– И мы должны согласиться с тем, что все эти слухи о вражде между Читэмом и Орумом были сфабрикованы, – сказал инспектор.

– Эту информацию нам сообщили только сами Орум и Читэм, ну и что-то добавили члены труппы. А им был необходим источник «со стороны», вроде Дины Коудл из «Бристольских известий». Которой можно было сообщить все необходимые подробности, для того чтобы она написала как можно более сенсационный материал, не будучи при этом членом их банды.

– Ну что ж, – сказал Сандерленд, – теперь остались только сжигание ведьмы на костре и «смерть» Нолана Читэма. Вы упомянули о манекене, который обнаружили в коттедже. Как я понимаю, это и была та самая ведьма…

– Да, – подтвердила я. – Это было здорово придумано. В бумагах в коттедже мы увидели схему, как ею управляли. Руку поднимали при помощи веревки. Вполне возможно, это делал один из членов банды, находившийся по другую сторону костра.

– А сожгли ее с помощью нитроцеллюлозы, – добавил доктор. Инспектор вопросительно посмотрел на него. – Мне рассказала мисс Армстронг. Цирковой фокус. По-видимому…

– А, ну да, – сказал Сандерленд. – А потом Читэм падает замертво, приняв небольшую дозу снадобья, и появившиеся как по волшебству «санитары» его увозят.

– И вот здесь они чуть не совершили ошибку, – добавила леди Хардкасл. – На сцене появились Бэзил Ньюхаус и Юфимия Селвуд, загримированные под доктора и его дочь, чтобы констатировать смерть Читэма и убедиться, что его благополучно увезли. И им пришлось поспешно ретироваться, когда они поняли, что на месте преступления уже оказался врач из полиции.

– Что ж, мне кажется, что вы объяснили практически все, – заключил инспектор Сандерленд. – А откуда вы узнали, что надо искать коттедж?

– Муж нашей служанки сломал ногу, – пояснила леди Хардкасл.

– Ну, кончено. Глупо, что я вообще об этом спрашиваю. И, наконец, какова была цель всего этого?

– Привлечь как можно больше внимания публики к своему творению, – ответила ему миледи. – И с этим я тоже сильно ошиблась. То есть сначала нет, а потом – да. Мы с самого начала подозревали, что это как-то должно быть связано с рекламой фильмы, но ведь все были уверены, что люди реально умерли, и я отбросила эту мысль. Потому что в ней не было никакого смысла. Я понимала, что все эти смерти, связанные с фильмой, увеличат поток зрителей в иллюзионы, но до тех самых пор, пока я не поняла, что все эти смерти – обман, я не могла представить себе, что кому-то может прийти в голову таким образом развивать свой бизнес. А вот сейчас все встало на свои места. Они собирались придумать какой-нибудь холдинг, чтобы получить доступ к деньгам. Потом, благополучно «умерев», они скрылись бы от своих кредиторов и осели в Америке. И начали бы все с чистого листа.

– Используя фильму как стартовый капитал.

– Вот именно. А сборы, которые они сделали за эту неделю, вполне могли покрыть все их расходы, не говоря уже о подписке, которую организовали местные жители. К тому времени как все дела с компанией были закончены, они давно жили бы в Америке и снимали живые картины под новыми именами.

– Так, так, так, – сказал инспектор, обдумывая такой вариант развития событий. – Все это звучит вполне правдоподобно. Но прежде чем делать какие-то заключения, я посмотрю, что скажут они, когда я выложу им ваш вариант развития событий.

* * *

– Я вас умоляю, моя девочка, сядьте же, наконец, – произнесла леди Фарли-Страуд. – Из-за вас в комнате царит бардак.

– Прошу прощения, миледи, – ответила я. – Уже сажусь.

И я села.

Мы все сидели в библиотеке «Грейнджа». Появились мы как раз тогда, когда Фарли-Страуды заканчивали свой ланч. Они пригласили нас присоединиться к ним в библиотеке для «послеобеденных размышлений».

– Что вам налить? – спросил сэр Гектор, подняв декантер. – Скотч? Бренди? Или, может быть, розовый джин[76]?

– Боже, Гектор, для этого сейчас слишком рано, – воскликнула леди Фарли-Страуд. – И лучше бы ты тоже присел.

– Глупости, моя хорошая. Где-то на просторах Империи солнце уже наверняка достаточно высоко для первой выпивки, – и сэр Гектор махнул декантером в ее сторону.

– Прошу тебя, сядь, – повторила леди Фарли-Страуд.

– Хорошо, свет моей жизни.

Сэр Гектор сел, ухмыльнулся мне и подмигнул.

– И что же, мои дорогие, привело вас в наше скромное жилище? – начала леди Фарли-Страуд. – Надеюсь, что на этот раз никаких плохих новостей. Скажите же, что никто больше не умер.

– Никто вообще не умирал, дорогая, – сказала леди Хардкасл.

– У нас недавно был викарий; так вот, он говорит то же самое. Я знаю, что он просто хотел нас успокоить, но, честно говоря, сейчас мне не до метафизики.

– А я сейчас не о философии, – пояснила миледи. – Я хочу сказать, что Бэзил Ньюхаус, Юфимия Селвуд, Аарон Орум, Зельда Драйтон и Нолан Читэм – все они живы и здоровы. И сидят в управлении полиции Бристоля.

– Разрази меня гром! – выдохнул сэр Гектор. – Как, черт побери…

Леди Хардкасл повторила им ту историю, которую ранее рассказала инспектору Сандерленду. Вдвоем мы перечислили все, что обнаружили в коттедже. Когда рассказ закончился, наша аудитория в течение нескольких минут хранила гробовое молчание.

– Разрази меня гром еще раз, – сказал, наконец, сэр Гектор. – Думаю, нам всем не помешает выпить.

– Сделай мне порцию побольше, – попросила его супруга.

– Коль уж на то пошло, я выпью бренди, – сказала леди Хардкасл.

– Конечно, моя дорогая, – сказал сэр Гектор, который уже шел за бокалами. – А вы, мисс Армстронг?

Я выбирала между бренди, который пью обычно, и розовым джином, который предложил сэр Гектор. Оказалось, что выбирала я слишком долго.

– Конечно, она выпьет бренди, – сказала леди Фарли-Страуд за меня. – Она всегда пьет бренди. Пора бы тебе запомнить, Гектор.

– Как скажешь, – ответил тот и налил четыре щедрые порции бренди.

– Надо рассказать об этом в деревне, – сказала леди Фарли-Страуд после того, как все взяли в руки бокалы.

– А я буду очень удивлена, если в деревне еще ничего не известно, – заметила миледи. – Инспектор Сандерленд должен был уже послать телеграмму Добсону или протелефонировать ему. И хотя я глубоко уважаю нашего сержанта и восхищаюсь им, его никак не назовешь самым молчаливым человеком на свете, а? Он наверняка расскажет все сначала констеблю Хэнкоку, то есть все, что успеет, прежде чем убежит в паб, чтобы поделиться со стариной Джо Арнольдом. А если в это время за стойкой будет стоять Дейзи Спратт, новости достигнут Вудворта еще до того, как Уолли Добсон прикончит свою первую пинту…

– Уверена, что все так и будет, – со смешком согласилась с ней леди Фарли-Страуд. – Тогда что, по-вашему, делать нам?