Почувствовав, как содрогнулась Джулия при одном упоминании опроисшедшем в аэропорту, Зак решил временно сменить тему.

— Объясни мне, ради всего святого, зачем ты отправилась свизитом к Маргарет Стенхоуп?

Кто-то позвонил в дверь, но ни Джулия, не Зак не обратили наэто ни малейшего внимания.

Тяжело вздохнув, Джулия начала объяснять:

— В своем письме ты сказал, что уже очень давно хочешьпомириться с ней. Ты даже хотел, чтобы я, в случае чего, отдала ей навоспитание нашего ребенка. А по телефону ты что-то говорил о проклятии, котороемы можем навлечь на себя, так безжалостно сжигая все мосты. Вот я и решилапоехать к ней и объяснить, что ты любишь ее и жалеешь о том, что произошломного лет назад.

— И она рассмеялась тебе в лицо?

— Хуже. В процессе разговора зашла речь о Джастине. Онасказала, что ты убил его, и протянула целую кучу документов, в которых ты сампризнаешься в убийстве. И когда я узнала об этой ссоре, о выстреле, я… — Джулиясделала судорожный вдох, собираясь с силами. — Я поняла, что ты мне лгал, Зак.Я пыталась убедить себя, что ты солгал ей, а не мне, но после гибели Остинаверить в это становилось невозможным! Ты только представь себе! Все выгляделотак, как будто три человека, чем-то тебе не угодившие, погибли от твоей руки. Яподумала… Нет, я действительно поверила в то, что говорила твоя бабка. А онасказала, что ты безумен. И тогда я решила выдать тебя. Клянусь, я сделала этотолько потому, что считала, что так будет лучше для тебя.

— Я тебе не солгал о Джастине, Джулия. Я солгал риджмонтскойполиции.

— Но почему?

— Потому что дед попросил меня об этом. Если бы всплылаистория с самоубийством, то полицейские не успокоились бы, пока не докопалисьдо его причин. А мы не хотели, чтобы эта злобная старуха узнала о том, что еелюбимый внук был гомосексуалистом. Мне, право, не стоило принимать это такблизко к сердцу, — горько добавил Зак. — Джастину уже ничто не могло ни помочь,ни навредить, а вот ей небольшая шоковая терапия могла бы пойти только напользу.

— Но если ты знал, как она к тебе относится, то как ты могдаже подумать о том, чтобы отдать ей на воспитание нашего ребенка?

— Какого ребенка, Джулия? — с хорошо разыгранным удивлениемпоинтересовался Зак.

Лицо Джулии снова осветилось той заразительной улыбкой,которая скрашивала его жизнь в Колорадо.

— Того, которого я выдумала, чтобы ты позволил мне приехатьк тебе.

— Ах, этого ребенка!

Джулия расстегнула еще одну пуговицу его рубашки ипоцеловала в шею.

— Ты не ответил на мой вопрос.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, то вместо ответарискуешь получить настоящего ребенка.

Рассмеявшись, Джулия положила руки ему на грудь.

— Я ужасно жадная, Зак. Я хочу получить и то, и другое.

— Ты действительно хочешь этого? — нежно спросил Зак, сжимаяв ладонях ее лицо. — Ты действительно хочешь ребенка от меня?

— Ужасно хочу.

— Тогда сегодня ночью нам придется над этим хорошенькопоработать. Если ты, конечно, в настроении.

Закусив губу, Джулия тщетно пыталась сдержать смех.

— Насколько я помню физиологию, главное, чтобы в настроениибыл ты.

— Честно говоря, я в подходящем настроении с самого утра, стех пор как прочитал твое письмо. Убедительное доказательство находится впределах досягаемости.

В дверь снова позвонили, но с тем же успехом, что и в первыйраз. Тем не менее Джулия торопливо отдернула руку от «убедительногодоказательства», — Так ты все-таки собираешься ответить на мой вопрос или нет?

— Да, — вздохнул Зак, поняв, что от ответа уйти не удастся.— Если ты получше вспомнишь, что именно я написал тебе в письме, то вспомнишь ито, что я хотел предварительно написать ей, а потом уже посылать туда тебя сребенком. Честно говоря, прежде чем написать ей, я собирался написать Фостеру.

— Фостеру? Старику дворецкому? Зак кивнул.

— В свое время дед взял с него слово, что он будет молчать отом, что произошло на самом деле. Но он все знает. Фостер был в холле, когдараздался выстрел, и видел, как я бежал из своей комнаты в комнату Джастина,который к тому времени был уже мертв. Я собирался освободить Фостера от данноготогда обещания и попросить его рассказать своей хозяйке правду.

— Она же твоя бабушка, Зак. Несмотря ни на что. Так почемубы тебе ее так и не называть. Мне кажется, что она любила тебя гораздо сильнее,чем ты себе представляешь. Если бы я могла встретиться с ней теперь ипоговорить, то…

— Эта женщина умерла для меня, Джулия. — довольно резкоперебил ее Зак. — И я не желаю больше никогда слышать о ней. Особенно от тебя.

Джулия открыла было рот, чтобы что-то возразить, но впоследнюю секунду передумала и с улыбкой сказала:

— Ты никому и никогда не даешь второго шанса, да?

— Совершенно верно.

— Кроме меня.

— Кроме тебя, — согласился Зак, легонько потрепав ее пощеке.

— И сколько у меня еще шансов?

— А сколько тебе нужно?

— Боюсь, что очень много, — потупилась Джулия с такимпреувеличенно-виноватым видом, что Зак невольно рассмеялся и порывисто обнялее. В эту минуту он заметил тоненькую серебряную цепочку, выглядывающую из-подворотника.

— Что это?

— Где? — Вопрос был чисто риторическим, потому что Джулиясразу поняла, о чем идет речь, и инстинктивным движением попыталась поплотнеезапахнуть ворот.

— Здесь, — Зак пальцем поддел цепочку и попытался вытянутьее наружу.

Испугавшись, что кольцо лишний раз напомнит Заку о томкошмаре, который произошел в Мехико, Джулия судорожно прижала его к груди.

— Не трогай. Пожалуйста, не трогай, я тебя очень прошу!

Озадаченный ее волнением, Зак ощутил легкий укол ревности.

— Так что же это все-таки? — спросил он, стараясь невыходить из себя и говорить как можно спокойнее. — Подарок от старогопоклонника?

— Что-то в этом роде. Я сниму.

— Но прежде я все же хотел бы на это взглянуть.

— Нет.

— Мужчина имеет право получить некоторое представление овкусе своих предшественников.