— Ты можешь быть со мной откровенным, — серьезно сказала Софи, пожав его руку. — Я и сама вечно этого боюсь, если честно. Только мне-то точно есть чего опасаться, а тебе?

— Я хочу быть искренним с тобой и стараюсь таким быть. Без этого нам сложно будет понять друг друга. Мы и так столь часто раним словами…

— Джон, давай уже, — подтолкнула его Софи, едва сдерживая смех. Ну что он там мог ей такого открыть? Что не сдержался и передернул в душе?

— Твои слова, о том что я… приятен, и что ты… ты могла бы и хотела быть со мной… не только духовно… — Джон аж дыхание задержал — видимо настолько тяжело ему было произносить такие лютые непристойности. — Хоть мне и сложно в это поверить, но это… льстит мне как ничто другое. — Джон покраснел еще сильнее. — Прости, я не должен так говорить, но… это правда. Я… я смею радоваться этому и даже… в некотором роде быть довольным и гордым.

Софи пришлось закусить губу, чтобы не рассмеяться. Ну надо же, он «смеет радоваться».

— Почему тебе сложно в это поверить? — Софи решила спросить о самом невинном. — В людском мире, хочешь сказать, девчонки не вешались на тебя?

— Вешались, то есть… проявляли расположение?

Софи кивнула.

— Нет, нисколько.

— Дай угадаю, ты ходил с постной миной под стать Синаю?

Джон поджал губы и нехотя признался:

— Быть может… Я из дев лишь с обслугой говорил и с тобой. И еще с одной…. На вокзале. Она сама заговорила. — Поспешно добавил Джон, словно оправдываясь.

— Клеилась к тебе? — уточнила Софи.

Джон нахмурился.

— Что?

— Ну, клеилась. Подбивала клинья, пыталась завязать знакомство, флиртовала? — Софи показательно принялась наматывать на палец завиток волос.

— Да! — усмехнулся Джон. — Она часто поправляла волосы. А что это значит?

— Что она испытывала к тебе постыдные желания, Джон, — не смогла сдержаться Софи.

Джон пораженно отшатнулся.

— Я ее не знал, она меня тоже…

— И что? Ты ей понравился. Она попыталась познакомиться. Что такого ужасного? И поверь, скорее всего, ты понравился ей… не платонически.

Джон пораженно поглядел на Софи и вдруг смущенно отвел глаза, улыбнулся самыми уголками губ. Так… польщено.

— Ну ты и жук, — прищурилась Софи.

Джон тут же испуганно выпрямился.

— Прости, для меня это совсем ново. Я не привык…

Софи рассмеялась. Видеть, как Джон робко радуется тому, что его какая-то девчонка сочла привлекательным, было почти неловко — настолько он был искренен. Ведь девчонкам парни такое обычно не показывают.

— Я понимаю, тут у вас расхаживают всякие Эльтаны, да Синаи, но в нашем мире ты был бы вполне популярен. Ты… симпатичный. — Софи почувствовала, как сама начала краснеть. — Ну, не слишком конечно, но… ничего. — Софи совсем стушевалась. Подумать только, сидит и поет парню дифирамбы.

— Это странно… я привык думать о себе как о не слишком удачном эльфе, — признался он. — А ты? Ты по людским меркам насколько красива? — Джон нежно поглядел на нее.

Софи смущенно заправила прядку за ухо.

— Ну… не слишком, — призналась она.

Джон усмехнулся.

— Ты смеешься надо мной да? — сказал он. — Ты, наверное, купалась в восхищении. Ты такая… особенная.

Софи хохотнула.

— Да нет. Я правда… не слишком красивая.

— Обманываешь меня из-за скромности? — предположил Джон. — Твоей красотой я сразу был пленен, еще при нашей первой встрече.

Софи пораженно посмотрела на него.

— Что?

— В садах. Я увидел тебя и… Я прежде никогда не видел таких, как ты. Я даже… шел рядом и слушал… Ты показалась мне столь необычной, не похожей ни на одну эльфийскую деву, что я встречал. И твои веснушки… — Джон протянул руку и нежно коснулся ее щеки. — Я подумал тогда, что тебя поцеловало солнце.

— Ты правда шел тогда рядом из-за меня? — поразилась Софи.

 Джон убрал руку.

— Да. Мне хотелось послушать. Ты говорила про эльфов… но говорила так, словно мы диковинные звери. Я огорчился и ушел.

— Я была сущей дурочкой тогда. Сходила с ума от всего эльфийского и мечтала увидеть хоть какого-нибудь эльфа хоть одним глазком. Глупая была…

— Но отважная.

— Правда?

— Когда ты с твоими друзьями столкнулась с Синаем, я увидел, что в тебе есть отвага. Ты, смертное дитя, боролась с мои ментором. Это было… сродни раскату грома среди ясного неба. Я даже служение тебе предложил, так был очарован. — Джон улыбнулся. — Правда, на тебя это не произвело должного впечатления. Ты не назвала мне имени, не сказала положенных фраз… Я очень оскорбился. — Джон усмехнулся. — Откуда было тебе знать, как принимать служение, но тогда мне было невдомек. Я был еще так глуп, видел людей впервые, там, в Дош-Кала-Хар, и относился к ним то, как к эльфам, то как к… — Джон умолк и поспешно улыбнулся. — Если бы ты слышала, как Синай отчитал меня после. Сказал много… строгих слов о том, что Шахране, который предлагает служение смертным детям, не достоин своего титула. Ведь ты тогда не была для него даже девой… Словом, в тот день мой ментор был полон порицания и крайне мной недоволен.

Софи усмехнулась.

— Ты меня сам отчитал, помнится, — сказала Софи.

— Не верил, что ты искренне говоришь… решил, что смеешься надо мной и над нашими обычаями.

Софи рассмеялась.

— Боже, как много комплексов мне бы помогло завоевать восхищение настоящего эльфа. Жаль, что не признался.

— Разве я мог?

— Наверное, нет. Да я бы и не поверила.

Джон улыбнулся, Софи смутилась.

— И вот мы здесь…

— И ты госпожа моего сердца, — сказал Джон вдохновенно.

— Ну да… — Софи заломила пальцы.

В дверях столовой возник сонный Нилан. Они оба смутились.

— Джон, прежде чем я уйду… мы поедем или нет?

Джон тут же выпрямился и принял деловой вид. Улыбки как не бывало.

— Да. Другого пути попросту нет.

— Хорошо, держи меня в курсе. Я пойду к себе, не буду вам мешать.

— Ты ничему не можешь помешать, — серьезно заявил Джон.

— И все же я пойду. Не думаю, что есть опасность. Эльтан не убил меня, значит и своим людям не отдаст такого приказа.

— Мне было бы спокойней, если бы ты остался здесь, — сказал Джон.

— Твоя тахта не удобная, Шахране.

— Джон, пусть он ляжет у меня… — Софи еще не договорив поняла, что Нилан был прав — предложение Джону очень не понравилось.