«Знал бы ты, парниша, почему я здесь, – подумал Глеб. – Тогда этот никчемный гостиничный призрак показался бы тебе милым дядюшкой…»

Они спали до обеда. Притом так крепко, что призрак мог преспокойно сплясать канкан на столе, но и тогда кладоискатели вряд ли проснулись бы. Приняв душ и перекусив, они сели решать, что им делать дальше.

– Надо идти к деду Нечаю, – сказал Федюня.

– А это кто еще?

– Так он и подсказал мне, где нужно копать.

– Вот прямо так взял и подсказал? И ты сразу попал, что называется, в «яблочко»…

– Ну да. А что тебя удивляет?

– Все, – прямо ответил Глеб. – Что-то в нашем деле слишком много наворочено разных «случайностей». Даже то, что мы остановились в этой гостинице. Вспомни: таксист даже не спросил, где мы желаем остановиться, а привез сюда и сказал, как отрезал: «Здесь». И что самое удивительное, его действия нам почему-то не показались странными. Извини, но я в случайности не верю. Предопределенность – да, так бывает. Но глупый случай снисходит в основном к глупцам. Ты же не считаешь себя идиотом?

– Так ведь все очень просто! Когда я приехал в Чернигов, то сразу же пошел искать дешевое жилье. Это мы с тобой козырные – благодаря твоим денежкам, живем в гостинице. А тогда у меня в кармане бегала вошь на аркане. Денег было всего ничего. Мне подсказали, что самое дешевое жилье недалеко от центра можно снять на Кавказе…

– То есть?..

– Кавказ – это такой микрорайон под Детинцем, у пристани, – объяснил Федюня. – Сначала там была солдатская слободка, а потом в ней поселили пленных после ермоловской кампании на Кавказе. Отсюда и название. Так в поисках пристанища я и очутился в доме деда Нечая. Он живет на улице Быдлогонной.

– Хорошее название, – улыбнулся Глеб.

– На самом деле улица называется Новой. Это ее аборигены по привычке именуют Быдлогонной. До революции половина города гнала скот на выпас через Кавказ, именно по этой улице.

– Тогда зачем нам зря голову ломать? Съездим к этому деду Нечаю. Гляди, посоветует что-нибудь толковое.

Глеб рулил по городу с дрожью в душе. А что если дед Нечай – тот самый старьевщик-«запорожец»? Уж больно складная – подозрительно складная! – история получается…

Когда напарники оказались на месте, у Федюни от изумления отказала речь. Он лишь тыкал указательным пальцем в сторону старой нежилой развалюхи и беззвучно разевал рот – как большая рыбина, вытащенная рыбацкой сетью на берег. Хата была настолько древней, что непонятно, как она держалась и почему до сих пор не рухнула. Двор сильно зарос бурьяном, а единственная тропинка вела к колодцу с дубовым срубом; наверное, в нем была очень хорошая вода, которую брали жители соседних домов, большей частью добротных и вполне современных.

– Тебя что, переклинило? – спросил Глеб. – Ну и где твой дедушка Мазай?

– Н-нечай… – поправил его Федюня.

– Да мне один хрен, как его зовут! Испарился твой дед. Его тут и не было. И ты хорош… Сусанин! В такие дебри завел меня, простофилю, что мама не горюй. Ты сколько принял на грудь, когда знакомился с этим Нечаем?

– Глеб, гад буду, трезвым был, как стеклышко! Ничего не понимаю… Дом вроде тот самый, но тогда он был поновей. И плетень стоял, а теперь одни колья…

– Ладно, чего гадать. Давай поспрашиваем соседей. Что они скажут. Уважаемая, можно вас на минутку! – позвал Глеб женщину в годах, которая ковырялась неподалеку в огороде. – Здравствуйте!

– Добрый день добрым людям, – ответила женщина, подходя к забору и на ходу вытирая о передник измазанные землей руки.

– Скажите, пожалуйста, где хозяин этого дома?

– Далеко, – ответила женщина.

– Адрес не подскажете?

– Могу даже показать. – Женщина улыбнулась и ткнула пальцем в небо. – Дед Нечай на небесах уже лет восемь. А вы кто будете, родственники?

– Как вам сказать… – замялся Глеб, не найдя, что ответить.

– Значит, покупатели, – констатировала женщина. – Хотите купить участок деда Нечая? Тогда вам нужно обратиться в исполком. У деда не было родни (по крайней мере, никто так и не объявился), поэтому его земля и отошла государству.

– Нет, мы не родственники… и пока не покупатели, – почти честно сказал Глеб. – Просто… интересуемся.

– Зря интересуетесь.

– Почему?

– А как доходит дело до оформления документов, так покупатель дает обратный ход. Сколько раз так было. Заговоренное это место.

– Кем?

– Дедом Нечаем. Он был колдуном. Ну да, вы, молодые, в колдунов не верите… но я говорю правду. Зла никому он не делал, а лечил многих. Меня вот тоже… Как со спиной начались проблемы, так дед Нечей пошептал немного, на позвоночник нажал – ох, как больно было! – что-то хрустнуло, и с той поры (тьху, тьху!) я про спину забыла. Когда он умер, мы всем Кавказом его провожали в последний путь. Хороший был человек… хоть и колдун.

– Понятно… – Глеб мельком глянул на Федюню; его напарник стоял как с креста снятый – бледный до синевы. – Что ж, спасибо за информацию. Здоровья вам. Всего доброго!

Когда садились в машину, Глебу вдруг почудилось, что подворье деда Нечая начало на глазах преображаться. Будто кто-то невидимый снял с живописной картины мутную пленку, предохранявшую полотно от пыли, и она заиграла яркими, свежими красками. А уж хата и вовсе стала новой. Даже дым над трубой появился.

Глеб закрыл глаза и тряхнул головой, прогоняя наваждение.

– Ты видел? – услышал он голос Федюни.

– Что?

– Ну, это…

– А точнее можешь?

– Нет… я ничего. Поехали отсюда… – В голосе Федюни послышалась мольба.

«Эк его достало, – подумал Глеб. – Похоже, и ему привиделся тот же мираж. Чудеса…»

Он пересилил себя и посмотрел на хату деда Нечая. Она по-прежнему представляла собой печальное зрелище – одряхлевшая, никому не нужная уродина, крытая гнилой соломой.

– Я не мог ошибиться… Не мог ошибиться… – бормотал Федюня, тупо глядя перед собой.

– Ладно тебе, – сказал Глеб бодрым голосом. – Закрываем эту тему. В нашей профессии случаются и не такие чудеса. Я уже проходил подобные «университеты». Как-нибудь расскажу.

– Но ведь должно же быть какое-нибудь объяснение всех этих непоняток?!

– Должно. Но пока его нет. Однако я думаю, что скоро все станет на свои места.

– Почему ты так уверен?

– Потому как мне известно больше, чем тебе. Только не спрашивай, что именно! Найдем мы этот клад, будь спок. В жизни не бывает случайностей, Федя. Она изобилует закономерностями. Правда, многие из них остаются непонятыми нами.

– А ты можешь перевести, что сказал, со своего умного языка на мой, простонародный?