На самом деле я настолько ошибался, что в итоге не мог сделать ничего, чего он не смог бы повторить. Я был ошеломлён тем, что человек в возрасте моего отца прыгал выше, бегал быстрее, держал равновесие дольше, реагировал с меньшим опозданием, давил сильнее, поднимал больше, дышал ровнее, и к концу дня у него было больше энергии, чем у меня. Что давало ему способности, которые я за всю жизнь видел лишь у горстки других атлетов? Как мог он восстанавливаться быстрее меня, если ему было за пятьдесят? Чем таким он питал свой организм, чего я был лишён?

По правде говоря, в двадцать два года мне поставили диагноз диабет 1-го типа – состояние, переворачивающее всю вашу жизнь; оно не только поменяло моё отношение к пище, но и начало медленно калечить моё тело. Применив рекомендованную «низкоуглеводную» диету Аткинса, я сократил приём инсулина на 25 %. Я думал, что предпринял нужные шаги, чтобы обеспечить себе долгосрочное здоровье. Однако я сделал шаг в неверном направлении, обострив аутоиммунную реакцию потреблением крайне больших количеств животного белка и жира.

Я с точностью следовал всему тому, что было прописано в поваренных книгах: исключил хлеб и макароны, ежедневно потреблял больше рыбы и увеличил потребление куриного мяса, говядины, яиц и молочных продуктов. Несколько раз в неделю я перекусывал фруктами и овощами, но только когда в холодильнике пустовали молочная и мясная полки. Низкоуглеводный подход выглядел довольно логичным: если углеводы ответственны за скачки уровня сахара в крови, то ограничение их приёма должно стабилизировать этот уровень на протяжении дня. Я хвастался семье и друзьям, как «справился» с диабетом и научился контролировать уровень сахара в крови лучше, чем большинство других больных.

При этом я был совершенно неспособен осознать связь между низкоуглеводной диетой и утратой мною спортивной формы. Я оправдывал это тем, что пик восемнадцатилетия миновал, и теперь постоянная борьба с травмами станет привычным делом. Я смирился с фактом, что моё физическое здоровье взяло курс на ухудшение. В конце концов, я ведь постоянно слышал пессимистичные прогнозы специалистов-медиков.

О философии «80/10/10» я узнал благодаря счастливой последовательности событий и не без участия моего друга, жившего в окрестностях Сан-Франциско и безуспешно пробовавшего сыроедную диету. Он не получил долгосрочных выгод от своего сыроедного опыта, так как его диета включала много орехов и авокадо, а потому была очень жирной. Я наслушался его жалоб, и мне стало любопытно узнать, как сделать так, чтобы сыроедная диета заработала, особенно в контексте улучшения здоровья диабетика.

После нескольких дней изучения «80/10/10» с самим доктором Грэмом я помню, как подумал: «есть только фрукты и овощи – какая свежая идея». Как до меня раньше не дошло, что решение проблемы моего угасающего здоровья просто крылось в продуктах, которые я никогда не употреблял? Я всегда знал о пользе фруктов и овощей, но я также и знал, что спортсмены просто не могут существовать без животного белка. Со второго класса школы, когда я впервые услышал о пищевой пирамиде, и до раздевалки университетской футбольной команды я всегда слышал, что животный белок – необходимое звено для развития мускулатуры, скорости и спортивной выносливости. В конце концов, о какой вообще физической активности без белка можно говорить?

Поэтому моим первым желанием было отмести систему «80/10/10» как образ жизни, который могут успешно поддерживать только малоподвижные люди. Я решил дать шанс доктору Грэму и диете «80/10/10» только потому, что совсем отчаялся найти лучшее решение в части поддержания своего здоровья. Ведь уже одни его спортивные достижения и отличная форма заставляли всерьёз отнестись к тому образу жизни, который он исповедовал.

С момента, когда я официально перешёл на режим «80/10/10», я решил отказаться от мяса. Также я решил, что исключу из рациона зерновые и молочные продукты. Это было непросто, но, может быть, в радикальности этого подхода к питанию и скрывалась его польза. Друзья и близкие упрашивали меня «быть осторожным», говоря, что отказ от мяса приведёт к серьёзным проблемам со здоровьем. Люди понимали моё отчаяние, но немногие могли всерьёз допустить полезность низкожирового сыроедного подхода к питанию.

Сейчас с того момента прошло уже более двух лет, и я без опасений могу сказать, что польза от следования диете «80/10/10» многократно превосходит то, что я когда-либо мог себе представить. Моё тело полностью изменилось. Кожа стала мягче, ногти впервые в жизни, наконец, выглядят нормально, я практически забыл, что такое обезвоживание, дёсны не кровоточат во время чистки зубов, и я лучше высыпаюсь. Впервые в жизни я могу участвовать в тренировках на выносливость за счёт улучшенной способности принимать, переносить и усваивать кислород. При долгих тренировках на велосипеде мой пульс непривычно низок, что позволяет мне давить на педали сильнее, чем я мог это делать раньше, в течение более долгого времени.

Самое важное то, что я могу потреблять за день больше калорий, принимая лишь малую часть той дозы инсулина, которую принимал раньше. Для отслеживания прогресса я использую формулу: соотношение углеводов в граммах к единицам инсулина. С подходом Аткинса я поднял это соотношение до 16 г углеводов на единицу инсулина. Питаясь по «80/10/10», я сейчас могу съесть 68 г углеводов на единицу инсулина, принимая участие в регулярных тренировках на выносливость. Это значит, что я могу есть больше пищи, использовать меньше инсулина и начать физически и психологически слезать с инсулиновой иглы.

Неожиданным бонусом диеты «80/10/10», который я приветствовал с широко распростёртыми объятиями, стал тот факт, что на ней буквально невозможно ничем заболеть. Перейдя на эту форму питания в конце осеннего сезона, я, сам того не осознавая, направил в своё тело поток витаминов, минералов, ферментов и коферементов, сахаров, пищевого волокна, фитонутриентов и т. д., и это (в сочетании с регулярными занятиями спортом и другими элементами здорового образа жизни) помогло создать иммунный барьер, способный успешно противостоять мощнейшей вирусной атаке за последние годы.

Я живу в квартире с тремя другими людьми и работаю в офисном здании ещё более чем с полутора сотнями. Зимние месяцы принесли серию болезней, от которых слегла моя семья; каждый её член был вынужден как минимум на три дня отказаться от всех планов. Один человек трижды простужался и/или болел гриппом, не только кашляя на остальных, но и касаясь чашек, тарелок, кружек и столовых приборов, при этом почти не думая о гигиене. На работе несколько сотрудников также страдали от болезней, заставлявших их брать больничный и отлёживаться дома по несколько дней кряду. Почти каждый коллега успел между ноябрём и мартом выдать полный спектр тех или иных простудных симптомов.

В эту долгую зиму я продемонстрировал окружающим следующие симптомы: однажды кашлял в течение минуты и чихнул в совокупности четыре раза. И всё, больше ничего не было. Я ни разу не чувствовал слабости, сонливости, тошноты, не болела голова. Я сам себе удивлялся. А поскольку я по природе игрив и азартен, то бросил родным и друзьям вызов, предложив попробовать заразить меня. Ни один пока в этом не преуспел, и, сказать по правде, не думаю, что кому-либо это удастся.