Сначала в его луче на мгновение появилась дикая гримаса боли того, что еще не полностью сформировалось. Он перевел луч вверх и, за секунду до того, как снова выключил фонарь, заметил некую фигуру, висящую точно над пустой кроватью. Руки и ноги ее извивались и дергались, как будто она изо всех сил пыталась ухватиться за матрас. Он даже смог различить худую ладошку с растопыренными пальцами и ногу, которая отчаянно пинала пустое пространство.

Мог ли это быть чей-то рот, судорожно пытающийся ухватить глоток воздуха, в то время как какая-то таинственная сила засасывала его вверх?

Опустившись на колени, Себ на четвереньках выполз из спальни.

Ему очень хотелось сделать это как можно тише, но казалось, что вытянутые вперед руки, ощупывающие дорогу, производят слишком много шума. Однако в следующей комнате, куда он вполз, нечто, уже находившееся там, направилось к нему, едва он показался в дверях.

Он услышал, как оно зашаркало ногами по полу, волоча к нему свое тело. Не думая он включил фонарь. Свет показался необычайно ярким и резким, пылинки заплясали в узком цилиндрическом луче, прозрачным лезвием разрезавшем пространство комнаты.

Луч осветил дальний угол, весь покрытый пылью. У Себа создалось впечатление, что там, в этом углу, скрючилось, отвернув лицо от света, чье-то бледное, как рыбье пузо, едва видимое на фоне белой стены тело. Он не был уверен в этом, но, вопреки здравому смыслу, старался туда не смотреть. Хотя периферическим зрением автоматически отметил, что существо было безволосым, крайне истощенным, с торчащими вверх позвонками и сильно дрожало. Как только Себ заметил его движение, будто оно собиралось подняться на ноги, он сразу выключил фонарь и отступил назад, но тут же сначала уперся спиной в стену, а затем больно стукнулся головой о дверной косяк.

В коридоре царила кромешная тьма. И со всех сторон он слышал шорох тел, скользящих вдоль стен, и шарканье ног тех, кто проползал около его ног. Он натолкнулся на то, что показалось ему перилами лестницы, и, испугавшись падения, рискнул на одно мгновение включить фонарь, который запрыгал в его трясущейся руке.

Луч осветил лестничный колодец и несколько ступеней, ведущих вниз. Пространство, всего несколько часов назад бывшее абсолютно пустым, теперь, казалось, было заполнено движением. Он смотрел вниз не дольше секунды, прежде чем выключить фонарь. Но, лишь выключив его, попытался разобраться в хаосе своих мыслей и ощущений и понять, что же он там увидел.

Покрытый пятнами череп с редкими кустиками бесцветных безжизненных волос. Рука-кость, обтянутая кожей, тянется куда-то вверх. Дрожащий оттопыренный палец указывает на голую стену. Еле уловимое глазом мельтешение серых теней около главного входа, словно чьи-то жуткие питомцы с нетерпением ждут, когда их выпустят погулять. Все перемежается шорохом бессвязных, тихих, напоминающих бумажный шелест голосов. Они так тихи и находятся так далеко, что непонятно, откуда исходят эти звуки.

Крепко обхватив себя обеими руками, Себ раскачивался вперед-назад, пытаясь успокоиться. Губы его кривились, а челюсть безуспешно двигалась, когда он пытался сказать сам себе что-нибудь бессмысленно-подбадривающее.

В главном коридоре, где теперь ясно слышался звук льющейся воды, уже можно было и без помощи фонаря увидеть тусклый свет прибывающих. Успокаивало одно: очертания их тел еще были смутными, едва заметными. Он крепко зажмурился, ощутив приближение небольшой процессии сгорбленных фигур, излучающих слабый фосфоресцирующий свет. Процессия слепо брела вдоль стены коридора. Себ был благодарен судьбе за то, что влажное переливчатое сияние, исходящее из отростков, свисающих из пупков, мешало ему в полной мере разглядеть их, но эти жалкие обрубки продолжали испускать слабый рассеянный свет.

Оказалось, что закрытые двери не представляли для них никакой проблемы: они с легкостью преодолевали любые преграды, с тихим шорохом проходя те места, где должны были стоять стены. Без света Себ и сам теперь не понимал, где они должны быть и есть ли они здесь вообще. Ему начало казаться, что он больше не находится внутри здания.

Моя сестра. Она была…

Это раздалось у него за спиной, из комнаты в дальнем конце коридора. Фраза прервалась тихим всхлипыванием. Себу понадобилась вся сила воли, чтобы заставить свои ноги двигаться дальше. Наверху становилось слишком шумно.

Вновь оказавшись на первом этаже, он не нашел и следа воды, звук которой теперь журчал словно ручей.

Путь.

На первом этаже, который был ближе к земле, темнота внутри Тора кипела от происходящей в ней активности. Впереди и позади Себа периодически появлялись и исчезали вспышки блеклого ртутного света. В поле его зрения, как бесспорное доказательство своего существования, как куски пленки, вставленной в проектор, то и дело мелькали полностью оформившиеся фигуры. Он отказывался этому верить, убеждал себя, что это его собственный дезориентированный разум демонстрирует эти фрагменты на внутреннюю часть его век, но глаза его были настолько широко раскрыты, что даже болели, как будто он раскрыл их, находясь в море глубоко под водой.

Внизу кто-то полз – он слышал усталое сопение и ощущал холодные прикосновения. Движение не было хаотичным. Все двигались в одном направлении, как будто стремились к какому-то лишь им известному месту, как будто пытались отыскать то, что давным-давно покинули.

Себ больше не мог терпеть этих коллективных поисков утраченного. Он кинулся на кухню, вытянув вперед одну руку, другой лихорадочно пытаясь нащупать ключи от машины в кармане куртки. Но даже стараясь зажмуриваться в неосвещенных местах, он не мог отделаться от ощущения их постоянного движения.

За стенами Холла, перед его главным входом и дальше на нижних террасах, так далеко, насколько мог достать луч его фонаря, их деятельность была не такой активной, но более устрашающей. Их движения были замедленными, тихими, они прятались в высокой траве, но вдруг стремительно, как океанская волна, появлялись из темноты. Под утро начал накрапывать теплый солоноватый дождь, и большинство из них попрятались в укрытия, но пустые глазницы продолжали пристально следить из самых неожиданных мест. Одна мысль о том, что надо будет пройти между ними весь этот путь до забора, чтобы пробраться к машине, была невыносима.

Себ не смог заставить себя войти в этот чернеющий вдали лес и вернулся в Холл. Это нужно было остановить, и как можно скорее. Он чувствовал, что начинает сходить с ума. Бывало, он вел сам с собою внутренние диалоги, но теперь у него ушло какое-то время на то, чтобы понять: он делает это вслух.

Внизу уже было не протолкнуться из-за «бывших», поэтому на этот раз он, закрыв глаза и ощупывая вытянутой рукой грязные стены, сразу направился наверх. Он решил пойти к двери, которой так долго старался избегать.

В конце концов ему удалось отыскать дверь, ведущую на верхний этаж, и то, что она оказалась не заперта, уже не так сильно испугало его. Он чувствовал, что достиг своего предела. Поднимаясь по этой лестнице, он был готов ко всему. Он понимал, что скоро ему придется собрать все жалкие остатки своего разума, чтобы найти спасение от безжалостного страха и ужаса, которыми будет заполнен его мозг. Но больше откладывать это было нельзя. Ему ясно дали понять, что его присутствие там необходимо.