирует практическую жизнь средневекового человека, пронизывает, в первую очередь, сферу алхимической деятельности. Средневековый рецепт присущ как действиям, предназначенным «ввести исполнителя в состояние мистического воспарения», так и изысканиям мысли, готовой «всю Вселенную уложить в непреложный рецептурный регламент»[392] [393]. Следует заметить, что сама мистика в принципе не- рецептурна, так как она — недостижимый предел рецепта.