– Как хочешь. Но было кое-что еще, знаешь ли. Ты, кажется, забыла. Я собирался заинтересовать тобой кое-кого из телевизионщиков.

– Ты это уже сделал. Пристукнув беднягу Гила. А теперь, пожалуйста, поймай официанта и…

Рейч Хорнел – не из простых, приземленных литературных агентов, дающих советы, лишь когда их об этом попросят. Он говорит, что писатели – творческие люди, но, чтобы полностью раскрыть свой талант, им нужна изобретательность бизнесмена, умеющего видеть далеко вперед и хорошо знающего жизнь. Рейч Хорнел учился ремеслу агента в городе, который всегда называет «Л. А.», и дух этого города принес с собой в Торонто, где тот выглядит слегка неуместно. Будь Рейч агентом Вирджинии Вулф, она никогда не написала бы в дневнике, что очень обрадуется, если ее книга разойдется тиражом в пять тысяч экземпляров; Рейч не отстал бы от нее, пока она не начала бы работать для кино, получая пятизначную сумму в неделю, от которой Рейчу, креативному предпринимателю, доставалось бы десять процентов. Я вижу, что он устремил мощный луч своего креатива на Эсме, и присутствую за обедом – Рейч любит обделывать крупные дела за едой, – где он обрушивает на нее всю мощь своего вдохновения.

– Но, Рейч, это же совершенно не я.

– Эсме, это новая ты. Еще неизведанная Эсме.

– Но это оккультизм. Как-то совсем не мое. Я всегда стояла обеими ногами на земле.

– Это тоже почва, только другого рода. Я же не предлагаю тебе гадание по чайным листьям или какого-нибудь медиума из подворотни. Миссис Салениус – самая лучшая. На переднем крае. Клянусь.

– Ты с ней говорил?

– Я нанес ей визит. Описал нашу ситуацию. Не называя имен, конечно. Она посмотрит, что можно сделать. Она никогда ничего не обещает.

– Что же она может сделать?

– Связаться с Гилом. Послание с той стороны.

– Она не собирается выяснять, кто его убил?

– Только если ты ее попросишь. Речь шла о том, чтобы передать послание.

– Я не хочу говорить про убийство.

– Конечно нет, детка. Слишком болезненно.

– А сколько это стоит?

– Нисколько. Она не берет денег. Но ты можешь пожертвовать на ее церковь, если захочешь. А мы, конечно, захотим. Это будет только справедливо.

– На какую церковь?

– «Товарищество Эммануила Сведенборга, ученого и провидца».

– Господи!

– Она откололась от настоящей церкви Сведенборга. Утверждает, что углубилась дальше в мысль и прозрения самого Сведенборга.

– Я про него ничего не знаю. А где ты взял эту женщину?

– В полиции.

– В полиции! Я не хочу иметь ничего общего с полицией!

– Детка, я твой верный старина Рейч. Неужели ты думаешь, я взрежу твое сердце, чтобы оно снова обливалось кровью? Но я ее нашел в самом деле через полицию. Первоклассных экстрасенсов только так и можно найти. Полиция часто пользуется их услугами. Если, например, ребенок пропал и нет никаких следов, в газетах часто пишут, что полиция воспользовалась услугами экстрасенса. Миссис Салениус привлекают к расследованию первосортных преступлений.

– Господи! Она что, в хрустальный шар смотрит?

– Не знаю. Но она очень впечатляет – главным образом тем, что в ней нет ничего впечатляющего. Детка, неужели ты думаешь, я тебя втяну во что-нибудь такое, с чем мы вдвоем не справимся?

И Эсме соглашается пойти с Рейчем к миссис Салениус. Их цель – попытаться вступить в сношения с моим духом и узнать, хочу ли я что-нибудь передать своей скорбящей супруге. Если повезет, несколько полезных цитат для книги. Утешение для убитой горем вдовы. В конце концов, я был журналистом и должен понимать, что такое слова, пригодные для цитирования. Рейч уверен, что это будет колоссальный успех, который позволит, по его выражению, добавить в книгу «мяса». Роскошный бонус в виде посмертного дитяти и мое послание с той стороны – книга выйдет просто отпад. Эсме полна сомнений, но доверяет «старине Рейчу». Я обязательно буду на сеансе. Я в жизни не бывал на сеансе с медиумом, но этот, посмертный, не пропущу ни за что. Надеюсь сыграть на нем важную роль. Не то чтобы ради книги Эсме, но ради мести в какой-то форме – я еще сам не знаю в какой.

Сеанс назначают на вечер следующей пятницы. Эсме уже знает, кто такой Сведенборг: вовсе не модный шаман, популярный на американском юге, завсегдатай молитвенных завтраков у президента, как она сначала подумала, но выдающийся шведский ученый восемнадцатого века, основатель кристаллографии, предвидевший развитие теории туманностей, теории магнетизма и таких популярных современных устройств, как пулемет и аэроплан; кроме того, он был общепризнанным светилом физики, выдвинул теорию вселенной как фундаментально духовной структуры и мира духов, где обитают умершие люди, объединенные в осмысленные сообщества. В общем, его фигура смущала научный мир, не желавший иметь ничего общего с духовными материями. Эсме как хорошая журналистка за час или два изучила все энциклопедии, какие нашлись в редакции «Голоса», и узнала о Сведенборге все, что можно. Она не то чтобы поверила. Ничуть. Но агностиков непреодолимо тянет ко гностикам, и Эсме любопытно посмотреть на миссис Салениус.

Как и сказал Рейч, миссис Салениус ничем не примечательна: мрачноватая коренастая женщина, говорящая по-английски тихо и будто бы с сожалением. Так говорила бы Грета Гарбо, будь у нее рот набит шоколадом.

Она живет в немодном старом квартале Торонто, к западу от Спадайна-авеню, в одном из краснокирпичных домов с высокими треугольными фронтонами. Эсме знает, что такие часто изображал художник Франк[73] на своих картинах – немодных, но пробуждающих воспоминания.

– Не сеанс, дорогие мои. Мы не пользуемся этим словом. Просто такая особенная неподвижность. Очень внимательное слушание, можно сказать. Но я не смогу вас вести, пока не узнаю чуть больше, чем сообщил мистер Хорнел. Имя и фамилию вашего мужа, чем он занимался и когда умер. Мне не ясна причина его смерти. Не торопитесь. Мы не будем делать ничего такого, что может вас расстроить.

Миссис Салениус и так не тратится на электричество, а сейчас выключает и те жалкие лампочки, что светят в сумрачной гостиной, и теперь ее освещают лишь две свечи, горящие на столе.

Прелиминарии закончены – надо сказать, я несколько удивлен кратким, точным, но весьма избирательным рассказом Эсме обо мне и моем убийстве. Миссис Салениус располагается в большом кресле, будто бы собираясь поспать.

– Будьте совершенно спокойны, друзья. Не надо стараться. Просто затихните духом и думайте о Конноре Гилмартине. Думайте о нем с добротой и любовью.