Час спустя он обнаружил, что идет по незнакомой улице в Берлингейме. Он не помнил, что с ним произошло за этот час и как он оказался здесь. Ноги болели, так что, судя по всему, он добрался сюда пешком.

Голова была почти ясной. «Я – шизофреник, – сообщил себе Джек. – Симптомы всем известны: кататоническое возбуждение с параноидальной окраской – врачи объясняли нам это еще в школе. Я – один из них. Это–то и пытался выяснить заведующий кадрами. Я нуждаюсь в медицинской помощи».

Джек извлек из Сердитого Привратника источник питания и положил его на пол.

– Вы очень искусны – заметила женщина.

Джек поднял глаза на женскую фигуру и подумал: «Неудивительно, что это место так выводит меня из себя. Сразу вспоминаются обстоятельства, при которых произошел мой первый нервный срыв. Мог ли я тогда предвидеть будущее?»

В ту пору таких школ не существовало. А если они и были, то он не знал и не видел их.

– Спасибо, – ответил Джек.

После эпизода с заведующим кадрами корпорации «Корона» больше всего его мучило одно: а что, если это была не галлюцинация? Что, если так называемый заведующий кадрами был автоматом, таким же механизмом, как эти обучающие машины?

Если так, то он не страдал никаким психозом.

Он снова и снова возвращался к мысли о том, что это могло быть просто видением, проникновением в абсолютную реальность, когда внешняя оболочка снята. Мысль была настолько необычной, что никак не согласовывалась с его привычными представлениями, в результате этого–то и возникло психическое нарушение.

Вскрыв проводку Сердитого Привратника, Джек принялся профессионально ощупывать ее своими длинными пальцами, пока не обнаружил то, о чем догадывался, – сорванную пломбу.

– Кажется, нашел, – сообщил он школьному мастеру. «Слава богу, не старая печатная плата, иначе пришлось бы заменять весь блок. И починить его было бы невозможно».

– Насколько я понимаю, основная проблема при создании обучающих автоматов – это проблема надежности, – заметила дама. – Пока нам везло – никаких существенных поломок не случалось. Однако я думаю, что профилактический осмотр не помешает. Пожалуйста, посмотрите еще одного учителя. Признаков поломки в нем пока не наблюдается, но он имеет исключительно важное значение для работы всей школы. – Она вежливо умолкла, видя, как Джек пытается пропихнуть тонкое сопло паяльника через переплетения проводков. – Я бы хотела, чтобы вы осмотрели Доброго Папу.

– Доброго Папу – повторил Джек. «Интересно, нет ли у них тут Ласковой Мамы – едко подумал он. – Сладкие мамочкины домашние байки для вскармливания малышей». Он почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота.

– Вы знакомы с этим учителем?

Он не был знаком – Дэвид ничего о нем не рассказывал.

Издали доносились детские голоса, обсуждавшие жизнь с Добрым Тюремщиком; все время, пока Джек лежал на спине, держа над годовой паяльник, и ковырялся во внутренностях Сердитого Привратника, они продолжали беседовать.

– Именно, – невозмутимо и спокойно излагал Добрый Тюремщик. – Енот. Удивительный парень, старый енот Джимми. Мне не раз доводилось встречаться с ним. Между прочим, этот приятель довольно большой, с мощными, длинными, очень проворными лапами.

– Я однажды видел енота, – возбужденно пропищал какой–то ребенок. – Я видел его, он был совсем рядом!

«Видел енота на Марсе?!» – подумал Джек.

– Нет, Дон, боюсь, ты ошибаешься, – захихикал Добрый Тюремщик. – Здесь нет енотов. Чтобы увидеть этих замечательных зверюшек, надо проделать длинный путь обратно на старушку Землю. Но вот почему я вспомнил о нем, мальчики и девочки. Вам всем известно, как старый енот Джимми берет пищу, тащит украдкой к воде и начинает ее полоскать. И как мы смеялись, когда старина взял кусочек сахара, и тот растворился в воде, так что зверек остался с пустыми лапами. Так вот, мы вспомнили сейчас Джимми–енота потому…

– Кажется, все, – заметил Джек, убирая паяльник. – Помочь поставить на место кожух?

– Вы торопитесь?

– Мне не нравится эта штука, которая там разглагольствует, – ответил Джек. Автомат так раздражал его, что он едва мог работать.

Роликовая дверь в коридор закрылась, и голоса затихли.

– Так лучше? – осведомилась сопровождающая.

– Спасибо. – Но руки у него все еще дрожали. Школьный мастер видела это – Джек чувствовал ее внимательный взгляд. «Интересно, а из чего она сделана?» – внезапно пришло ему в голову.

Комната, в которой содержался Добрый Папа, была декорирована под гостиную с камином, диваном, кофейным столиком и занавешенным окном, нарисованным на стене. Сам Добрый Папа восседал в кресле с газетой в руках. Когда Джек Болен со школьным мастером вошли в комнату, на диване сидело несколько ребятишек: они внимательно слушали разглагольствования автомата и даже не обратили внимания на вошедших.

Дама отпустила детей и сама тоже направилась к выходу.

– Я не очень хорошо понимаю, чего вы от меня хотите, – остановил ее Джек.

– Пропустите его через полный цикл. Похоже, он либо частично повторяет отдельные участки цикла, либо застревает: как бы то ни было, время цикла увеличивается. Он должен возвращаться к исходному положению в течение трех часов.

Дверь открылась, и мастер ушла. Джек остался наедине с Добрым Папой, не испытывая от этого никакого восторга.

– Привет, Добрый Папа, – без всякого энтузиазма поздоровался он. Установив ящик с инструментами, Джек принялся отвинчивать заднюю панель.

– Как тебя зовут, молодой человек? – добродушно отозвался Папа.

– Меня зовут Джек Болен, и я такой же добрый папа, как ты, Добрый Папа, – заметил Джек, отвинтив панель и положив ее перед собой. – Моему сыну десять лет, Добрый Папа. Так что не надо называть меня молодым человеком, ладно? – Его снова сотрясала дрожь, а по лбу катился пот.

– Понимаю, – откликнулся Добрый Папа.

– Что ты понимаешь? – Джек с удивлением заметил, что чуть ли не кричит. – Знаешь, начинай лучше свой чертов цикл, ладно? Если тебе так проще, можешь считать меня маленьким мальчиком.

«Надо побыстрее заканчивать со всем этим и убираться отсюда, причем как можно спокойнее. – Он ощущал, как его переполняют странные чувства. – Работы часа на три».

– Крошка Джекки, похоже, у тебя сегодня тяжело на сердце. Я угадал? – начал Добрый Папа.

– И сегодня, и каждый день. – Джек щелкнул выключателем фонарика и посветил внутрь. Пока механизм действовал нормально, в соответствии с программой.

– Вдруг я тебе чем–нибудь помогу, – предложил Добрый Папа. – Часто становится легче, когда тебя выслушает более опытный человек, готовый разделить твои беды и вроде как облегчить их.

– Ладно, – согласился Джек, присаживаясь на корточки. – Я буду тебе подыгрывать – мне все равно здесь торчать три часа.