– Дэвид мертв. – В голосе Нэнси звучала ненависть. – Я вышла замуж за Джерома Дантона. Он богат, даже очень богат, но по милости твоего мужа, проклятого «саквояжника»-янки, люди стали косо на него смотреть. Они взваливают на него вину за все, что происходит в округе, хотя на самом деле виноваты Кори Макрей и его наемные головорезы.

Китти пришла в изумление. Она не слышала о том, что Нэнси и Джером поженились. А Нэнси между тем продолжала:

– Теперь они обвиняют Джерома в том, что случилось с вдовой Гласс. Джером бы никогда не допустил ничего подобного.

– Я не говорила, что в этом виноват он, – заметила Китти.

– Я думаю, на самом деле ответственность за насилие, учиненное над Мэтти Гласс, несут твой муж и его люди. Они нарочно подстроили все так, чтобы вина пала на ночных налетчиков. Все считают Джерома их предводителем.

– Их больше не называют ночными налетчиками или «Комитетом бдительности». Теперь их именуют ку-клукс-кланом, и я уверена, что ими верховодит твой муж. Я была рядом в ту ночь, когда его люди убили Гедеона, видела, как его мать скончалась от сердечного приступа. Они подожгли мой дом и амбар, уничтожили все, что у меня было, а потом оставили меня лежать на промерзлой земле, в родовых муках. Мы оба – и я, и ребенок – могли погибнуть.

– Ложь! – Лицо Нэнси покраснело, и Нина Ривенбарк бросилась вперед, чтобы ее успокоить.

– Нет, не ложь, – невозмутимо ответила Китти. – Твой муж хромает из-за пули, которую я выпустила ему в ногу. Разве он тебе об этом не рассказывал? Я целилась ему в сердце. Значит, если на него возводят обвинения, то это его собственная вина, а не моя или моего мужа.

– Мэтти изнасиловали люди Кори Макрея.

– Ты ничем не можешь этого доказать, а ведь это очень серьезное обвинение.

Китти защищала Кори отнюдь не из-за супружеской привязанности. Ей претила сама мысль о том, что он может быть связан с таким ужасным преступлением. Вряд ли даже у Кори могло хватить жестокости, чтобы приказать изнасиловать беззащитную женщину.

– Это правда! Так мне сказал Джером. Кори нужен участок Мэтти. Он выкупил ее налоговую декларацию. Джерому известно наверняка, что Кори однажды наведался к ней и предложил купить у нее землю. Он не хотел портить свою репутацию, выгнав из дома беспомощную вдову и ее детей. Но Мэтти наотрез отказалась. Она и Джерому сказала, что никогда не продаст ему свой участок, и он предпочел отступиться. Он не приказывал своим людям вернуться в дом Мэтти, изнасиловать ее и зверски избить детей. На следующую ночь после того, как это случилось, – продолжала мертвенно-бледная Нэнси, – какие-то люди постучались к нам в дверь и уже собирались силой выволочь Джерома из дома и линчевать. Если бы он не держался настороже и не выставил охрану из своих друзей с ружьями наготове, он бы уже покоился в могиле. И все по вине Кори! Он приказал своим людям переодеться под ночных налетчиков, чтобы ответственность легла на Джерома. Нина Ривенбарк снова попыталась вмешаться:

– Пожалуйста, Нэнси, успокойся. Во всем этом нет никакой необходимости.

– Замолчи! – взвизгнула Нэнси, опрокинув на пол витрину с товаром. – Лучше держись от этого в стороне. Или ты забыла о том, что по вине этой шлюхи погиб один из наших самых доблестных солдат?

– Я не питаю к тебе ненависти. Мне просто тебя жаль, – вставила Китти, прежде чем Нэнси успела поведать во всех подробностях историю Натана. – О, Нэнси, – добавила она шепотом, – давай похороним прошлое раз и навсегда. Одному Богу известно, сколько боли причиняют воспоминания. Мы уже достаточно настрадались.

– О! – Обе женщины обернулись в сторону Нины Ривенбарк, которая не скрывала своего облегчения. Нина протиснулась мимо них к входу, где стоял Кори Макрей.

– Так и знал, что найду тебя здесь, дорогая. – Губы Кори коснулись ее щеки, и на этот раз она не отвернулась Он весь напрягся, заметив царившее в воздухе напряжение. Переведя взгляд с жены на Нэнси, а затем на Нину, он нахмурился: – Что-нибудь не так?

– Нет, все в порядке, – отозвалась Китти, по-видимому, слишком быстро, так как его брови взметнулись вверх с подозрением. – Нэнси и я говорили о том, что надо забыть прошлое. Я собиралась пригласить ее и ее нового мужа на наш прием.

Кори, будучи человеком весьма искусным по части притворства, любезно улыбнулся Нэнси:

– Я только сегодня узнал о твоем бракосочетании с мистером Дантоном. Поздравляю…

Китти ждала. Осмелится ли Нэнси швырнуть свои обвинения в лицо Кори?

Внезапно Нэнси преобразилась. Теперь она вся источала обаяние и, сделав легкий реверанс, с улыбкой произнесла.

– Благодарю тебя, Кори, это так великодушно с твоей стороны. Джером и я будем иметь удовольствие передать вам наши поздравления, когда прибудем на прием. – Обернувшись к Китти, она протянула ей руку, и Китти вежливо коснулась ее. – Я признательна тебе, Китти, за твое любезное приглашение. Мы ни за что на свете не упустим такого случая, поверь.

В глазах ее появился холодный блеск, ладонь стала липкой. Китти разжала руку и пробормотала, что надеется вскоре ее увидеть. Она понимала, что Нэнси не оставит своих попыток отомстить ей, но по крайней мере она сделала шаг к примирению.

Нэнси покинула магазин, и глаза Кори переметнулись к разбитому стеклу и перьям, разбросанным по полу. Нина Ривенбарк уже открыла рот, собираясь что-то сказать, но Китти взглядом заставила ее замолчать:

– Я натолкнулась на угол витрины, так глупо. Миссис Ривенбарк и я как раз хотели навести тут порядок, когда сюда случайно зашла Нэнси. Ну вот, давайте-ка лучше примемся за дело.

Наклонившись, она начала подбирать перья, но ее остановил Кори, обхвативший ее запястье:

– Уверен, что миссис Ривенбарк не захочет видеть одну из своих самых ценных клиенток за работой, которая больше пристала слугам, моя дорогая. – Голос его звучал натянуто, и Китти поняла, что он был чем-то до крайности раздосадован. Он обратился к Нине, снова становясь воплощением любезности: – А сейчас, раз уж я здесь, мне бы хотелось взглянуть на зеленый шелк, который вы выбрали для платья моей жены. Надеюсь, его цвет хорошо сочетается с изумрудами?

– О да, мистер Макрей. Вы наверняка останетесь довольны. Я отнесла отрез в ювелирную лавку Гидденса, и там они вынули для меня украшения из сейфа. Бог ты мой, как они великолепны! Поистине, достойны королевы!

Кори обвил рукой талию Китти:

– Она и есть королева, миссис Ривенбарк, – моя королева, и я хочу, чтобы об этом знал весь свет.

Миссис Ривенбарк показала ему материал, и Кори выразил свое одобрение. Затем он пожелал ей удачного дня и вывел Китти наружу, крепко обхватив пальцами ее локоть, едва оказавшись на улице, он почти поволок ее по тротуару в сторону экипажа.

– В чем дело? Мне больно. Отпусти!

– Отпущу тебя, когда усажу в экипаж, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Нам нужно кое-что обсудить, моя дорогая.