– О чем ты думаешь, милая? – осведомилась Кейн сквозь сон. От ее голоса приятный холодок пробежал по коже Эммы. Кейн притянула ее ближе.

– Думаю, как же мне повезло.

Они поднялись, чтобы взглянуть на спящих детей, а потом вернулись в ту комнату, что Мэдди отвела им еще в прошлый приезд. Кейн заперла дверь. После долгого поцелуя на лестнице Эмме невыносимо хотелось любви. Она провела ногтями по груди Кейн, с удовлетворением отмечая, что по коже той побежали мурашки.

– А я все думаю, на кого будет похож наш следующий ребенок, – она перевернулась, чтобы видеть лицо Кейн в лунном свете. – Представляю, как ты прогуливаешься по магазину игрушек.

– Я тоже представляла себе все это. Мне еще так многое предстоит наверстать, когда появится наша малышка.

И хотя замечание Кейн было самым невинным, Эмма расплакалась, услышав это.

– Прости.

– Что такое? – Кейн повернулась к ней и погладила по щекам.

– А ведь Ханна и не догадывается, какой сюрприз ее ожидает, когда все снова войдет в привычное русло.

– Разве это плохо?

– Нет, любовь моя, просто за свою недолгую жизнь все подарки для нее были «полезными». Вот, еще одна проклятая черта, которая досталась мне от матери. «Игрушки – это непрактично», – Эмма изобразила чопорный тон Кэрол Верде. – Я не только украла у тебя время, но еще и у Ханны украла ни одно праздничное рождественское утро…

– Послушай меня, – Кейн прижала палец к губам Эммы. – Я хочу, чтобы ты простила себя. Мы не можем изменить прошлое, но можем исправить настоящее. И Ханна всю оставшуюся жизнь будет счастлива, не потому, что росла без каких-то вещей, а потому, что мы обе любим ее.

– Видишь, я же говорила, что мне повезло, – Эмма притянула Кейн к себе, больше всего на свете желая почувствовать защищенность, которую ей дарило присутствие любимой.

– Девочка моя, как бы нам ни хотелось заблуждаться, но никто из нас не совершенен. Но в моих глазах ты из тех, кто подобрался ближе всех к идеалу.

– Льстишь мне, – в голосе Эммы не было больше грусти. Она в шутку схватила Кейн за шею и принялась целовать.

– Я на самом деле люблю тебя. Но если ты тут ради лести, я могу полежать рядом и придумать что-нибудь стоящее.

– Милая, я, конечно, очень люблю твой голос, но вот именно сейчас мне меньше всего хочется вести беседы…

Кейн осторожно протиснула свою ладонь между ними и медленно погладила Эмму по животу, ниже, еще ниже, пока в конце пути не обнаружила то, что искала. Эмма всем телом поддалась навстречу любимым рукам, когда пальцы Кейн коснулись ее клитора.

– Чем бы мне увлечь тебя?

– Замолчи, и давай займемся любовью, – Эмма ущипнула Кейн за попу и тут же погладила.

Все получилось быстрее, чем они хотели, но удовлетворение было более чем полным. Лежа в истоме, Кейн не хотела засыпать – она любовалась дивным румянцем на коже Эммы и тем, как постепенно успокаивалось ее тело, когда дыхание приходило в норму. Утомленная, Эмма сразу провалилась в сон.

Гладя ее по спине, Кейн представляла, какой станет их жизнь теперь, когда Джованни со всеми его гориллами был мертв. Но не успела Кейн и начать мечтать, как на тумбочке у постели зазвонил телефон. Кейн поспешила снять трубку, пока зуммер не разбудил Эмму. Она выслушала Меррик. Эмма что-то пролепетала во сне.

– Не шевелиться! – сурово шепнула Кейн в трубку. И, притянув Эмму к себе, она добавила на ушко:

– Тс-с-с, девочка моя, все в порядке.

– Она подбирается к дому со стороны поля, Кейн, а ты хочешь, чтобы я ничего не делала?

– Если ты ее перехватишь, мы никогда не узнаем, что у нее на уме, так? – Кейн осторожно вылезла из-под одеяла. Эмма лежала, спокойно обнимая подушку. Кейн вздохнула, набросила рубашку и босиком вышла из комнаты. Она прислонилась к стене в коридоре и выждала несколько секунд. Входная дверь открылась и сразу закрылась, практически бесшумно. Ступени почти не скрипели под ногами непрошеного гостя, чья тень скользнула к двери комнаты напротив того самого места, где стояла Кейн. Незваная гостья стояла перед закрытой дверью в комнату Ханны.

Уже взявшись за дверную ручку, Кэрол Верде услышала, как скрипнула половица у нее за спиной. Сердце женщины ушло в пятки. Она замерла на месте, точно надеялась сделаться невидимой, и подождала немного, пытаясь понять, действительно ли это всего лишь ветхий дом скрипнул от бушующего снаружи ветра.

– А как вы думаете, что бы было, убей я вас сейчас? А ведь я запросто могла подумать, что это вор. И не просто вор, а влезший сюда, чтобы навредить моей дочери?

– Твоей дочери? Смешно, – Кэрол была шокирована тем, что Кейн удалось подобраться так близко… и так незаметно. Конечно, скрип половицы не был случайностью – Кейн хотела, чтобы ее услышали.

– Ханна пока невинное дитя, не то, что это недоразумение, которое ты называешь сыном.

Кейн занесла руку, чтобы вышибить дух из этой отвратительной женщины, но в последний миг остановилась и просто схватила ее за запястье.

Может быть, у Кэрол слух был не особенно острый, но Кейн в этом плане повезло.

– Ради меня, прошу, не сдерживай себя, – одетая только в свитер любимой, в дверях спальни появилась Эмма. Она стояла, скрестив рук на груди.

– Ах ты неблагодарная маленькая… – при взгляде на дочь Кэрол начало трясти от злобы. – После всего, что я для тебя сделала… Я пыталась спасти тебя от тебя же.

Эмма подошла ближе, и от ее взгляда не ускользнул тот факт, что, стоило ей сделать шаг, Кейн отпустила руку Кэрол. Они не хотели будить Хэйдена и Ханну.

– Что же неблагодарного в моей желании прожить свою жизнь счастливо? А что касается попыток спасти меня от меня самой, думаю, об этом, в первую очередь, нужно спросить у меня, – Эмма подошла к Кейн, взяла за руку и поцеловала. – Да, мама, я наделала много ошибок, но самой большой из них было уйти от главного счастья в моей жизни. И мне приходится жить с этим, но моя семья меня простила. Может быть, и тебе пора освободиться от ненависти и боли, которые тебе приходится носить в себе. Люди вокруг тебя устали расплачиваться за это.

Кейн стояла молча, зная, что эту битву Эмма должна была вести сама. Она смотрела, как Кэрол с готовностью открыла рот, очевидно, чтобы извергнуть еще множество ранящих комментариев, но тут ее отвлек еще один участник игры.

– Кэрол, ни слова больше. – Росс Верде был небрежно одет, он прибежал, как только Эмма ему позвонила.

– Это не твое дело. Ради Господа нашего, Росс! Ханна ведь жила с нами. Неужели ты думаешь, что ее душа не заслуживает спасения?

– А не грех ли это – лгать, как ты мне всегда говорила? – он провел рукой по волосам и утомленно вздохнул. – Я думаю, Ханна заслуживает того, чтобы жить с людьми, которые ее любят. Ради ее же блага тебе лучше не вмешиваться в ее жизнь, поверь мне. Но за Кейн и Эмму я говорить не могу.