Больше всего Джованни хотелось избавиться от веревок, стягивавших его запястья, и разорвать Кейн голыми руками.

– Хм, на свете так много способов погубить что-то дорогое сердцу.

Джованни затаил дыхание, потом вздохнул, но ничто не могло помочь ему подавить смертельную горечь.

– Что же это, блин, значит?

– Что завтра на свете не будет Джованни Бракато третьего. И через неделю имя твоей семьи все забудут, – она отдала ребенка обратно Муку, и тот растворился в ночи, как бесплотная тень. – Сегодня ночью все будет кончено, Джованни. И нечего больше сказать.

Кейн толкнула его, и Джованни повалился в яму.

При падении старый Бракато сломал руку. Его одинокий жуткий крик разнесся на километры и потонул в наступившей лесной тишине.

– Вытащите, вытащите меня отсюда, – его воображению рисовалось, как все насекомые, водившиеся в земле Висконсина, начинают вгрызаться в его тело. – Кэйси, я не шучу!

Кейн махнула Лу, потом взяла лопату и начала закапывать яму. Джованни закричал громче, когда земля посыпалась ему на голову. Он, наконец, осознал, что за страшный план Кэйси приводила в исполнение. А Кейн продолжала ворочать грязь, пока не перестали слышаться вопли Бракато. Лу помог ей закопать яму, чтобы Кейн могла как можно скорее вернуться к своим близким. Сев в машину, она забрала у Мука младенца и поцеловала в лоб.

– Малыш, о твоей маме мне известно совсем немного, но, полагаю, она была бы рада. Потому что, как бы там ни было, у тебя появится семья, в которой тебя будут любить, и уже очень скоро. Я только что похоронила твое прошлое. Так что это отличный шанс начать все сначала.

* * *

– А Кейн рассказала нам новость…

Эмма не слушала Мэдди, хотя просидела с ней не меньше часа. Как бы той ни хотелось пораньше разбудить детей, Эмма велела подождать. Конечно, она ужасно соскучилась по Хэйдену и Ханне, но хотела, чтобы Кейн успела вернуться, прежде чем произойдет воссоединение.

Эмма постукивала ногтем по столешнице, пытаясь прийти в себя: она ужасно нервничала.

– Какие новости?

– Она же купила поместье старого Джонса. И сказала, что лучше всего будет, если его разделят Джерри и твой отец. Мы хотим к лету удвоить поголовье.

Когда вдали показались огни машины, Эмма едва не сорвала занавеску. Она смотрела в окно и не могла понять, почему постоянно была на иголках с тех пор, как они с Кейн попрощались на аэродроме. Она почти не сомневалась, что все прошло хорошо, но теперь, когда до ее мечты оставалось рукой подать, мысль о риске все потерять была невыносимой.

– Привет, милая, – любимый голос отозвался теплом в груди, и Эмма едва ли не спрыгнула с крыльца в объятия Кейн. – Пошли, и давай занесем в дом наш подарок.

Мук передал ей ребенка и, пожелав доброй ночи, направился вверх по лестнице.

Когда Кейн вошла в гостиную, Мэдди вскочила из кресла. Она улыбнулась, увидев, как малыш устроил голову на плече Кейн и забавно поморгал большими карими глазами.

– Во-первых, я хочу поблагодарить тебя за то, что заботилась о наших детях, – Кейн больше не могла выносить тоски во взгляде Мэдди, и передала ей ребенка. – И, если еще не очень поздний час, я хотела бы поговорить с вами обоими.

– Мы завтра возьмем выходной, это точно, так что никаких проблем, – ответил Джерри и погладил мальчика.

– Вы были так добры к нам. Особенно, к Эмме с Ханной, пока мы были не вместе. Эмма рассказывала мне о том, как вы обращались с нашей дочуркой, и, я уверена, такая искренняя дружба должна быть вознаграждена, – проговорила Кейн.

– Кейн, ты ничем нам не обязана. Мы с Мэдди рады были помочь, – этот внушительного размера мужчина едва не прослезился, когда детская ручка схватилась за его палец.

– Признаться честно, ребята, если бог и благословил меня чем-то, несмотря на все, что я натворила, то любовью моей жены, – Эмма взяла Кейн за руку и улыбнулась. – И никакими словами не опишешь то, что дает мне это благословение. Когда первый раз берешь на руки свое дитя, чувствуешь, как перед тобой открывается бесконечность возможностей, а сердце наполняется бесконечной любовью. И хотя ответственность – это подчас тяжело, но дело того стоит.

– Но мы не можем… – начал было Джерри, но запнулся. – Я тебя очень понимаю, и это все красивые слова, но у нас с Мэдди не может быть детей.

Кейн поцеловала Эмму в лоб и подошла к Джерри и его жене.

– Можно? – она протянула руки, чтобы подержать ребенка. – Отец всегда говорил мне, что дети, конечно, твои, но лишь совсем недолгое время. И за этот короткий, но счастливый срок, ты можешь сделать для них все, чтобы они выросли хорошими людьми. И для вас это время только что началось, понимаете?

У Джерри задрожали руки, когда он забрал у Кейн малыша, едва не уронив от волнения.

– Распорядитесь этим временем мудро. Если, конечно, хотите.

– Неужели, это правда? – спросил Джерри, а Мэдди вскочила с места.

– Да, я думаю, никто не смог бы позаботиться о нем лучше вас двоих. – Кейн достала документы об усыновлении.

– Господи боже! – Мэдди всплеснула руками и расплакалась. – Как нам тебя благодарить?

– Я лишь хочу, чтобы вы запомнили навсегда одну вещь, – Кейн вложила папку с документами в руки Мэдди. – Здесь говорится, что малыш Раф – из Российского детского дома. Он не должен услышать другой версии о своем происхождении. Никогда.

– Хорошо, конечно. Но почему мы должны думать иначе? – Джерри поцеловал мальчика в лоб, и тот сладко вздохнул. – Мы будем его любить. И он будет считать это место своим домом. Мне кажется, все остальное неважно.

– Тогда мои поздравления, – Кейн похлопала Джерри по плечу, потом обняла Мэдди, та все еще плакала, глядя через плечо Кейн на то, как Джерри баюкал их вновь обретенного сына. – И нет таких людей, кто заслуживал бы этого в большей мере, чем ты, Мэдди. Моя сестра подготовила все основные бумаги. Ей помогал один юрист из школы права, который сейчас здесь, в Висконсине. Как только выберете имя, позвоните этой женщине. Но нам бы все же хотелось, чтобы вы выбрали имя, пока мы здесь.

– Нам ведь никогда не придется его возвращать, правда? Потому что я этого не переживу.

Эмма подошла к Мэдди и погладила ее по спине:

– Кейн этого не допустит. Если она дает слово, значит так и будет.

– О, Эмма, ты, как никто другой, знаешь, что это для меня значит. – Мэдди обернулась и обняла Кейн. – Спасибо тебе, Кейн. Сегодня ты подарила мне единственное, чего я больше всего хотела в жизни, кроме Джерри, конечно.

Вошла Меррик, принесла несколько сумок и поставила их у дверей.

– О, простите, босс, я думала, вы уже все.

Снаружи донеслось хлопанье дверей. И как бы аккуратно прибывшие ни старались закрыть свои машины, в гостиной повисла такая тишина, что было все же слышно.