Закончив развязывать галстук, Зак категорично покачал головойи начал расстегивать рубашку, с удовольствием наблюдая за тем, как щеки Джулиизаливаются ярким румянцем.

— Извините, но боюсь, что сегодня мы никак не сможем. Дело втом, что мы еще не успели обсудить наши планы на ближайшее будущее. Как толькомы это сделаем, я сразу дам вам знать.

Джулия собралась было повесить трубку, но в последнююсекунду передумала и засунула ее под одну из диванных подушек. В ее головепроносились сотни вопросов, сомнения сменялись надеждой. Но главным былостранное, хотя и радостное ощущение нереальности происходящего. Она до сих порне могла поверить в то, что Зак здесь, и его взгляд снова нежен, и… очень,очень сексуален.

— Я не могу поверить, что ты снова со мной, — вслухпрошептала она. — Еще пару часов назад все казалось таким, таким…

— Пустым? — подсказал Зак. — И бессмысленным? — добавил он,снова подходя к ней вплотную.

Джулия кивнула:

— И абсолютно беспросветным. Зак, мне столько нужнообъяснить тебе… если ты, конечно, позволишь. Но я… — ее голос сорвался, апальцы лихорадочно гладили любимое лицо. — Я так по тебе истосковалась!

А потом необходимость в словах отпала. Зак ответил поцелуем,жадно раздвигая губы Джулии и одновременно развязывая шарф, чтобы поскореезапустить руки в роскошную гриву волос. Джулия отвечала на его ласки с тем жепылом и страстью, воспоминания о которых преследовали его в Южной Америке изаставляли просыпаться в холодном поту а амариллской тюрьме. Наконец ему все жеудалось оторваться от ее губ.

— Покажи мне свой дом, — попросил Зак охрипшим голосом,который сам с трудом узнавал.

Прекрасно понимая, какая именно часть дома интересует Зака,Джулия кивнула и повела его прямо в спальню. Но, ступив за порог и увидев белуюплетеную мебель, буйно разросшиеся деревья в кадках, покрытую белым покрываломкровать и туалетный столик, он застыл на месте. Эта комната настолько походилана ту, которую он создал в своем воображении долгими бессонными ночами в ЮжнойАмерике, что на некоторое время он просто онемел от удивления. Как будтопрочитав его мысли, Джулия спросила:

— Похоже?

— Не то слово. Это именно то, что я себе воображал, когда…

Заметив, как напряглось лицо Зака, Джулия закончила фразу занего:

— Когда ты лежал в своей каюте, представляя меня в этойкомнате, потому что я попросила тебя об этом по телефону. Когда, — добавилаона, — ты верил в то, что скоро мы будем вместе… Когда ты не мог и мыслидопустить, что я тебя предам и отправлю обратно в тюрьму.

— Да, именно тогда, — с невеселой улыбкой согласился Зак.

Джулия села на кровать и подняла на Зака серьезные иумоляющие глаза:

— Мы можем ненадолго просто прилечь и немного поговорить?

Зак заколебался. С одной стороны, ему больше всего на светехотелось оказаться вместе с ней на девственно-белой, изукрашенной бесчисленнымиоборочками, складочками и рюшечками постели. Но с другой стороны он понимал,что у них не будет будущего, прежде чем они окончательно не покончат с прошлым.

— Конечно. Только очень недолго, — наконец согласился он.

Набросав у изголовья побольше подушек, чтобы они оба моглиустроиться поудобнее, Джулия свернулась калачиком слева от Зака. Обняв ее, онневольно вспомнил, как они сидели в уединенном домике в горах Колорадо, иулыбнулся.

— А ведь я уже и забыл, как идеально ты умещаешься у меняпод боком.

— Ты вспомнил о том, как мы сидели по утрам в Колорадо, да?

Это было скорее утверждение, чем вопрос, а потому Зак лишьлегонько поцеловал ее в макушку и с улыбкой добавил:

— Я также забыл о том, что ты умеешь читать мои мысли.

— Чтение мыслей здесь ни при чем. Я просто подумала о том жесамом. — Чувствовалось, что Джулия тоже оттягивает момент неизбежногообъяснения. Но вот она сделала глубокий вдох и сказала:

— Не знаю, с чего начать. Нет, точнее… Точнее, я простобоюсь начать. Я ведь даже не знаю, что привело тебя сюда.

Зак удивленно приподнял брови.

— Не что, а кто. Пол Ричардсон. А ты что, не знала, что онсобирается поехать ко мне?

Лицо Джулии выражало настолько непритворное изумление, чтоЗак счел нужным кое-что уточнить.

— Сегодня утром он ворвался в мой калифорнийский дом, одетыйв костюм от Брукс Бразерс, галстук от Армани и с самым настоящим значком отФБР.

— К тебе приезжал Пол? — Джулия была настолько потрясена,что не сразу смогла подобрать нужные слова. — Пол Ричардсон? Мой Пол? Но этогопросто не может быть!

— Очевидно, это все-таки может быть, — довольно резкоответил Зак. Ему только что пришло в голову, что Джулия до сих пор не сказалани слова о том, что любит его. Стараясь говорить как можно ровнее ибезразличнее, он продолжал:

— Дело в том, что у меня создалось такое впечатление, что тыхочешь моего приезда не только и не столько для того, чтобы просто объясниться.Очевидно, я пришел к этому не совсем верному выводу, просмотрев видеозаписи. Атеперь мы можем перейти в гостиную и продолжить наш разговор. — С этими словамиЗак попытался высвободить руку.

Но не тут-то было. Джулия вцепилась в нее мертвой хваткой.

— Зак! — срывающимся голосом сказала она. — Не смей даже идумать о том, чтобы вылезти из этой постели! Этого я тебе не прощу. Никогда.Пол — мой друг. Он был рядом, когда я была безумно несчастна и очень, оченьодинока. .Голова Зака упала обратно на подушку, руки крепко обняли Джулию, а вголосе зазвучали знакомые иронические нотки:

— Ты обладаешь просто фантастической способностью выводитьменя из равновесия. Эти перепады настроения становятся просто опасны для моегомозга. Да, так возвращаясь к предыдущей теме: я приехал сюда, потому чтосегодня утром в мой дом ворвался Ричардсон, размахивая фэбээровским значком издоровым коричневым конвертом, в котором были две видеокассеты и письмо. Вперерывах между не слишком цензурными высказываниями о моем происхождении ипопытками завязать драку он также ухитрился сообщить, что, вопреки утверждениямХэдли, ты не собиралась выдавать меня с самого начала. Он объяснил, что на этотшаг тебя толкнули смерть Остина и визит к моей дражайшей бабушке.

— А что было на кассетах и в письме?

— На одной была записана твоя пресс-конференция послевозвращения из Колорадо. Письмо ты собиралась оставить родителям и братьям,перед тем как уехать ко мне. А вторая кассета, насколько я понимаю, из архивовФБР — на ней полностью заснят мой арест в Мехико.