Захлебываясь слезами Эмма рассказала пронайденную в квартире Анны Львовны ампулу новомодного сердечного лекарства и пробейсболку, висевшую на вешалке.

– Что мне делать? – вопрошала Поспелова.

– Не знаю, – прошептала Соня. – Может, пойти вмилицию?

– Никогда! – воскликнула Эмма. – Мама насразводила, ссорила, врала… Так ей и надо! Прости, что я прибежала, но мы ведькак сестры, а мне сейчас очень плохо. Я ненавидела маму, но теперь жалею ее. Этоя виновата – подтолкнула мужа к убийству.

– Ты ни при чем, – прошептала Софья.

– Нет, – забилась в истерике Поспелова, – нет!Я жаловалась ему на мать каждый день, возмущалась ее поведением, вот Антон ирешил меня от стресса избавить. Знаешь, какая мама плохая была! Просто гадина!Убеждала меня, что ты спишь с Антоном.

Софья вздрогнула, а Эмма заявила:

– Так ей и надо! Ой, мамочка, прости, прости…Я, я, я виновата! Антон надумал мне помочь. Он меня обожает, я единственная еголюбовь навсегда. Из-за меня он и убил. Мамуля, дорогая… Нет, сейчас пойду иповешусь!

В душе Сони началась борьба. С одной стороны,ей было жаль Эмму, которая перевалила на свои плечи вину Антона, с другой – еймучили ревность и злость. В конце концов она не удержалась:

– Успокойся. Вероятно, Антон не так уж обожаеттебя, чтобы ради твоего спокойствия убить тещу.

– Я его солнце! – с пафосом воскликнула Эмма.– Мы до сих пор как молодожены!

У Сони перехватило дыхание. Вот оно как? А ейАнтон говорил, что живет с Эммой из жалости.

– А какой у нас секс! Со свечами, с музыкой! –шептала Эмма. – Каждый день, кроме одного. Антоша мной любуется, говорит: «Нерожай ребенка, моя статуэточка. Зачем нам младенец? Хочу любить только тебя».

Софья остолбенела. До сих пор подруги,несмотря на крайнюю близость, никогда не обсуждали свою интимную жизнь.

– Почему муж пропускает один день? – только исумела спросить она.

– Антоша на «Скорой» дежурит, – тихо пояснилаЭмма, – деньги зарабатывает. Он ради меня на все готов!

Кровь кинулась Соне в голову.

– В тот день он трахает МЕНЯ, – выпалила она.– Антон уверял меня, что ты бесплодна, поэтому он не может тебя бросить.

– Ты с ума сошла! – поперхнулась Эмма.

– Нет, – ответила Соня. – Уж извини, расскажувсю правду…

Подруги проговорили долго и в конце концовпридумали план…

Я сделала небольшую паузу в рассказе, глядя вудивленное лицо Романа. А затем продолжила:

– Помнишь, как Антон, признаваясь в убийствеАнны Львовны, рассказывал о беседе с Соней, во время которой Калистидассообщила любовнику о подозрениях жены? Поспелов тогда упомянул: «Мы замолчали,потом раздался странный звук „цик“. Я вздрогнул и спросил: „Что это?“ – „Я напервом этаже живу, – равнодушно ответила Соня, – камень в окошко попал“. Но этоне было хулиганской выходкой подростков. Странный звук издал отключившийсядиктофон. Софья рассказала Розе, что она записала беседу с любовником и далапослушать откровенные высказывания Антона Эмме. Поспелова теперь была абсолютноуверена, что Антон убил Анну Львовну, причем совершил он преступление не изжелания избавить жену от авторитарной матери, а из банального денежногорасчета.

Эмма отреагировала странно на предоставленноедоказательство.

– Спасибо, – сказала она Софье, – но давайпока ничего не предпринимать.

Калистидас поразилась:

– Хочешь оставить все как есть? Ничего нескажем Антону? Будем две жены одного мужа?

– Мы уже таковыми являемся, – усмехнуласьЭмма.

Соня окончательно растерялась, а Эммаспросила:

– Кто у тебя есть из близких?

– Роза, – ответила Соня.

– Она в Греции, вам с ней не встретиться.

– Верно.

– А еще кто?

– Ну… ты, – заявила Софья.

– У меня ты и Антон, – вздохнула Эмма.

– Еще Ксения Рябинкина, – вспомнилаКалистидас.

– Она просто наша общая подруга. Верная,надежная, всегда придет на помощь… – уточнила Эмма. – Но… разве мы с нейблизки, как с тобой?

– Нет, – прошептала Соня.

– Мы сестры!

– Да.

– Не по крови, а по жизни!

– Верно. – Соня заплакала. – Ну что я наделала?Зачем поддалась Антону?

– Сестры часто влюбляются в одного мужчину, –вкрадчиво заметила Эмма.

– Я об этом слышала, – всхлипнула Соня.

– И живут с ним счастливо!

Софья подняла голову и, думая, что ослышалась,переспросила:

– Как?

– Счастливо, – повторила Эмма, – в одномбольшом доме. Ведут хозяйство, рожают детей. Я придумала замечательный выход изположения.

– Какой? – одними губами спросила Соня.

– Продам дачу – она же моя! – мы купим коттеджподальше от Москвы, поселимся втроем, и у нас получится чудесная семья, –возбудилась Эмма. – Для окружающих выдадим тебя за мою сестру, у нас естьвнешнее сходство. Сдам московские квартиры, денег нам хватит…

Только крайней истощенностью нервной системыСони, на которую в последние годы сыпались одни несчастья: арест отца, смертьматери да еще и убийство Анны Львовны любимым человеком, – можно объяснить то,что она сказала, когда Эмма завершила свой пламенный спич:

– Я мечтаю жить с вами!

– Здорово! – забила в ладоши Эмма. – Завтра едемпродавать дачу.

– Уже? – напряглась Соня. – Так скоро?

– Чего тянуть? – спросила Эмма. – В театре,где я работаю гримером, есть бутафор, Юра Хорьков. Он разводится с женой.Радка, пронырливая пройда, решила у мужа побольше добра оттяпать. Короче, онакупит дачу. С утра и двинем, ты, естественно, со мной. Теперь мы всегда и вездебудем вместе!

– И Антон поедет? – перепугалась Соня. – Онзнает о твоем плане?

– Пока нет, – улыбнулась Эмма. – Вот ему будетсюрприз! Мы все с тобой сами сделаем. Но пока молчок, нашему мужу ни слова!