– Ну же, Пайпер, – с искренним сочувствием вздохнул он, – не смей чувствовать себя плохо или что-то в этом роде. В этом городе жить непросто. Ты должна быть сильной, чтобы удержаться на плаву.

В памяти всплыли слова жены Сандерса.

Ой. Дорогая, так не годится. Тебе придется стать намного жестче.

Затем ее первый разговор с Миком.

Жены рыбаков происходят из крепких семей. У них стальные нервы. У моей жены как раз такие, и она передала их моей дочери Дезире.

Она вспомнила о том, как столкнулась с Бренданом на рынке в свое первое утро в Вестпорте.

Тебе не понять, какой характер нужен, чтобы поддерживать жизнь этого места. Какая настойчивость.

В глубине души она знала, что с тех пор его мнение изменилось, но, возможно, он был прав.

Может быть, она не понимала, как сделать что-то долговечным. Ни отношения, ни бар, ничего. Наследие Генри Кросса принадлежало не ей, а этому городу. Как нелепо с ее стороны врываться и пытаться заявить на него права.

Мик снова похлопал ее по руке, казалось, немного обеспокоенный тем, что прочитал в выражении ее лица.

– Я лучше пойду, – быстро сказал он. – Желаю удачи, Пайпер.

Пайпер уставилась на сияющую деревянную барную стойку, снова и снова проводя по ней тряпкой, притворяясь, что вытирает, но сразу же остановилась, когда Ханна обвила рукой ее запястье.

– Ты в порядке, Пайпс? Люди, вероятно, просто перепутали время.

– Ничего они не перепутали.

Ее сестра нахмурилась и перегнулась через стойку, вглядываясь в лицо Пайпер.

– Эй… ты не в порядке.

– Я в порядке.

– Нет, это не так, – возразила Ханна. – Твоя искорка Пайпер исчезла.

Она невесело рассмеялась.

– Моя… что?

– Твоя искорка Пайпер, – повторила сестра, выглядя все более обеспокоенной. – У тебя всегда она была, несмотря ни на что. Даже когда тебя арестовали или когда Дэниел вел себя как придурок, тебя всегда озарял оптимизм. Искорка. Но теперь она исчезла, и мне это не нравится. Что тебе сказал Мик?

Пайпер прикрыла глаза.

– Какая разница?

Ханна фыркнула от нехарактерного для Пайпер ответа.

– Что сделать, чтобы тебе стало лучше? Скажи, что, и мы это сделаем. Мне не нравится видеть тебя в таком состоянии.

Вошедший в дверь и привлекший ее на станцию подзарядки Брендан излечил бы от многих болезней, но этого не случится. Она чувствовала. Как сильно она облажалась, перестраховавшись и ничего не сказав Брендану. Какую сильную боль она причинила ему своим поступком. Настолько сильную, что даже у самого стойкого мужчины на земле лопнуло бы терпение по отношению к ней.

– Не знаю. Боже, я просто хочу моргнуть и оказаться за миллион миль отсюда.

Более того, она хотела снова почувствовать себя прежней.

Прежней Пайпер, возможно, и не хватало целеустремленности, но она была счастлива, верно? Когда люди судачили о прежней Пайпер, они делали это по другую сторону экрана айфона, а не прямо ей в лицо. Ей не нужно было пытаться что-то сделать и терпеть неудачу, потому что она вообще никогда ничего не пыталась сделать, и, боже, это было так легко. И тут ей захотелось вернуться в ту личность и уехать, чтобы ей не пришлось так неприятно в себе разочаровываться. Чтобы не пришлось признавать доказательства того, что она не была жесткой. Не была способной. Не вписывалась в эту жизнь.

На стойке бара звякнул телефон. Еще одно сообщение от Кирби. Пайпер открыла текст и вздохнула, увидев на экране туфли-лодочки с открытым носком от «Тома Форда»[45]. Белые с золотыми цепочками, служащими ремешками на щиколотках. Теперь Кирби вела грязную игру. Надеть эти туфли и убийственное платье и войти в море фотографирующихся незнакомцев было бы все равно, что прямо сейчас принять болеутоляющее. Она не будет ничего чувствовать.

– Езжай домой, Пайпс.

Она резко подняла взгляд.

– Что?

Ханна, казалось, с чем-то боролась.

– Ты знаешь, я думаю, что твои друзья из Лос-Анджелеса – лицемеры и ты слишком хороша для них, верно? – Она вздохнула. – Но, может быть, тебе стоит пойти на вечеринку Кирби. Я вижу, что тебе этого хочется.

Пайпер решительно отложила телефон.

– Нет. После всей этой работы? Нет.

– Ты всегда сможешь вернуться.

Но вернется ли? Как только она снова погрузится в этот туман танцев, селфи и сна до полудня, реально ли будет вернуться в Вестпорт и столкнуться лицом к лицу со своими недостатками? Особенно если завтра вечером она заработает достаточно денег на рекламе, чтобы выбраться из кармана Дэниела?

– Я не могу. Я не могу просто…

Но почему она не может?

Она задумалась. Что ее останавливает?

– Ну… – Дрожь возбуждения пробежала по кончикам ее пальцев. – Ты поедешь со мной, верно, Ханнс? Если меня здесь не будет, тебе тоже необязательно здесь быть.

Сестра покачала головой.

– Шона попросила меня открыть магазин пластинок завтра и в среду. Я могу попросить ее найти замену, но до тех пор мне придется остаться здесь. – Ханна протянула руку и взяла лицо Пайпер в ладони. – Я задержусь всего на пару дней. Уезжай. Ты будто застряла, и мне это очень не нравится.

– Уезжать прямо сейчас? Но… – Она слабо махнула рукой. – А как же бар? Мы сделали это ради Генри.

Ханна пожала плечами.

– Генри Кросс принадлежит этому месту. Может быть, он хотел бы вернуть его обратно людям. Пайпер, важно то, что мы сюда вложили, сама идея. Я горжусь нами, несмотря ни на что. – Она оглядела ряд пустых стульев. – И я думаю, что смогу справиться с оставшейся частью этой смены в одиночку. Напиши Кирби. Скажи ей, что ты приедешь.

– Ханна, ты уверена? Мне правда не нравится оставлять тебя здесь.

Сестра фыркнула.

– Прекрати. Я в порядке. Если тебе так будет легче, пойду переночую у Шоны.

Дыхание Пайпер участилось.

– Неужели я правда это сделаю?

– Иди, – приказала Ханна, указывая на лестницу. – Я вызову тебе такси.

О, вау, это происходит на самом деле. Она уезжает из Вестпорта.

Возвращается к тому, что она умеет, и умеет хорошо. Легко. Запросто.

Бежать от этого отчаяния и разочарования. Просто нырнуть обратно и никогда не оглядываться. Забыть об этом месте, которое так и не приняло ее, и о мужчине, который ей не доверяет.

Игнорируя ясный, любимый образ Брендана в своей голове, его глубокий голос, просящий ее остаться, Пайпер взбежала по лестнице и принялась запихивать в чемоданы свои вещи.

Глава тридцатая

Брендан стоял на палубе «Деллы Рэй» и смотрел в сторону Вестпорта. В направлении, в котором они сейчас шли. Он не видел ничего: ни