И конечно, это означает фактически войну с Торговцами-на-джипах, войну, может, и бескровную, но оттого не менее жестокую — и очень затяжную. На такой войне пленных не берут и перемирий не заключают, а ведь Яновский и его люди — во что бы они в конечном счете не превратились, прежде всего они все равно люди! — убеждены в своей правоте, и свято верят в свою концепцию «счастье — даром, для всех»… Что ж, подумал он, по крайней мере, я знаю, с чего начну, если все-таки выживу сейчас…

Перевалив гребень очередного бархана, Олег присел на песок, закурил, щурясь от нестерпимо яркого солнца. Никогда жару не любил, ухмыльнулся он, глубоко затянувшись. Так ведь никуда не денешься, привыкать теперь придется! И жаловаться не на кого, да и некому: сам себе эту дорогу выбрал, сам решил ее в одиночестве пройти…

О своем решении не принимать никакого командования и уйти в Крепость Олег сказал только Патрику — да и то прежде всего потому, что не предупредить его об этом было бы свинством. Начинать же новое дело со свинства Олегу не хотелось. Патрик, услыхав об этаком решении (Олегу хватило пары не самых длинных фраз), близок был то ли к инфаркту, то ли к тому, чтоб тут же, на месте, придушить Олега собственными руками — но как-то обошлось. Не свалился Патрик в корчах и душить Олега не стал. Не стал даже спорить и убеждать — видно, понял, что дело это бесполезное. Хотя выглядел он оскорбленным — черт, да он и был оскорблен отказом Олега! — но, судя по всему, признал в его решении какие-то серьезные резоны. Впрочем, оно объяснимо, с легкой иронией подумал Олег. Он же, в конце концов, присутствовал в зале на том, прости, господи, концерте в виртуале — хотя, конечно, вряд ли об этом помнит. Но, как в старом анекдоте, «осадок остался» — и здесь это весьма на руку.

В общем, вроде все сделал правильно, только на душе все равно кошки скребли. С ребятами даже прощаться не стал, улизнул по-тихому, в «танце» — чтобы избежать прощаний, попыток отговорить, переубедить, увязаться следом и всего такого прочего. Правильно ли? Правильно, ответил сам себе Олег. Хунтой пусть Патрик занимается, у него это получится лучше, а это будет моя личная война с Яновским, с Торговцами — и вот совершенно незачем кого-то еще туда вмешивать. С Патрика, конечно, взял слово, что он постарается за моими оглоедами приглядеть — и Патрик явно не в восторге был от этой перспективы, но все ж кивнул угрюмо, а говорить не стал ничего. Значит, постарается. Впрочем, далеко не факт, что углядит — шустры ребята и пустыней отмечены… Ладно, оборвал он себя, в конце концов, это говорит еще и о том, что в няньке они не нуждаются. Сами поймут, что делать надо — каждый для себя.

Что там говорить, вздохнул он, и дров я на этом пути наломал, как и ожидалось, и далеко не на все вопросы ответил — того же Макса, к примеру, так ведь и не расколол, кто он и что он… Только важно ли это? В конце концов, теперь я выбрал то, что выбрал — и остается только идти до конца. До упора, а может и дальше…

Докурив, он поднялся, затоптал окурок в песок и снова зашагал по направлению к Крепости — торопиться пока было некуда, можно было просто неспешно идти, всматриваясь, вслушиваясь в пустыню, врастая в нее. Дурак я был, когда думал, что Выбор — это конец, меланхолично отметил он. Ни фига он на самом деле не конец, а скорее начало. Начало тяжелой, нудной, почти неподъемной работы… Вообще-то на мысль его натолкнул тот самый белесый подельник Стаса — что характерно, сам о том совершенно не подозревая.

В самом деле, размышлял Олег, если Крепость — пусть и условно — считать началом некоего нового мира, надо прежде всего выдавить оттуда Торговцев. А на кого они опираются? Да на экземпляров, на тех, кто повелся на возможность получить заветное желание в руки в красивой упаковочке. А то, что оно иллюзорно — уже детали… Значит, что? Значит, ежели некий Панин Олег сумел выдрать из-под влияния Торговцев-на-джипах не кого-нибудь, а одного из их влиятельных эмиссаров, то с теми же экземплярами такой номер тоже вполне может прокатить. Только аккуратненько, по одному, и не давать им вербовать новых… Как я это сделаю, интересно? Честно сказать — хрен его знает, вашбродь… На месте решу, усмехнулся он невесело. Уж что-что, а импровизировать меня научили… Может, чего и получится.

…Они поджидали его у подножия холмика, поросшего чем-то колючим и красноватым. Собственно, Олег прямо на них и выскочил, этот холмик обогнув. Стас, завидев его, лихо засвистал в два пальца, Макс, Джейн и Айра зааплодировали, а Джордж, воздев руки к неправдоподобно синему небу, провозгласил:

— Вот грядет он, грядет изгонять менял из кабинета Гринсберга!.. Ну и что ты творишь, командир?

— Не видишь, отцу-командиру на крест не терпится, — ехидно усмехнулся Стас.

— Ага, щас, только ученичков еще до нужного количества добрать, — огрызнулся Олег. — Ну и какого хрена вас за мной понесло? Я вам что говорил, блин горелый?!

— А что ты нам говорил? — невинно осведомилась Джейн.

— А ничего не говорил, просто смылся втихушку, — мстительно уточнил Макс.

Олег вздохнул:

— Ну, не говорил, так значит, подразумевал…

— Да знаем мы, что ты подразумевал, — безапелляционно перебила Джейн. — Еще на концерте поняли — ты слышал нас, но мы-то тоже не глухие, тебя слышали…

— А раз слышали, так должны понять, что одному мне легче будет появляться в Крепости и уходить.

— Хоть ты и босс, а все равно дурак, — сообщил Стас. — Думаешь, на тебя тихо-мирно смотреть будут? Да если ты один попрешься, так и вякнуть не успеешь, как обложат тебя. И будешь проповеди свои читать в одиночной камере со звукоизоляцией.

— Проповеди? — вскинул бровь Олег. — А ты меня, часом, ни с кем не попутал? Ребята, вы поймите: я начинаю войну. Со всеми вытекающими. А вы нужны живыми и на свободе.

— А кто-то сказал, что мы так рвемся сдаться в плен? — хмыкнула Джейн. — Нет, Олег, без нас ты не управишься.

— Я еще когда говорил, что мы повязаны, — проворчал Макс.

— Так что не трынди, отец-командир, — подвел итог Стас.

— Ну а если я сейчас просто прикажу вам поворачивать оглобли? — с интересом осведомился Олег.

— Не прикажешь, — тихо, но очень твердо произнесла Ханна. — Ты ведь считаешь, что за кого-то из нас решать не вправе? Вот мы и решили — каждый за себя.

— Леший с вами, будем считать, убедили, — вздохнул Олег. — И знаете, что? Я рад.

— Вот так бы сразу, — проворчал Стас. — И наш план действий?

— На месте разработаем… Ну что, вперед, лабухи?

Джордж, чуть приотстав от Айры, наклонился к Олегу и спросил негромко:

— Слушай, командир, ну вот управимся мы с этим делом… А насчет дальше-то подумал? Что мы будем делать, когда закончим?

Олег посмотрел на него, усмехнувшись про себя: «страж», похоже, не представлял себе масштабов задачки. Тут вся жизнь уйдет, да еще и детям останется на доделку… Впрочем, может, он и прав? Может, стоит надеяться, стоит видеть свет в конце тоннеля, даже если его там нет?..