а) 1-я линия пехоты из 7 более или менее густых каре. Даже 1000 человек в фасе и 6 или 8 пушек. Тыловые резервы в 1/4 или 1/8 долю. Никогда не отбрасывают, но поражают варваров крестным огнем[779].

Наступление, ярость, ужас. Изгнать слово ретирада.

б) Кавалерия, тотчас, через интервалы между каре, рубит бегущих без пощады, не дает им времени опомниться или соединиться. [Они] могут быстро придти в порядок и передохнуть. Мы однажды преследовали 30 верст. Каре наступает в 3 линии. Турецкая кавалерия давно отступила. Надо разбивать [ruiner] пехоту.

в) Гусары и другая легкая конница, не смешивается с кавалерией. После того, как она [кавалерия] хорошо порубила между 1/4, 1/2, 3/4 мили, немного останавливается и перестраивает свои эскадроны. То есть [гусары] проходят через нее вперед, рубят остатки и дают пощаду.

Теперь ”с” – 1-я линия, ”в” – 2-я линия, ”а” – 3-я линия, хотя отдаленная, но всегда в движении до конца сражения[780].

Никаких фланкеров, никаких шармицелей, выделенные [стрелки] не стреляют, командиры каре сами рекогносцируют в окрестности.

Храбрый Дедович переходит реку, располагает пикеты тактически, варвары обрушиваются на отряды, рубят их один за другим. Дедовича больше нет.

Никогда не посылать ни такие отряды, ни крупные патрули, которые надо сменять; ничего кроме нескольких смельчаков, которые в случае чего могут отступить крупным галопом.

Мы рискнули представить вниманию терпеливого читателя этот документ полностью, ибо он лучше любых рассуждений представляет нам весь стройный ход мыслей и образов, теснящихся в мозгу полководца, размышляющего о принципах боя в предвидении его неизбежности. Так как этот текст есть перевод с автографа на французском языке, хранящегося в Санкт-Петербурге, то можно предположить, что адресован был он австрийскому союзнику и сотоварищу Суворова принцу Кобургскому.

Между тем ход событий в середине июля стремительно ускорился. 16-го числа полководец рапортовал Репнину, что по просьбе принца, который сообщает о невозможности удержать неприятеля, стремящегося пройти через него на Яссы, решился он, Суворов,

Суворов выступил в поход, взяв с собою 4 гренадерских батальона, 2 егерских, 4 мушкетерских от Ростовского и Апшеронского полков, 9 эскадронов Рязанского, Черниговского и Стародубовского карабинерных полков, казачьи полки Грековых Ивана и Григория, а также 800 арнаутов. Заместителем его и ближайшим помощником в этом походе выступал генерал-поручик и кавалер В. Х. Дерфельден[786], прославившийся своими победами над турками в мае. Пройдя за 18 часов 39 верст с тремя привалами, полководец наш поздно вечером 17-го соединился с австрийцами [787]. А 19 июля:

20 июля союзники уже приближались к реке Путне, в двух верстах от реки казачья партия обнаружила турецкий кавалерийский отряд сабель в сто шестьдесят и стала отступать, послав гонца к Суворову. Тот приказал «заманивать неприятеля к лагерям ближе». В пяти верстах от лагеря с помощью донского полка Ивана Грекова турки были разбиты казаками и с уроном бежали, но неприятельский авангард был уже на подходе. И хотя оба крыла союзного войска выступили из лагеря, турки уже усиливались. Казаки Григория Грекова и арнауты майора Соболевского сломили их уже вторично и гнали две версты. Но тут авангардное дело приняло новый оборот: двухбунчужный Осман-паша с 3000 отборной конницы зажал казаков и арнаутов с флангов, и те отступили. Тогда в дело вступили австрийские гусары Баркова полка с майором Кимеером «на саблях и с помощию наших легких войск[789], как и цесарских арнаут, неприятель сильно изрублен и поражен, гнали несколько верст»[790].

Но на этом авангардное дело не кончилось: турки в третий раз собрались с силами и начали наступать, их разгромили и в этот раз, опрокинули в Путну, разбили в реке и, выйдя на другой берег, взяли лагерь авангарда и сожгли его:

Теперь в дело вступил австрийский батальон полка Кауниц и своим огнем прогнал противника, стали подходить русские егерские батальоны и вытянули фронт вдоль берега Путны, подошел и построился в «ордере баталии» весь русско-австрийский корпус. Было это в 10 часов вечера. Мост был закончен, и весь отряд Суворова перешел на неприятельский берег. Наступила ночь – ночь перед сражением при Фокшанах.