Всю ночь Соня проворочалась в кровати с бокуна бок, а около трех утра не выдержала, позвонила Розе.

– С ума сошла! – закричала нянька.

– Я его люблю.

– Не вздумай затеять эту глупость!

– Не могу жить без Антона.

– Эмма придумала бред! – возмутилась Роза.

– Люди так живут, – сопротивлялась Соня.

– Неправда, – пыталась отговорить ее Роза. –Выбрось из головы бредовую идею, скажи решительно «нет».

Калистидас повесила трубку. Подумала, что Розапросто не способна понять ее чувства. Соня более не одинока, у нее будет семья– муж, сестра. А уж что творится ночью в закрытом доме, никого не касается.

Эмма заехала за Соней утром. Поднялась вквартиру и протянула Калистидас свое изумительно красивое платье.

– Вот, надевай.

– Ну зачем, у меня есть новый летний костюм, –возразила Соня.

– Натягивай! – приказала Эмма. – Мне оно чутьмаловато в бедрах, а тебе как раз. Мы же теперь одна семья! Бери, Антон обожаеталый цвет. Ой как тебе пойдет!

Соня и опомниться не успела, как подруганатянула на нее расшитую пайетками шмотку. Следующий сюрприз ждал ее уподъезда.

– Ты сама за рулем! – ахнула Соня.

– Я имею права, – напомнила Эмма.

– Но это машина Анны Львовны.

– Мама умерла.

– Разве можно ездить на ее авто?

Эмма помахала перед носом Калистидас бумагой.

– Доверенность! Мама мне выдала.

– После кончины Анны Львовны документ потерялсилу, – сказала Софья. – Вдруг ГАИ нас остановит?

– И откуда им знать, что хозяйка «Жигулей»умерла? – резонно отметила Эмма. – Садись на переднее сиденье, сзади Хорьковаустроилась. Или ты боишься со мной прокатиться?

– Да нет… – неуверенно ответила Соня иустроилась на пассажирском месте около водителя.

Я снова на секунду замолчала и посмотрела наРомана.

– Мне прислали из Москвы показания ИванаСубботина. Знаешь, меня сразу насторожила одна деталь – он вытащил Эмму, апассажирку, сидевшую сзади, спасти не сумел. Понял?

– Нет! – рявкнул Роман, злясь неизвестно накого. – Нет!

– Если две женщины захотят поехать в машине,они сядут рядом.

– Не факт.

– Неудобно же разговаривать! – возмутилась я.– Сидящей за рулем придется поворачиваться, или подружка будет наклоняться кней. Лучше сидеть рядом! Но место рядом с водителем оказалось, по словамСубботина, свободным. И я предположила: там все-таки был пассажир, но он ушел,сбежал после катастрофы. Если же учесть, что у Хорькова пропала жена… Хитрыйплан! Эмма знала, что Юрий мечтает избавиться от супруги, ведь они работали водном театре, а за кулисами сплетни бегут быстрее, чем огонь по соломе.

Роман потер затылок и буркнул:

– Дальше.

– Это Эмма звонила Юрию в день гибели Рады!

– Хорьков вроде говорил с мужиком.

– Нет, – засмеялась я, – это ошибка. Сейчасобъясню. Голос был гнусавый, вроде человек чуть выпил, и слышалось странноепричмокивание. Понял?

Роман побагровел:

– Хватит, как безумный попугай, одно и то жеспрашивать.

Я отвела глаза в сторону. Нет, все мужчиныпохожи! Когда до Олега доходило, что жена сумела раскопать истину, увидеть исвязать вместе то, что не удалось заметить и соединить ему, он тоже начиналкипятиться.

– Эмма работала в театре гримером, – напомнилая, – следовательно, знала массу профессиональных уловок. Актеры используютспециальную вкладку, которую запихивают в рот, отчего сразу изменяется дикция.Это древняя примочка, еще в твоей Греции во времена Софокла артисты клали подязык камень, что позволяло им обмануть зрителя: в первом акте парень в красномплаще, с коротким носом говорит баритоном, а во втором отделении тот же юношаодет в синюю тогу, гнусавит, и нос у него длинный. Не понимаю почему, новкладка, кроме дикции, меняет еще и тембр голоса.

– Неужели в театре до сих пор в ходу пещерныеприемы? – усомнился Роман. – Мы живем в век компьютеров.

– В кино легко применить новейшие технологии,– кивнула я, – но как это проделать на сцене, в момент непосредственногоконтакта со зрителем? Да, за кулисами до сих пор пользуются тем, что тыназываешь «пещерными приемами». Эмма отлично знала, какие сложные отношения уХорькова с женой, и рискнула. Конечно, существовал шанс, что Юрий побежит вмилицию, но Эмма неплохо знала бутафора, поэтому придумала историю о сбитомпрохожем. Юрий, не очень умный, а главное, алчный человек, испугался, затаилсяи лишь через месяц отнес заявление участковому. Сбежавших жен милиция искать неторопится, и задуманное сошло ей с рук. Впрочем, удался весь план…

Эмма вела машину очень аккуратно, и Соняуспокоилась. Сама она рулить не умела и абсолютно ничего не смыслила в моторе.Уже на подъезде к даче Эмма вдруг остановила «Жигули».

– Что случилось? – удивилась Соня.

– Аккумулятор сел, двигатель заглох, –пояснила Эмма, великолепно зная, что подруга не поймет, какую глупость ей онасообщила.

Рада Хорькова, тоже не разбиравшаяся втехнических деталях, занервничала:

– Нам придется пешком идти?

– Нет, конечно! – засмеялась Эмма. –Пустяковая поломка, сейчас все исправим. Сонечка, сядь за руль!

– Зачем? – испугалась Калистидас.

– Надо нажать ногой вон на ту педаль, –спокойно пояснила Эмма, ставя рычаг скорости в нужную позицию, – а я кой-чегосделаю сзади. Давай, Соня, не тяни. Ну, право, нельзя быть такой трусихой!

В паре Соня – Эмма последняя всегдадоминировала, и Калистидас привычно подчинилась. Знай Софья устройствоавтомобиля, она бы мигом сообразила: Эмма все устроила так, чтобы «Жигули»легко покатились вперед от небольшого толчка сзади.