– Вот тут он допускает ошибку, – тихо промолвила Мэри, покачав головой. – Я ему не доверяю. И особенно после того, что он сделал вчера. Разве мог честный человек пойти на такое? Дать инспектору полиции свободно откровенничать с ним, зная, что за занавеской прячутся люди? А потом еще хихикать по этому поводу! Положение, в которое он нас поставил, унизительное, однако мы ничего не могли поделать, верно?

– Не знаю, как ты, а я не собираюсь расстраиваться из-за какого-то Пембертона Брайса. Пусть продолжает свою игру. А в том, что он строит планы, я не сомневаюсь.

А Брайс собрался продолжить свою игру. Завершить одну из ее важных частей. Смерть Коллишоу не заставила его забыть о могиле Ричарда Дженкинса, и теперь, покинув дом Рэнсфорда, он снова пересек Клоуз в сторону «Райского уголка», чтобы провести дополнительные изыскания на месте. Однако уже в арке он встретил старого Симпсона Харкера, тот, по своему обыкновению, слонялся там вроде бы совершенно бесцельно. При виде Брайса расплылся в улыбке:

– Очень хорошо, что я вас встретил, доктор. Мне необходимо побеседовать с вами. На очень важную тему. У вас найдется для меня минута, надеюсь? Заходите ко мне в гости, сэр. В моем маленьком домике нам никто не помешает.

Брайс располагал неограниченным временем, в особенности для беседы с такой занятной личностью, как Харкер. И он последовал за стариком в его действительно крошечный дом, находившийся на противоположной от Клоуза стороне. Харкер провел Брайса в тесную, но удобную и даже уютную гостиную с полками, на которых стояли книги, неожиданно для гостя оказавшиеся трудами на юридические и прочие весьма серьезные темы. На стенах висели старинные картины, а темный угол занимала этажерка с сувенирами и прочими памятными для хозяина мелочами. Старик жестом пригласил Брайса сесть в кресло, а сам достал из буфета графин с виски и коробку сигар.

– Здесь мы сможем побеседовать в покое и комфорте, доктор, – произнес он, садясь рядом, поставив на столик стаканы и содовую воду. – Я живу один, как отшельник. Ко мне приходит домработница, но только утром. Так что сейчас мы предоставлены самим себе. Прикурите сигару! Это те же, какой я угостил вас в Барторпе. Мне нужно задать вам один вопрос. Строго между нами. Сугубо конфиденциально. Ведь это вас позвал к Брэйдену Варнер, а потом оставил наедине с телом Брэйдена?

– Да, – ответил Брайс, у которого внезапно возникли неприятные подозрения.

Харкер подвинулся в своем кресле ближе к гостю и наклонился к нему.

– Что вы сделали с тем листком бумаги, который вытащили из кошелька Брэйдена? – прошептал он.

Если бы в тот момент в гостиной Харкера присутствовал сторонний наблюдатель и не сводил бы взгляда с хозяина и гостя, то, несомненно, поразился бы тем, что случилось, когда старик задал молодому человеку вопрос. Харкер задал его с очень доверительной и даже дружеской интонацией. А Брайс не показал, как воспринял на самом деле вопрос, ставший, наверное, самым неожиданным в его жизни. Он лишь спокойно посмотрел на хозяина и произнес:

– Кто вы такой, мистер Харкер?

Тот рассмеялся:

– Разумеется, вы имеете право поинтересоваться этим. Правильная реакция!

– Тогда изменим формулировку. И я спрошу, не кто вы такой, а что вы такое?

Харкер указал сигарой в сторону полок, напротив которых сидел Брайс.

– Взгляните на подборку моих книг, доктор, – сказал он. – Она вам ничего не подсказывает?

– По-моему, здесь в основном материалы об уголовных делах и учебники по криминалистике. Теперь вы попали под подозрение, мистер Харкер. В Райчестере вас все считают ушедшим на покой торговцем. Но, как я понимаю, вы скорее отставной полицейский, причем из уголовного розыска.

– Ни один житель Райчестера не переступал порог моего дома с тех пор, как я тут поселился, – сказал он. – Вы – первый, кого я пригласил. Ко мне ни разу не заглядывал даже наш славный библиотекарь Кампани. Говорю же, я – отшельник.

– Но были когда-то детективом? – настаивал Брайс.

– Да, двадцать пять лет, – кивнул Харкер. – И хорошо известным в определенных кругах, сэр. Но вернемся к моему вопросу, доктор. Строго между нами!

– А откуда вы вообще знаете, что я извлек листок бумаги из кошелька Брэйдена?

– Такой листок лежал у него в кошельке, когда он прибыл в «Митру», – ответил Харкер, – а значит, Брэйден должен был иметь его при себе на следующее утро. И еще мне известно, как вас оставили одного с трупом на несколько минут, а при осмотре Митчингтоном одежды и личных вещей Брэйдена листка не обнаружили. Следовательно, только вы могли взять его. Как я понял, вы пытаетесь вести игру, схожую с моей, и потому ездили в Лестер.

– Вы знали Брэйдена? – спросил Брайс.

– Да.

– Встречались и разговаривали с ним уже здесь, в Райчестере?

– Он находился в этой комнате и сидел в том же кресле, что и вы сейчас, с пяти минут десятого почти до десяти часов вечера накануне своей смерти, – ответил Харкер.

Брайс неспешно наслаждался вкусом табака гаванской сигары, которой его угостил старик, взяв свой стакан, отхлебнул виски и поудобнее устроился в кресле.

– Думаю, нам надо поговорить конфиденциально, мистер Харкер, – произнес он.

– Этим мы с вами сейчас и занимаемся.

– Кажется, мы понимаем друг друга. Итак, вам известно, кем был Джон Брэйден в действительности?

– Его звали Джон Брэйк. Бывший банковский управляющий, а потом – заключенный.

– Вы знаете, имеет ли он родственников в Райчестере?

– Девушка и молодой человек, которые живут у Рэнсфорда, дочь и сын Брэйка.

– А сам он был осведомлен об этом, приехав сюда?

– Нет.

– А вы?

– Тоже узнал об этом позднее.

– Вы все выяснили в Барторпе? – предположил Брайс.

– Нет. Я понял это еще здесь. После смерти Брэйка. В Барторп я отправился по другому делу – по делу самого Брэйка.

– Вот как! – воскликнул Брайс, глядя старому сыщику в лицо. – В таком случае вам лучше сообщить обо всем мне.

– При том условии, что мы оба все расскажем друг другу, – поставил условие Харкер.

– Договорились, – кивнул Брайс.

Харкер ненадолго задумался, покуривая сигару.

– Вернемся к самому началу, – произнес он. – Но прежде всего, что вы сами знаете о Брэйке? Я понял – вы отправились в Барторп, чтобы выяснить как можно больше. Вам многое удалось установить?

– Я узнал, что Брэйк женился на девушке из Брэйден-Медуорта, увез ее с собой в Лондон, где управлял отделением крупного банка. Вскоре у него возникли большие неприятности, и его приговорили в десяти годам каторжных работ. И еще несколько мелких подробностей, вдаваться в которые сейчас нет необходимости.