Патрик, кажется, овладел собой и даже сумел улыбнуться:

— Замаются чесаться. Они ж даже не знают, как такая вылазка в остальных мирах икнется, да и сарацины на такое безобразие спокойно смотреть не станут. А уж на что они способны, ты сам видел…

Это да, подумал Олег. Ни фига не пацифисты… Только вот с чего бы им выступать на нашей стороне? Выдадут всем сестрам по серьгам, заровняв и этот лагерь, и Крепость — да и дело с концом… Впрочем, кажется, Патрика и такой расклад устраивает — или он рассчитывает в этом случае увести своих по Тропе? Но ведь сарацины и есть стражи Тропы! Неожиданно всплыла в голове фразочка, которую он слышал от Элма-оборотня в том непонятном сне, в заброшенном доме с квадратами света на пыльном полу: «Мы — в вас. А вы — в нас». Олег буквально ливером чуял, что ключ к тому, как поведут себя сарацины, здесь, что ответ простой, очень простой и еще проще, но никак не мог его ухватить. Ладно, пока замнем для ясности, решил он.

О том, кто оплачивает всю эту авантюру, с места в карьер спрашивать определенно не стоило, так что он решил переключиться на другие вопросы.

— Ладно, допустим. Но я что-то в толк не возьму, с чего это вы вдруг решили, что я так уж рвусь к вам присоединиться. А вы, ребята, как — рветесь? — Олег обвел взглядом свою команду. Народ дружно покачал головами — Джордж и Айра с явным сожалением. — Вот видите? Нас, господа, за последний месяц и пугать пытались, и покупать столько раз, что вы не поверите — да только либо цена низкая, либо страхи нестрашные… А вы как, покупать будете — или пугать предпочитаете?

Речуга вышла, на вкус Олега, излишне пафосная, да к тому же и не без вранья, но впечатление она произвела. Первым разлепил губы доктор Лившиц:

— Отрицательные стимулы — вообще не наш метод, молодой человек!

Патрик глянул на старого идеалиста с легким сожалением, но только вздохнул, обернулся к Олегу:

— Слушай, чудила, так ведь вариантов-то только два: либо ты с нами, либо с этими… покупателями. Третьего, сам понимаешь, не дано.

— Да кто тебе сказал? — округлил глаза Олег. — И третье дано, и четвертое, и пятое. Вот, к примеру, мы удаляемся от дел и начинаем разводить свеклу, кроликов или лохов где-нибудь на территории. Или, к примеру, осядем где-нибудь на уединенной и тихой метеостанции. А что до меня, так меня лично больше всего прельщает роль лесника.

— Какого Лесника? — не понял Патрик. — Гончаренко покойного, что ли?

— Да нет, — отмахнулся Олег. — Того самого, что пришел и выгнал всех к едрени матери.

Патрик недоуменно моргнул, Лившиц, не выдержав, усмехнулся, а Отшельник с треском захохотал:

— Ну, что я вам говорил, парни?! Это свой собственный человек.

— Теперь — да, — согласился похожий ни игуану маг. — С нашей первой встречи он изменился. Это после того, что произошло в Святилище? — он уставился на Олега по-птичьи, одним глазом, черным и круглым.

— А вот это тебя уже не касается, почтенный, — отрубил Олег. — Да и не то ли ты мне в корчме пророчил? «Сил этих шесть. А ты — седьмая, если сумеешь ей стать». Ну и как по-твоему, сумел я ей стать, господин маг?

— Ты стал не Силой, — пожал плечами маг. — Ты поумнел, а это гораздо опаснее.

— А вот ты, я вижу, с нашей встречи не изменился, — проворчал Олег. — Изъясняешься все так же туманно. Как там Колдун, кстати?

— Пока не достали, — пожал плечами маг, явно утрачивая интерес к разговору, и Олег снова переключил внимание на Патрика и Отшельника:

— Значит, ребята, все сводится опять-таки к тому, что я вам нужен больше, чем вы мне. Давайте определимся — чего вы от меня хотите и что можете предложить взамен?

