– Вас считают погибшим.

– Уже?

– Что значит «уже»?

– С момента катастрофы прошло всего пять дней.

И вновь Старшая Сестра не сумела совладать с собой. Был ли в этом виноват пристальный взгляд адигена или же его слова – неизвестно, но факт остается фактом: на мгновение, всего лишь на одно мимолетное мгновение спорки удивленно вскинула брови. Но тут же вернула на лицо непроницаемое выражение.

– Если из Пустоты не вернулись сразу, из нее не возвращаются.

– Тоже правильно, – признал Помпилио. – Но меня удивляет скорость, с которой распространились слухи о моей смерти. Где ты была, когда мой пассер потерпел катастрофу?

Начало разговора осталось за адигеном, однако теперь Старшая Сестра взяла себя в руки, и пробить ее защиту стало почти невозможно.

– Вы были самым известным пассажиром исчезнувших цеппелей, мессер, – с улыбкой ответила она. – Помпилио Чезаре Фаха дер Даген Тур, путешественник, командор Астрологического флота Герметикона, бамбадао, родной брат лингийского дара Антонио… Между прочим, Нестору пришлось постараться, чтобы убедить лингийцев в своей непричастности к вашему исчезновению. Лингийцы вас любят, Помпилио, все двенадцать даров заявили о готовности начать с Загратой войну.

– Им просто хотелось оккупировать богатую нефой планету, – любезно объяснил адиген. – Дядюшки весьма прагматичны.

– Пожалуй, – не стала спорить спорки.

И замолчала. Помпилио не возражал, и пауза продолжалась почти полминуты, в течение которых женщина лихорадочно искала тему для продолжения разговора.

– Это ваше оружие? – поинтересовалась она, кивая на бамбаду.

– Да.

– Почему вы оставили ее на цеппеле?

– Чтобы не отдавать твоим людям. – Помпилио заложил ногу на ногу. – Ты принесла ее, чтобы вернуть?

В переводе на общечеловеческий: я больше не пленник?

– Это ваше оружие, – кивнула спорки. «Да, вы больше не пленник». – Кстати, как ее зовут?

– «Три сестры Тау».

Еще один быстрый взгляд, после которого женщина поджала губы:

– Весьма необычно.

– У спорки есть легенда о трех необычайно сильных ведьмах, трех сестрах, живших давным-давно и много сделавших для своего народа, – объяснил Помпилио.

– Я слышала о ней.

– А я из нее стреляю. – Адиген вновь сменил позу: откинулся на спинку и чуть вскинул голову. – Полагаю, тебя не обрадовало мое появление на Ахадире, Старшая Сестра, но поверь: все вышло случайно. Неподалеку от Чурсы в Пустоте разыгрался странный шторм, в который угодили три цеппеля. Останки двух покоятся к северу отсюда, на третьем мы прилетели. Кроме того, во время шторма всех нас поразила амнезия…

– Вы ничего не помните?

– Теперь – помню, и думаю, что к остальным память тоже вернулась. Но я ничего не знаю о своих спутниках, и мне придется с ними поговорить.

– Удивительная история, – промямлила женщина. И тут же опомнилась: – А зачем вы хотите с ними говорить?

– Чтобы вновь познакомиться, – любезно объяснил адиген. – Нам предстоит долгий путь домой.

– Безусловно, – поколебавшись, ответила спорки.

– Но?

– Что «но»?

– Ты мне скажи, – весело предложил Помпилио. – Твои люди мрачны, словно покойный дядюшка забыл упомянуть их в завещании, твой крейсер открыл огонь, даже не попытавшись связаться с нами, а твое удивление вызвано не только тем, что нас считали погибшими: ты полагала, что увидишь на борту кого-то другого.

– Вы наблюдательны, мессер.

Ответа не последовало. К чему подтверждать очевидное?

Старшая Сестра поднялась с кресла, сделала пару шагов по палатке, остановилась и резко обернулась к адигену:

– Вы не удивились тому, что оказались на Ахадире.

– Я провел здесь несколько дней, привык.

– Эта планета – одна из самых больших тайн Герметикона.

– Рано или поздно до нее доберутся.

– Уже добрались.

– Сочувствую.

А вот эту реплику Помпилио произнес предельно серьезно, искренне, без тени улыбки. И Старшая Сестра оценила:

– Спасибо.

– Но если на Ахадир высадилась экспедиция Астрологического флота, я не смогу тебе помочь, – продолжил адиген. – Как ты уже заметила, я состою в нем на службе.

– Почему вы решили, что мне нужна ваша помощь?

– Я ошибся?

Спорки вздохнула. Она привыкла повелевать, привыкла быть главной, последней инстанцией, чьи слова не обсуждаются, а принимаются к исполнению, и совершенно потерялась в равном разговоре. К тому же лысый адиген оказался умен и просчитал все ее ходы.

– Астрологический флот не имеет отношения к происходящему, мессер. – Старшая Сестра поймала себя на мысли, что фраза звучит как доклад, но заставила себя продолжить: – И мне действительно нужна ваша помощь.

– Какая?

– Среди моих людей нет профессиональных военных.

– Странно, учитывая, что вы летаете на импакто, – заметил Помпилио.

– Мы умеем с ним обращаться, но настоящих боевых офицеров на борту «Неудержимого» нет. Нам никогда не приходилось воевать.

– Теперь придется.

Жестко, но точно. Теперь придется. А цеппель противника, как сообщали разведчики, очень похож на крейсер, и чем закончится противостояние – неизвестно.

– Мне нужен опытный офицер, способный спланировать сражение и одержать победу, – твердо произнесла спорки. – Я не могу отпустить эту экспедицию. Не имею права.

– А меня и моих людей?

– Я верю вашему рассказу, мессер. Вы не знаете, как попасть на Ахадир, и если вы согласитесь проделать обратный путь в запертой каюте, то и не узнаете.

Адиген кивнул с таким видом, словно услышал то, что ожидал, после чего деловито поинтересовался:

– Чья экспедиция?

– Пираты или галаниты: разведчики видели танк, который стоит на вооружении Компании.

– Сколько у них цеппелей?

– Один.

– Боевой?

– Судя по всему – да.

– Что они здесь ищут?

– Не знаю.

Ответ адигену не понравился:

– Но ты знаешь, где их искать, Старшая Сестра, то есть экспедиция привязана к конкретному месту. То есть они что-то ищут… или нашли что-то очень ценное. Зачем отрицать очевидное и сеять во мне сомнения? Пираты отыскали храм?

Женщина вздрогнула:

– Вы знаете о нем?

Помпилио рассмеялся: