— Я обещаю тебе, — начинаю я и слышу, насколько дрожит мой голос, — обещаю, что никогда больше не позволю никому причинить тебе боль. Всегда буду рядом, чтобы уберечь тебя, от всех бед этого чертова мира, — я прижимаюсь лбом к ее лбу и замираю, — и постараюсь наполнять каждый твой день счастьем, радостью и спокойствием.

Я поднимаю взгляд, сталкиваясь с бескрайней изумрудной бездной. В ней стоят слезы, но Ава улыбается. Ради этой светлой, пробирающей до глубины души улыбки и взгляда, созревающего душу, я готов отдать все на свете.

Я приникаю к губам Авроры с необычайно сладким поцелуем. В нем смешалось столько всего: боль и страх, доверие и обещание, страсть и нежность, привязанность и, конечно, любовь.

Это был не просто поцелуй. Это было объединение наших душ. Клятва, которую мы давали друг другу. Синхронизация наших сердец, которые отныне будут биться только в унисон.

И так будет всегда.

Глава 47

Аврора

Наша Рождественская поездка прошла потрясающе! Еще никогда в своей жизни я не ощущала такой легкости, счастья и внутреннего подъема. Мы каждый день устраивали веселые развлечения для всей компании, много болтали и смеялись без перерыва, наслаждаясь всеми прелестями загородного отдыха.

С Джейком мы буквально не отлипали друг от друга ни на минуту, и за это Джем даже в шутку прозвала нас сиамскими близнецами. Но разве это кого-то волновало? Эти выходные сблизили нас еще больше. Мы стали понимать и чувствовать друг друга даже без слов. И я очень рада, что решилась открыть Джейку ту часть своей жизни, о которой не знал никто.

Больше всего я боялась, что узнав мою историю, его отношение ко мне измениться. Опасалась, что он начнет отдаляться, не захочет касаться меня, станет относиться, как к фарфоровой кукле, боясь поранить или разбить. Но к моему удивлению, все было совсем наоборот!

Да, он действительно, стал еще более трепетно и заботливо относиться ко мне, но также в наших отношениях появилось абсолютное доверие и принятие. Я видела, что, не смотря на все мои страхи, предрассудки, тревоги и травмы, он готов быть со мной. Быть моим. И это самое главное, что я хотела от него почувствовать.

Между нами в этот уикенд разгорелся такой огонь страсти, что воздух вокруг нас практически искрился. Каждый день и каждую ночь Джейк доводил меня до экстаза своими ласками и поцелуями. Трогал и целовал меня так, что я улетала. Доводил до грани безумия и возвращал обратно в свои крепкие объятия, окутывая невероятным теплом, нежностью и любовью.

А еще в этой поездке я приняла важное решение для себя. Ну, вообще-то, я приняла его уже давно, но сейчас убедилась в его правильности окончательно.

Я хочу, чтобы Джейк стал моим первым мужчиной, а я стала всецело его женщиной. Я готова к этому совершенно точно!

Обратная дорога пролетела незаметно. Подъехав к моему дому, Джейк притянул меня к себе и, напал на мои губы, страстно целуя их. Он ласкал и сжимал меня так крепко, словно все эти дни мы не проводили с ним вместе, а наоборот не виделись, по меньшей мере, месяц!

— Все, все дракон. Мне пора немного отдохнуть от твоего напора, — говорю я, с улыбкой отпихнув его от себя.

Он делает вид, что глубоко оскорблен, и, вскинув брови, громко фыркает.

— Напора? О чем речь вообще. Я веду себя крайне скромно. Хотя если уж мы заговорили про напор…

Сверкнув хищным блеском в глазах, он снова приближается, но я резво выскакиваю из машины и отстраняюсь от него на безопасное расстояние. Джейк выходит из авто и передав мне сумку с вещами, оставляет еще один тягучий, сладкий поцелуй на моих губах и соединяет наши лбы.

— Отдохни хорошенько, малышка, потому что надолго я тебя одну не оставлю, — сказав это, он трется кончиком носа об мой нос и отпускает меня из захвата.

А затем садится за руль и уносится, как всегда, подняв за собой столб пыли. Проводив его взглядом, я захожу в дом и, сразу же оказываясь в теплых объятиях мамы.

— Дорогая, я так скучала по тебе! Как прошла ваша поездка? Расскажи мне все, — она хватает меня за руку и утаскивает на кухню.

Там нас уже ждал мой любимый чай с жасмином и ароматный яблочный пирог по маминому рецепту. Я сажусь за стол и понимаю, что пришло время признаться маме во всем.

— Мам, я должна тебе кое-что рассказать.

Мама слегка хмурится и, бросив полотенце на столешницу, присаживается напротив меня, внимательно вглядываясь в мое лицо.

— Я тебя слушаю, солнышко.

— В общем, я не рассказывала тебе об этом, так как испытывала долю сомнений. Но теперь я уверена на все 100 и хочу поделиться важной новостью с тобой.

Мама часто заморгала, видимо воспроизводя в голове варианты тех новостей, которые я могу сообщить ей сейчас. И чтобы не позволить тревожной женщине дойти в ее длинном списке до пункта со смертельно опасными болезнями, выпаливаю на одном дыхании:

— У меня появился парень. И, кажется, нет, я совершенно уверена, что влюблена в него.

Сказав это, я чувствую такую легкость от того, что наконец-то между нами с мамой больше нет секретов, что мои губы сами по себе расплываются в широкой улыбке, а на глазах наворачиваются слезы счастья.

Мама расширяет глаза от удивления, а затем, просияв такой же широкой улыбкой, бросается меня обнимать.

— Детка, это же прекрасно! Я так рада за тебя!

Она крепко сжимает меня, а после утирает рукой пару слезинок, прокатившихся по моим щекам.

— Рассказывай, как его зовут? Где вы познакомились? Он учиться или работает? И самое главное, какой он человек?

Я глубоко вздыхаю, а затем начинаю свой рассказ.

— Мам, он самый лучший мужчина, которого только можно представить. А познакомились мы в тот день, когда я нашла Тома…

Малыш, будто подтверждая мои слова, громко мяукает потираясь о мою ногу.

После этого, я в течение нескольких часов рассказывала маме о наших с Джейком взаимоотношениях. Конечно, я упустила пару моментов, которые могли бы заставить маму нервничать, и переживать за меня, но в целом поделилась с ней всеми подробностями.

— Аврора, я очень рада за тебя. И рада, что ты нашла человека, которому можешь доверять. Рассказала ему свою историю, и он поддержал тебя и помог понемногу начать отпускать эту боль. Ты заслуживаешь быть счастливой и любимой, как никто другой.

— Спасибо мамуль, — я сжимаю ее руку своей, а потом вижу