Расчет оправдался. Меня не только не угостили тумаками, а наоборот — помогли подняться. Да так быстро потянули наверх, что я едва успел сделать то, ради чего сюда прикатился.

Здешняя сосна на вид ничем не отличается от тех, с которыми я имел дело в первой жизни. В том числе она быстро теряет нижние ветви. Они засыхают и отламываются в плохую погоду.

Возле поселка отламываться они не успевали или успевали не все. Это потому что жители охотно их собирали. Отличный хворост для растопки и быстрого приготовления еды. Для его заготовки не требуется ничего, кроме крюка на веревке, и весит немного.

Ветка этой сосны сгнить не успела. Ее отломали от ствола, при этом в сторону отлетел отщепок: плоская деревяшка длиной в полторы ладони, с одной стороны неровная, оторванная, с другой гладкая, закругленная, потому что это внешняя часть ветви.

И оба конца получились острыми и скошенными, будто жало шприца. Только без отверстий.

Бой у нас без оружия, но распорядитель поединка не заикнулся про запрет использования подручных предметов. Вон песок я уже применил, и никто по этому поводу никаких мер не предпринял.

Скрывая щелку за предплечьем, я развернулся в сторону Рикко.

Вовремя. Его глаза все еще не в порядке, верзила продолжает их тереть одной рукой. А другую руку сжимает в кулак, надвигаясь на меня.

Бой надо закончить быстро. Очень быстро. Желательно сейчас, потому что следующая часть плана слишком затратная по усилиям. Лучше до нее дело не доводить.

Я обманно дернулся влево, затем вправо и тут же бросился в ноги Рикко. Тот действительно заторможенный, хоть и успел ударить, но поздно, кулак прошел над моей макушкой, без ущерба взъерошив волосы.

А я завалившись на колени, резко взмахнул рукой снизу вверх. Бить надо с максимально возможной скоростью, только так есть шанс преодолеть защиту кожи и неширокой прослойки мускульной ткани.

Если анатомия аборигенов идентична нашей, есть шанс повредить бедренную артерию. Или паховую — не помню уже, как она точно называется.

Сработало. Рикко вскрикнул, когда деревяшка погрузилась в его плоть.

Развивая успех, я попытался провернуть импровизированное оружие в глубокой ране. Неказистая деревяшка сначала было послушалась давлению руки, а затем переломилась с треском, оставив мне несерьезный обломок.

Я в отчаянии попытался врезать туда же, развернув остаток щепки другой стороной. Но тут сверху прилетел столь внушительный удар, что перед глазами потемнело, а затем Рикко пнул меня в голову, отбросив в сторону на пару метров. С такой дурью врезал, что сам на ногах после такого не удержится. Всем телом отработал, на убой бил.

Это не кино, это жизнь. Я рисковал, так тесно сблизившись с сильным противником. И вдвойне рисковал, оставаясь у него под ногами так долго.

И за такую глупость я заслужил нокаут. После такого удара не поднимаются. Не зря зрители хором охнули, понимая, что, скорее всего, это все.

Не угадали, я выдержал, сознание не потерял. Откатился в сторону, легко вскочил. В голове чуть шумит, да и глаз начало зализать кровью, но других последствий нет.

Чудеса?..

Не угадали — никаких чудес.

Навыки — наше все. Зря я, что ли, столько трофеев на них слил.

Рефлекторно вызвал ПОРЯДОК и убедился, что у меня осталось меньше половины запаса теневой ци. Навык «железная кожа» забирает на себя большую часть ущерба, но при получении урона стремительно расходует запасы. Еще пара таких ударов, и работать перестанет.

Но пока что умение меня защищает. Я не потерял сознание и даже не «поплыл», я готов продолжать бой.

Рикко, похоже, тоже пострадал не сильно. Вон как резво подскочил.

Чтобы тут же с криком свалиться…

Кусок древесины, торчащий в ноге, не очень радует когда совершаешь резкие движения, напрягая мускулатуру бедра. Мой противник только что в этом убедился.

Это заставило его действовать рефлекторно. Рикко ухватился за торчащий из раны обломок, заорал с болью и гневом, пытаясь вытащить скользящую в пальцах окровавленную деревяшку.

Еще один вопль, и ему удалось.

Но при этом случилось еще кое-что. Вслед за деревом, покидающим рану, выплеснулась струя крови. Не сказать, чтобы обильная, но и тонкой струйкой не назовешь.

Хорошо ударила, под давлением.

Артериальным давлением.

Картина омерзительная и одновременно прекрасная. Я добился своего. Зря Рикко избавился от деревяшки. Ему стоило оставить ее в ране и смириться с неудобствами. Ведь все равно оставался сильнее меня, мог гонять и дальше, сбивая «железную кожу» и изматывая.

Теперь не измотает. Он сам еще не понял, что, хоть ничего и не делая, будет стремительно терять силы.

И жизнь.

К чести Рикко, даже когда до него начал доходить весь ужас его положения, он не сдался. Прихрамывая, упорно гонялся за мной по тесному кругу. А я не принимал бой, я уворачивался, отскакивал, уходил всеми способами. Тянул время, пока противник орошал песок кровью.

Если он меня схватит, это может закончиться печально. Дури у него хватает, успеет удушить прежде, чем его доконает кровопотеря.

Пару раз я успевал ускользнуть почти чудом. Отчаяние придает не только силы, но и скорость, неповоротливый противник почти сравнялся со мной. Но мне или везло, или рукопашный бой отрабатывал вложенные в него трофеи. Рука Рикко лишь чиркнула по голому плечу в одном случае и оцарапала бок ногтями в другом. Будь на мне полный комплект одежды, мог бы зацепиться за ткань. Повезло, что организаторы этого омерзительного состязания оставили нас голыми выше пояса.

В очередной раз попытавшись броситься за мной, Рикко неуклюже закрутился, потерял равновесие и завалился на колено. Поднялся с видимым усилием, лицо у противника стало растерянным. Крови в его организме становилось все меньше и меньше, мозг снабжался хуже, он попросту не соображает, что с ним происходит.

Еще несколько падений, и вот снова завалился, уже не на ходу, а при попытке подняться. Задергался неуклюже, торопливо оттолкнулся обеими руками, пытаясь подкинуть себя.

И снова распластался на песке, бессильно замычав.

Я ожидал, что еще минута, и противник затихнет. Но нет, тот отказывался умирать. Сначала силился до меня доползти, потом бросил эти попытки и просто барахтался. Догадался наконец, отчего теряет силы, начал неумело зажимать рану. И, чувствуя, как под ладонями продолжает обильно сочиться кровь, попытался закричать:

— Помогите! Умоляю! Помогите!

Вышел не крик, а хрипловатый громкий голос. И чем дальше, тем он становился тише и тише.

— Да добей ты его уже, чего тянешь! — раздраженно выкрикнул мужик, объяснявший правила поединка.

Его крик подхватили десятки голосов.