Максим встал, схватившись за выступ, и стал слезать. Люди затихли, Капитан помахал им рукой и поднял большой палец вверх. Все закричали от восторга, Капитан спустилсяза Максимом.

Андрей со стыдом не почувствовал облегчения, ведь в душе он уже убил своего лучшего друга. Он возненавидел Капитана, почему у него получилось отговорить Максима, а у него Андрея – нет. Он проиграл Капитану дружбу Максима. Андрей собрал винтовку и ушел, глотая горькую слюну.

Кто-то включил в машине на площади веселую танцевальную музыку FujiyaAndMiyagi – Collarbone, все обратились к звукам – на крыше автомобиля 2го канала стояла Алина, она танцевала и кричала в беспроводной микрофон:

– Храм спасен! Мэр спас храм! В жопу насилие! Давайте танцевать!

Все засмеялись. Выход напряжения последних лет был необходим, и он вылился в бешеные пляски, слэм, объятия с незнакомцами, поцелуи, вопли, и хоровое пение. Максим с помощью полицейских протиснулся к своей машине и уехал, Капитан добрался до Алины, крикнул ей, чтобы спускалась. Но круг людей сдавливал полицейских, и Капитан понял, что ему с Алиной будет не выбраться. Люди кричали: «Станцуйте с нами, мэр!» Заиграл Noize MC – Испортить Вам пати. И Капитан понял, а зачем уходить? Он залез к Алине и вдвоём они взорвали зал. Мэр читал рэп, целовался с Алиной и зажигал, выбиваясь из сил, он устраивал конференцию и отвечал на вопросы. Вопросы были пополам дебильные, шутки ради и важные на насущные темы. Капитан отвечал по чесноку, допускал использование таких слов, как «не знаю», «нет, это невозможно» и другие, что вроде бы должны были разозлить, но наоборот располагали к нему народ. Кто-то крикнул: «Если врешь – мы тебя достанем!» «Да, мы тебя запомнили!» И потом снова начинались пляски. Вся эта вакханалия продолжалась три часа подряд, пока большинство не попадали без сил, а кто был еще молод и силен поехали в клубы или на вписки, крича: «Ты самый крутой мэр!»

Наконец Капитан с Алиной смогли улизнуть.

Пробравшись через толпу Максим сел в машину и не успел толком отъехать, как увидел Андрея с сумкой идущего прочь понурив голову. Максим бросил машину не запарковав и догнал Андрея.

– Ну что, всё?

– Что всё? – Андрей даже не повернул головы к Максиму.

– Все закончилось. Теперь мы можем снова быть друзьями.

– Как раз теперь друзьями мы больше быть не сможем.

– Отчего же?

– Шутишь, что ли? Я собирался тебя убить.

– Да остановись ты! – Максим дернул друга за плечо, Андрей остановился, Максим обошел его и встал у него на пути, – Ты собирался убить не меня, а свою мать. И ты ее убил, ты больше не пойдешь у меня на поводу, я уважаю тебя как никогда – теперь нам ничто не помешает быть друзьями. Именно сейчас и начнется настоящая крепкая, не сопливая мужская дружба.

– Но почему ты согласился на уговоры Капитана, а не на мои?

– Не знаю, наверное, ты хотел отговорит меня ради меня, но мне все равно на себя, а Капитан попросил для себя. Если бы храм мешал лично тебе, как-то, не знаю, жизненно угрожал, я может быть тоже отказался, я думаю.

– Я из-за тебя карьеры рискую лишиться.

– Почему?

– Все думают, что я предатель и слабый, раз помогал тебе.

– Прости меня, может я могу сейчас чем-то помочь тебе? Давай я помогу тебе найти Виктора? Точно! Я могу с ним связаться – ты его поймаешь и станешь героем, как тебе?

– Сделаешь это для меня?

– Ну конечно!

– А не боишься, что он тебя убьет, что раскусит?

– Я готов рискнуть. Ты же мой лучший друг.

– Я, не Кэп?

– Конечно ты! Ну я Кэпа тоже люблю, но ты всегда на первом месте. Да ладно тебе, улыбнись наконец, а то корчишься как девчонка, я же вижу, что ты рад.

Про себя Максим подумал: «Сдалась тебе эта лучшая дружба, ну почему ты с Кэпом не контачишь, тусили бы втроем.»

Андрей толкнул Максима, но все же улыбнулся.

– Ну что, го за Виктором? – Максим пошел в сторону своей машины, увлекая за собой Андрея, – Что там нужно, подключить к моему мобильнику прослушку? Спецназ собрать?

– Да не надо ничего, я уже итак герой. Обезвредил уже я твоего Виктора и мэру, кстати, нашему жизнь спас.

– Да ладно?

– Да, как-то так все сложилось одно к другому: из-за тебя у меня проблемы были, и отец даже не взял меня на последние операции, и у меня появилось время подумать и действовать самому. А если бы я был с отцом, то, наверное, бы нас с ним обоих порешили.

– Ну, ты крут и что мы теперь делать будем? Пойдем напьёмся?

– Давай, только ты это может жене позвонишь, чтобы она не волновалась. Новости то она небось смотрит.

– Ах да Диана. Почему вы все ее женой называете? Может и правда жениться пора?

– Нет, думаю после второго ребенка будет пора.

– Шутишь? Да позвоню я. Но по дороге в бар.

– Давай к неграм.

– Да ладно – они еще живы все?

– Давно прогорели, но еще держатся, крепкие парни. Мы скидываемся им на аренду.

***

Олег поехал следом за медицинским кортежем с Виктором. Когда Виктора залатали и подсоединили к станции жизнеобеспечения, Олег наплевал на запреты врачей и зашел в палату. Виктор очевидно был при смерти, не мог улыбаться и с трудом разговаривал, но Олег видел радость во взгляде.

– У тебя был шанс, убраться из моего города – остался бы жив, – сказал Олег, сев на стул рядом с кроватью.

– Точка невозврата была, когда ты хотел взорвать меня на моем дне рождения.

– Для меня точкой невозврата стал момент, когда ты начал продавать героин и снабжать оружием повстанцев. Или нет, лично я не смог бы тебя убить сейчас, но то, что мне сказала Алина, все изменило. Я ведь знал, ну не знал, но был почти уверен, что у вас с моей женой интрижка. Но зачем ты позволил этому случиться, если знал, что это опасно для нее?

– Я не знал, клянусь тебе. Просто это случилось почти одновременно – у меня появились проблемы в делах, а у вас в браке, и я просто не смог сдержаться, я не думал, что дойдет до этого. Тогда еще не было все так жестоко, я сам стал жестоким только после того.

– Что с тем, кто сделал это с ней?

– Он погиб, не от моей руки. А ты и затеял все эти жестокие меры только потому, что хотел мне отомстить? За роман с Олей? Сколько времени мы все уживались, преступники официальные с преступниками неофициальными, но ты решил все изменить, это было рискованно и сложно, и ты все это провернул не ради страны, а ради того, чтобы достать меня – ведь сам лично бы ты не смог. Ну как, ты доволен – это все стоило того?

– Ты слишком много на себя берешь. Это всегда было моей мечтой. Справедливость восторжествовала. Да, я доволен.