– Перестань, Винсент! – Спустя пару-тройку дней все вежливые формы были забыты, а условия, в которых содержались пленники, лишь более способствовали переходу к фамильярностям. – Тебя снова накажут!

Писарь скорее шептал или шипел, стражники не разрешали вести беседы.

– Пусть! Я не желаю терпеть такого обращения и тем более дожидаться расправы.

– Скорее всего, нас отпустят или продадут лордам…

– Не будь глупцом, Арло! Ты не слышал их? Это культисты. Те самые, из сборища, что поклоняется Первым. Они готовятся к какому-то ритуалу, и никто из нас не переживет его.

– Ты не знаешь, что это за ритуал! Может, нас вскоре вернут домой.

– Многих из нас отдают душевнобольным лекарям, они издеваются над людьми и лишают их разума. Женщин постоянно уводят, и я уже достаточно взрослый, чтобы понять зачем. Думаешь, они после решат отпустить нас? Мы все принадлежим к знати, кроме тех странных, разукрашенных. И злобных стариков с шишками в бороде.

– Но если они все проведут как надо, мы им будем не нужны.

– Да. И либо нас убьют до, либо после. Либо во время ритуала. Ты хочешь молча сидеть и ждать, пока тебя чем-нибудь проткнут? Или пока настанет твой черед отправляться к лекарю и страдать? Вон тот, – Винсент указал на соседа писаря, что находился слева, – был уже до меня. Мы говорили с ним, он с земель Дримленсов – его уводили раз десять, и теперь он даже не слышит, когда к нему обращаются. А при знакомстве он показался очень даже неплохим человеком, трусоватым, но все же…

– Но чем поможет твоя ярость? Ты кричишь и тратишь силы, но ты не сможешь сбежать.

– Быть может, и не смогу. Но буйных не отводят к лекарям. Я смогу хотя бы сохранить все конечности и разум, а дальше – придумаю что-нибудь еще.

В словах нового приятеля был смысл, и Арло прислушался. Он, пусть и не так рьяно, также начал проявлять себя. Порой его били, реже, чем Винсента, однако своей клетки он не покидал. Когда длинноносый худосочный мужчина, некрасивый, тот, что пугал даже соседа слева, проходился мимо клеток, то выбирал тех, что молчали, жались по углам и опускали взгляд, игнорируя Арло и Винсента.

В одну из ночей Арло проснулся от того, что стражники недалеко очень громко перешептывались. По их голосам он понял, что произошло важное событие, они были возбуждены и, как ему показалось, счастливы.

– Слышал, Роулу о письме донесли? Рыцарь этот награды просил за свою находку, – сказал первый голос.

– Да, Роул бегал счастливый, людей к Ивтаду отправил, поделиться новостью! – оповестил второй.

– Эй, а дело-то в чем? – вмешался третий. – Что за новости-то такие, раз и к Ивтаду отправили гонца?

– Да рыцарь нашим братьям письмо прислал. За тысячу золотых монет обещал лорда отдать.

– Ого! Тысячу! Да где ж взять-то такое богатство? Лорд-то, Мортон этот, скупердяй, не даст, и так, скажет, мол, помогает… – возмутился последний присоединившийся.

– Болван, да никто не станет платить! Людей собираем – забрать лорда надо.

– А далеко?

– Да у границ с королем, говорят.

– Опасно там шастать, псы эти, Серые, встречаются часто.

– Все силы бросить надо да забрать лорда. Он нам позарез нужен!

– Да что за лорд-то такой, что тысячу золотых стоит? У нас их полный подвал!

– Рорри Дримленс это, единственный наследник рода своего. Ежели нам достанется потомок прямой, да и мальчишка к тому же, то мы ж все сразу провернуть сможем! Только времени дождемся, и как астролог отмашку даст, сразу же!

Пропавший лорд Рорри Дримленс, которого все это время искали даже в Новых Землях, жив? Арло свернулся и накрылся грязной тряпкой – в Ферстленде творилось что-то непонятное, быть может, лет десять назад он мечтал бы погеройствовать, но теперь он мечтал только об одном – вернуться домой, к своим занятиям, к отцу и приятелям, в безопасность Дэйбрейка.

Каким же он был глупцом, когда мечтал путешествовать!

Вести о приказе Его Высочества регента дошли до Раяла почти одновременно с отчетом Эттена – лорд-правитель лишился рыцарей, что являлись командующими и составляли значительную часть советников военного дела. С другой стороны – к армии присоединились войска его вассалов. И, что также могло порадовать, Бладсворды и Флеймы тоже лишились рыцарей, и теперь шансы были почти равны.

Леди Гартон и леди Дейяра, женщины, которые обычно никак не желали поладить и старались сохранять нейтралитет, порой почти вооруженный, приняли друг друга и сблизились во время опасности. Теперь они обе помогали Раялу с письмами, самостоятельно занимались распределением припасов, разумеется, с помощью Эролхапа, писарей, Гроссмейстера и других опытных мужчин. Самому же правителю было не до этого – он продолжал поднимать мертвых и для этой цели начал выбираться в поселения – существующие и заброшенные, что были в полудне, а после этого и в дне пути от дома. Его личное войско, полностью подчиненное его воле, не имеющее в своих рядах предателей и не ведающее усталости, не высказывающее ни единой жалобы и принимающее все решения и указы безропотно и молча, разрасталось.

Увлеченный своими созданиями, лорд Глейгрим позабыл о времени, и лишь когда его оповестили о прибытии на его земли лорда Фейлна из Великой Династии Флейм, он вспомнил, что так и не получил ни одного послания от бывшего пленника и друга Верда. Поначалу Раял ждал, он понимал, что обстановка в Файрфорте и по дороге к нему могла быть не самой благоприятной и не располагающей к ведению бесед. Кроме того, он мог придумать еще множество оправданий тому, что послания не доходят до Глейгрима – от элементарного нежелания лорда поддерживать связь до трагической смерти всех находящихся в столице Флеймов воребов.

Младшего сына Дарона он ждал как гонца с добрыми вестями и в положенное время выехал встречать его к воротам внешнего города.

Лорда Флейма сопровождал внушительный отряд с гербами их владений и еще более внушительное полчище под стягом с изображением скелетов двух коней – разумеется, врага никто бы не пропустил без гарантий безопасности. Юноша, младше Хагсона, светловолосый и не производящий совершенно никакого впечатления – ни хорошего, ни плохого, – вертелся на своем коне, испуганно озираясь. Глейгрим не сразу понял, что же тревожит гостя.

Мертвецы теперь стояли в караулах и помогали живым нести службу, были они и у ворот в качестве усиления стражи, разгуливали по городу, выполняя поручения и оберегая Вечный город от учащения драк и нападения разбойников на мирное население. Когда же, поприветствовав друг друга, лорды въехали во внешний город, лицо Фейлна перестало выражать все эмоции, кроме страха, а во внутреннем городе он пару раз подумывал развернуть лошадь.

Во внутренний двор замка процессия заезжала в полном молчании и довольно долго. Последние из людей Флеймов и треть воинов Глейгримов были вынуждены спешиться и оставить подоспевшим мальчишкам-конюшим своих копытных. Все это происходило под наблюдением мертвецов, что теперь находились в замке наравне с живыми людьми и стали его частью.