– Я долго думал о том, что ты сказала про разорванную связь и плетение над Источником, – начал он, и замолчал, скользя потемневшим взглядом по моему бесхитростному облачению.

– И? – поторопила я, когда пауза затянулась.

– Ты ведь Хранительница Источника. Я прав?

Серый взгляд вновь вернулся к моим глазам, стал предельно серьезным, цепким. Итак неровно бьющееся при Витторе сердце совершило невероятный кульбит и понеслось вскачь. Похоже, ответ четко обозначился на моем лице, потому что Виттор утвердительно кивнул. Он подцепил цепочку на шее, а потом снял один из медальонов и протянул его мне.

– Зачем? – Я взяла в руки артефакт телепортации, не совсем понимая, для чего Виттор отдает его мне.

– На тебе мощная защита, но лучше ее не проверять, особенно клинком некроманта.

В библиотеке дома Хранителей было несколько книг по истории и теории некромантии. В них не упоминался странный клинок некроманта и его свойства. Но мы предполагаем, что некромант является обладателем аутэма. Морок немного рассказывал мне об аутэме, не просто ритуальном клинке, а мощном артефакте, требующем постоянной подпитки.

– По нашим предположениям некромант пользуется.

– Аутэмом, – Виттор утвердительно кивнул, даже чуть улыбнулся. – Я тоже пришел к этому выводу. Аутэм – опасный артефакт, он вечно голоден и требует жертв. Видимо, потому некрмоант и убивал единорогов. В свете того, что ты закрыла границы леса, аутэм сейчас невероятно голоден и тянет силы из некроманта. Клинок разорвет твою защиту за один удар.

И убьет. Виттор не озвучил своих опасений, но итак было понятно, что произойдет. Он был предельно серьезен, смотрел четко в мои глаза, и словами, и тоном, и взглядом пытаясь донести до меня всю серьезность ситуации.

– Ты правильно сделала, что скрыла, кем являешься. Мы предполагаем, что некромант приближен к власти, поэтому пока будет лучше продолжать хранить твою тайну.

– Хорошо, – я сжала кристалл медальона в ладони. Необходимость бежать не особо радовала. Но догадки Виттора полностью совпали с нашими и мы можем оказаться правыми насчет аутэма. Но лучше бы мы ошибались. – А как же ты?

– Я? – удивился он, чуть нахмурил густые брови. Кажется, не понял.

– Без артефакта.

– Я бы вряд ли его применил, – пожал он плечами, будто это само собой разумеется. Впервые за разговор его взгляд потеплел, словно он на мгновение позволил себе расслабиться, и показал свои настоящие чувства, скрывающиеся за этой маской официальной отстраненности.

– В закромах Антея должно находится еще около трех таких артефактов, а в ночь Рождения мира мы сможем создать еще, энергии должно хватить.

Я молча кивнула. Если бы эти артефакты так легко было создать, я бы себе тоже наклепала парочку. Вообще, магия была довольно сложной наукой, не удивительно, что ее изучают десятилетиями. Каждый ритуал требовал соблюдения многочисленных правил, выбора благоприятного дня проведения, правильной дикции при чтении заклинаний, иногда даже подходящего дня цикла.

– К тебе будет приставлена охрана, – на этих словах Виттор поднялся со стула, намереваясь уходить. – Не покидай, пожалуйста, дворец без сопровождения.

– Я и не планировала. Не по магазинам же гулять, – пошутила я, хотя нормальными вещами все же стоило обзавестись. Не в дорожном костюме же идти на встречу с королем.

Виттор вновь взглянул на мою одежду.

– Завтра тебя посетит модистка, чтобы сшить платье на бал.

– Я сама разберусь с одеждой. – Не хватало еще, чтобы он занимался моим гардеробом.

– На твое усмотрение, конечно. Но модистка не от меня, так распорядился советник короля, когда узнал, что во дворец прибыла Видящая.

– Я не знала.

Виттор как-то неопределенно дернул головой, то ли принимая к сведению, то ли прощаясь. Но потом вдруг остановился, развернулся, шагнул ко мне, присел передо мной на колено. Только успокоившееся сердце забилось еще сильнее. Я не знала, как себя вести, то ли пугаться и трубить тревогу, то ли спокойно ожидать продолжения.

Мина отстраненности исчезла с его лица, наоборот, его будто переполняли эмоции. Он лишь осторожно сжал мои пальцы своими, продолжая заглядывать в глаза.

– Я собирался оставить личное позади, но все же… Все же… – он тяжело вздохнул. Казалось, каждое слово дается ему с трудом. Нежность, в его взгляде, мягком прикосновении к ладони. Именно таким он был в самом конце наших странных взаимоотношений. Так же смотрел в мои глаза, когда признался в своих чувствах. И лучше бы я больше не увидела его таким.

– Я хочу попросить у тебя прощение, Настя. Нет, не так… – он встряхнул головой, твердых губ коснулась горькая улыбка. – Я причинил тебе слишком много зла, моим поступкам нет оправдания. Я хочу сказать, что сожалею о том, что совершил. И постараюсь искупить свою вину перед тобой. Поверь мне, я желаю тебе только добра. Поэтому ты всегда можешь рассчитывать на мою поддержку. Всегда, – повторил он, отпуская мои пальцы. Он протянул нить силы, такую же, что вливает образы в сферу иллюзий. – Ты можешь убедиться в моих словах.

– Нет, – я мотнула головой. Глаза почему-то щипало, а в груди поселилась непонятная тяжесть. Меньше всего на свете я желала нырять в его мысли, мне хватало и тяжести собственных воспоминаний. – Я тебе верю.

Сцепив ладони в замок, я растянула на губах улыбку, еще не зная, как реагировать на откровения Виттора, на слова извинения, на его признание вины. В искренности его слов я не сомневалась. Я думала, он хочет поднять личную тему по другой причине, хочет все вернуть. Но похоже, я была права, чувства, в которых он признавался, были навеяны нашей связью, не более. В Витторе сейчас говорит лишь долг перед страной, Источником и Хранительницей.

– Доброй ночи, Настя, – пожелание звучало сухо, ровно, как и должно было звучать при общении коллег и союзников. Наверное, сегодня произошел последний личный разговор между нами.

В закрывающуюся за Виттором дверь шмыгнул серый кот, огляделся, потом взглянул на меня. На его морде обозначилось что-то вроде улыбки.

– Еле нашел тебя. Что двуликий заходил? На ночь напрашивался?

– Нет, передал мне артефакт.

– Хороший подарок, – похвалил кот, потягиваясь на месте и широко зевая. – Пошли, что ли спать?

– Пошли, – согласилась я, накидывая цепочку артефакта на шею. Правда, сомневаюсь, что я смогу быстро заснуть после состоявшегося разговора.

Кталхар Ранши.

Кталхар стремительно покинул свои покои, оглядел пустой в столь раннее время коридор, и недовольно скривился, когда не увидел возле двери Насти охрану. Вчера после возвращение из дома Венделя и недолгого совещания было решено охранять Настю как зеницу ока, ведь она была единственной ниточкой, связывающей их с лесом. Он надеялся поговорить с Настей наедине, но похоже, она уже покинула свои комнаты.