— Взамен… — фыркнул Патрик. — Будто сам не знаешь, какие псы по твоему следу идут. И тебе Леваллуа, и Дженкинс, и половина территориалов, и опера из ОВР, и сам Яновский сподобился…

— Вот только Яновского мне и не хватало, — буркнул Олег.

Сидящая рядом Джейн тихо проговорила:

— Ты его уже видел. Тот, в очках… Ну, помнишь, в гостинице, в ресторане?

— Как же, — недовольно поморщился он, — кто же не помнит старика Крупского… Значит, это он и был? А насчет Дженкинса, ребята, протухла ваша информация. Он из игры вышел — либо играет сейчас против веселой компании, Патриком перечисленной.

— И он еще спрашивает, зачем он нам нужен!.. — может, теперь белесый наемничек и числился в союзниках, но улыбочка его от этого менее гнусной не стала. — А видели б вы, как он три звена «ифритов» колдовством своим уделал!

— Это было… не то, что ты думаешь, — сдерживаясь, произнес Олег. Мысли неслись совершенно беспорядочным галопом: значит, тот самый «ревизор» — это и есть Карл Яновский? И что из того? Да то, что никакие Торговцы-на-джипах не сверхъестественные силы, а просто… Просто люди, нашедшие в себе определенную способность — вот как я давеча. А если так, то, может, и сарацины куда ближе к людям, чем я думал раньше? «Мы в вас. А вы — в нас»… Или они — то, чем могли бы стать люди при определенном раскладе? Но тогда и Хранители тоже…

Он тряхнул головой: интуитивных догадок в этом построении было значительно больше, чем логики — каковой, собственно, и вовсе не наблюдалось… Эта мысль подтолкнула его к новому вопросу:

— Слушайте, а почему вы считаете, что происходящее в Крепости и здесь влияет на события в Мире, а не наоборот? Мне вот как-то видится тут офигенная логическая дыра.

— А почему ты можешь ходить по Тропе? — сардонически усмехнулся маг. — Почему ты считаешь, что твой Выбор определит судьбу тех, для кого Тропа — только путь к цели, а не наоборот?

— Он прав, — негромко и как-то уж очень серьезно выговорил Отшельник. — Понимаешь, вера, желание, стремление к цели — это все явления одного порядка. Грубо говоря, реальностью для тебя является то, во что ты веришь… Такая, знаешь, иллюстрация старой идейки насчет того, что мысль материальна.

Олег еле сдержался, чтобы не зашипеть от злости, медленно и старательно растер чинарик о стенку банки, аккуратно, чтоб не звякнула, поставил ее обратно на стол. Ну, блин, точно вы в дурдом попали, Олег Николаевич! Это ж в страшном сне не привидится: партизанский отряд, возглавляемый на всю голову чокнутыми солипсистами!..

Впрочем, по зрелом размышлении построения Отшельника выглядели не столь идиотскими. В конце концов, мы всегда лепим богов по образу и подобию своему, невесело подумал Олег, и посмей только кто в их реальности усомниться — сразу на костер его, гада… И ведь становится оно в конечном счете реальностью, сам видел. Сгоревший бронеход никаким самовнушением не объяснишь. А уж если веру эту умело направить…

Зато понятно, с чего они выбрали себе базу так близко к Крепости — самое, считай, безопасное место. Может, большая свалка здесь в конечном счете на Мире не отразится, вот только проверять на собственной шкуре ни у кого желания нет. Или, что еще вероятней, на шкурах близких людей, оставшихся в мире. Так что, похоже, здесь, в пустыне, имеет быть очередная «странная война»: никто никого не трогает, господа партизаны высылают по Тропе диверсионные рейды по районам, контролируемым хунтой, а господа военные пытаются диверсантов перехватывать…